Читать интересную книгу Маленькие ошибки больших девочек - Хизер Макэлхаттон

Роки находит ваше новое жилье и пинком открывает дверь в вашу квартиру, притворившись электромонтером. Он бьет тебя в челюсть кулаком, а ты в ответ бросаешься на него с полной бутылкой кьянти, которую разбиваешь о его голову и потом не можешь отличить кровь от вина. Посреди всего этого домой возвращается Сергей, который ничуть не выглядит смущенным. Он идет к кухонной стойке и делает себе бутерброд с бужениной на ржаном хлебе, в то время как Роки валяется под кухонным столом в отключке.

«Какого черта? — кричишь ты, после того как тебе наконец удается выпихнуть мокрого и окровавленного Роки за дверь. — Почему ты мне не помог?» Он пожимает плечами и откусывает от бутерброда большой кусок. В этом весь Сергей. Никогда ничего не принимает слишком близко к сердцу. Даже тогда, когда ты оказываешься беременной в первый, второй, третий раз. Ты хотела, чтобы все эти громкие и доставучие дети его раздражали, но он не раздражается. Он их обожает.

Вы впятером живете в крошечной квартирке. Сергей считает, что в современных семьях половина всех бед оттого, что они живут в слишком больших домах. Родители ничего не знают о жизни своих детей, потому что не видят, чем те занимаются. Маттео, Маркус и Миша всегда у тебя на глазах, и ты знаешь, что с ними происходит.

Они вырастают. Маттео получает хорошую работу санитарного инспектора в городе, Маркус идет по стопам своего отца и становится поэтом, несколько его книг публикуются небольшими тиражами в маленьких издательствах, а Миша уезжает в Россию, где преподает английский, и приглашает вас с Сергеем его навестить. Все заканчивается тем, что вы перебираетесь в божественный Санкт-Петербург и открываете кофейню. Маркус перебирается к вам, и в Америке остается только Маттео, который не хочет бросать свою работу.

Когда вы все вместе умираете, ты уже стара, седа и суха. Вся семья (кроме Маттео) погибает во время крушения поезда за городом. Поезд попал на плохой участок пути и сошел с рельсов прямо в поле. Последнее, что ты помнишь, — это улыбка твоего мужа, когда он смотрит на тебя. «Орхидеи, — говорит он, — надо было взять больше орхидей».

184

Продолжение главы 113

Ты звонишь Бену и говоришь, чтобы он заехал за тобой в восемь. В понимании приятно то, что оно избавляет от необходимости вести пустые разговоры. Снимает вопросы. Это бесконечную тягомотину, прежде чем ты можешь быть уверена в том, что правильно истолковываешь чьи-то намерения. Чего они хотят. Тебе известно, чего хочет Бен. Ты точно знаешь, что тебе надеть — кожаные штаны и бриллиантовый браслет, что он тебе прислал. И ты точно знаешь, что будешь делать по окончании вечера — то, что одобрил бы маркиз де Сад.

Бен присылает за тобой машину, блестящую черную городскую машину с шофером из Восточной Индии, который не разговаривает. Он просто звонит в звонок, открывает перед тобой входную дверь твоего дома, потом садится на место водителя и едет. Он привозит тебя к большому дому из голубого камня, смотрящему прямо на Центральный парк, провожает на последний этаж, где оставляет перед парадной дверью Бена. Он даже звонит в дверь, отчего ты впервые чувствуешь, что о тебе заботятся, может быть, излишне усердно.

Вечер превосходит твои ожидания относительно количества (ужин в «Бальтазаре», открытие художественной выставки в «Мете»[20], коктейли на вечеринке на Юнион-сквер, и еще одна прогулка по городу в поисках луны), но оборачивается полным нулем по части качества. Бен — осел. Он до того груб с официантами в «Бальтазаре», что ты готова поклясться, что у официантки в глазах стояли слезы. Он громко разговаривал без умолку и все время так или иначе о деньгах. Что он купил, что он купит, что он может купить, что ему следует купить и что ему ни в коем случае не стоит покупать, хотя он все равно может это сделать.

Ты разочарована, оттого что секс недостаточно жесткий. В основном, все, что ему от тебя нужно, это чтобы ты била его и кричала, называя большим озорником, плохим папочкой, говорила бы, что его член для тебя слишком велик, что ты никогда еще не видела такого размера и так далее. И ты по-настоящему расстроена, когда Роки возвращает тебе все твои вещи и говорит, что больше не хочет тебя видеть. Оказывается, один из его приятелей убирает посуду со столов в «Бальтазаре», и он видел, как вы с Беном обжимались, как мартышки. Ты удивлена, насколько сильно тебя задевает, когда Роки уходит, — у тебя такое чувство, будто большая часть тебя уходит с ним.

По крайней мере у тебя есть Бен. Ужины экстравагантны, вино до смешного редкое, а подарки безумны (позолоченная зубочистка от Тиффани, керамическая лягушка шестнадцатого века, браслет с твоим «фамильным гербом» (но у тебя нет фамильного герба), фарфоровый кувшин с египетскими гравюрами, изображающими любовников, платье из ужасного оранжевого шелка). Он до того глупо тратит деньги, что это начинает тебя бесить. За те деньги, что он тратит на ужин, можно было бы вырыть колодец в Африке, а стоимость его запонок такова, что целая семья может в течение года оплачивать электричество. Ты уверена, что если бы у тебя были его деньги, ты бы смогла лучше ими распорядиться.

Потом однажды во время ужина он на минутку встает со своего места, чтобы поздороваться с коллегой в другом конце зала. На столе лежит подписанный им чек. Это один из тех старомодных чековых бланков, на котором полностью напечатан номер кредитной карты. Ты протягиваешь руку и хватаешь этот бланк. Кладешь себе в карман. Он же никогда не узнает, если ты купишь еще несколько вещей за его деньги! Он же даже не проверяет счета и разве он сможет узнать, ты ли потратила эти деньги или одна из его бывших девушек?

Если ты воспользуешься кредиткой Бена, перейди к главе 208.

Если ты не станешь пользоваться кредиткой Бена, перейди к главе 209.

185

Продолжение главы 113

Ты не будешь встречаться с Беном. Ты предпочитаешь Роки, который живет на Брайтон-Бич. Хотя никто не называет этот район Брайтон-Бич, его называют Маленькой Одессой, потому что почти все его жители — выходцы из этого города, который находится в России у Черного моря. В Маленькой Одессе все надписи на русском, даже дорожные знаки. Борщ и самовары здесь купить проще, чем бутерброд с ветчиной, а в ответ на твою английскую речь люди только поднимают брови и начинают шептаться. Как будто посреди Нью-Йорка вы попадаете в другую страну.

Тебе нравится гулять там по шумным улицам, дышать воздухом, полным пряных запахов. Никто с тобой не заговаривает, а если бы и стали, ты все равно не смогла бы их понять. Ты по-русски не говоришь, и когда люди это понимают, между тобой и ними образуется некоторая дистанция. Ты дрейфуешь по улицам, оставаясь почти невидимой, а Маленькая Одесса шумит вокруг.

Когда истекает срок твоей аренды, ты переезжаешь к Роки и переводишься в небольшой колледж неподалеку. Начинаешь преподавать историю искусств группе русских эмигрантов. Занятая преподаванием и обустройством дома вместе с Роки, ты почти не выезжаешь в город. Все необходимое ты можешь достать прямо тут, в Бруклине, или даже на Кони-Айленде.

Проходят годы. Ты продолжаешь работать в колледже, а Роки открывает бар на углу. Он отказывается давать ему название, потому что считает, будто это приносит беду, поэтому, как и все остальные, называет его просто «Бар». Бар знаменит своей водкой с разными добавками. Роки проводит там много времени в компании московских приятелей: они пьют водку, закусывают луком и обсуждают прелести коммунизма. Вы с ним почти не видитесь. Иногда с утра он дома, но потом уходит на целый день, чтобы сделать закупки и разобраться с бумажной работой. Возвращается он поздно ночью (или скорее рано утром) и тихо забирается в постель, чтобы не разбудить тебя. Вы больше не занимаетесь любовью.

Ты была бы бесконечно одинока, если бы не Сергей, который живет в квартире напротив, — большой шумный мужчина с густыми нахмуренными бровями и неизменно мрачным выражением на лице. Когда-то он был в России известным шахматистом. Сергей держит на затянутых паутиной полках свои награды, трофеи и пожелтевшие блеклые фотографии, где он запечатлен с русскими дипломатами и знаменитостями. На фотографиях он улыбается и на себя едва похож.

Он почти каждый вечер приглашает тебя в свою квартирку, больше похожую на шкаф, учит тебя играть в шахматы и ставит тебе свои любимые русские оперы на патефоне «Виктрола», который когда-то принадлежал его матери. Вы рассуждаете о классовых структурах и упадке западной цивилизации. Сидя рядом, вы раскладываете пасьянс и смотрите викторины по телевизору. Роки вряд ли знает о вашей дружбе. Он слишком редко появляется, чтобы что-то замечать. Как и всем в Маленькой Одессе, Сергею известно все обо всех, включая тебя. «Ты так хочешь любви, — говорит он, — что даже с совершенно незнакомыми людьми ведешь себя, как маленькая услужливая консьержка: „Да, сэр, нет, сэр“».