всполохи частых вибраций. Создавалось впечатление, что бог — двухмерный, и его неведомым образом выбросило в мир, где измерений на одно больше. Но создание и не пыталось подстраиваться под новые условия. Оно дрожало и сокращалось. Я чувствовал резкие удары его мыслей, но их невозможно было осознать. Они были настолько чуждыми, что даже визуальные образы не могли быть восприняты мной. И я бы точно оказался погребенным под лавиной этих странных картин и смыслов. Меня бы размазало о поверхность чужого мира, иссушило, и я бы не проснулся сегодня утром, но мне на помощь пришел вожак фазовых волков. Он прыгнул прямо на кляксу, и его мощные костяные щупальца вонзились в чиркающие по пространству лучи. Я сумел устоять на ногах после ментальной атаки и понял, что пора действовать. Древний бог и волк сцепились не на шутку. Кто из них был сильнее — непонятно, но скорее всего, они равны. Я же оказался той горошиной, что способна решить все. Упав на один из краев, она переворачивает всю конструкцию целиком. Я схватил факел, оставленный богиней, и он обжег мои руки. Я вскрикнул от резкого жжения, но боль помогла мне закрепиться во сне, и я тут же направил орудие на древнего бога. Длинный черный росчерк двинулся в мою сторону, но синее пламя факела обожгло его, и тот мгновенно съежился. Ага! На него действует волшебный огонь! Теперь я и сам бросился в атаку. Бог будто понял, что со мной нужно немедленно расправиться и принялся атаковать плоскими щупальцами без текстур. Я же уворачивался и подпаливал самые длинные из них. Мы с вожаком принялись теснить древнее чудище, и в какой-то момент оно осознало, что проиграет. Тогда то божество и бросилось в дикую яростную атаку и чуть не уничтожило нас обоих. Оно схватило меня, обволокло, и я увидел, что теряю собственный цвет.
— Ты хотел сказать свет? — осторожно перебил меня Олег.
— Нет же! — воскликнул я, — именно цвет! Мое тело стало черно-белым и начало дрожать. Валькнут аж зазвенел и мгновенно погас. Такая вот силища была у древнего бога. Ему на мои татуировки просто начхать.
— И что же ты сделал? Как вырвался из объятий бога?
— Никак, — рассмеялся я и отхлебнул из банки, — зачем? Бороться с древней хтонью? Это же каким бесогоном надо быть, чтобы решиться на подобное? Я решил, что нужно действовать от обратного. Я вцепился в эту дрянь изо всех сил и приказал амфисбене обездвижить хотя бы тот отросток бога, за который я держался.
— Гениально, — пробормотал Олег. Похоже, он уже понял, что я сделал дальше.
— Затем я увидел, что древний схватил вожака. Враг хотел сплющить нас обоих и поглотить. Он вырос в размерах, я увидел как у него появилась мутная воронка полная пирамидок-зубов. И нас бы туда точно затянуло, но тут я поймал одно из щупалец волка. Древнему богу приснился песец.
— Ты стал перекачивать его свет в вожака? — у Олег аж челюсть упала от удивления, — и получилось?
— Да! В том то и дело, что да! Черт, это было круто! — я рассмеялся, — правда, на это ушло очень много времени. Серьезно. Обычного спрайта я иссушаю в мгновение ока без какого-либо сопротивления, а тут…
— А обломок в твоем глазу?
— Он вылез примерно через час, — мрачно ответил я, — а может быть, и через три.
— Погоди! Сколько ты там пробыл? Сколько времени ты пропускал через себя древний свет? — Олег сильно переполошился.
— Не знаю, — честно признался я, — но мне показалось, что прошло несколько дней.
— Дней?
— Да там же солнце застыло, там нет смены дня и ночи. Забыл что ли? — воскликнул я, — а у вожака с собой не оказалось часов. Прикинь? Так что я рассказываю только о личных ощущениях.
— Вот же история, — пробормотал Олег, — умеешь же подать, когда попросят! И вы иссушили древнего?
— Не совсем, — я покачал головой, — когда божок обессилел и стал совсем белым, то волк сожрал его. Я же просто упал на землю и меня выбило. Я встал, посмотрел на часы — опа, а уже почти вечер! Вот так поспал!
— И хорошо, что никто не додумался тебя будить. У нас сегодня праздник! Ты ведь одержал двойную победу!
— А может быть, тройную?
— В смысле? Над древним богом, над осколком в своем глазу.
— И над самим собой, — добавил я.
— Это вряд ли, — лицо Олега стало очень серьезным, — пойдем подышим воздухом. Вечерняя прогулка тебе сейчас не помешает.
Мы быстро оделись и поехали на метро в центр. Вышли на «Невском проспекте» и направились в сторону Исаакиевского собора. Народу было как всегда много, гудели стоящие в пробках машины.
— Насчет твоего перехода, — сказал Олег, когда мы уселись на одну из лавочек в Исаакиевском сквере, — не придавай этому какого-то большого значения.
— Почему? Ты считаешь, что богиня ошиблась?
— Все ошибаются. А хтонические боги так вообще. Вспомни, как они появились. Они во всем походили на людей. Полный набор тех же чувств — ревность, любовь, ненависть. Они такие же как мы, но гораздо опасней.
— А кто вообще эта богиня?
— Хрен знает, — Олег пожал плечами и сильнее закутался в свой ковер, — не люблю я этих древних сущностей. Они во всем и нигде одновременно. Приходят из ниоткуда и уходят в никуда.
— Это богиня Лимба?
— Не исключено, а может быть, и нет. Сновидцы часто попадают под пристальное внимание тех или иных сил.
— И становятся игрушками?
— Ну да. Кто-то же должен развлекать древних. Людишки для этого годятся как никто лучше. Ими так легко управлять, дергаешь за ниточки, а они и прыгают. Но одно тебе скажу — не слушай никого. Все эти боги обожают морочить голову.
— Но она и правда помогла мне. Оставила факел.
— Сегодня поможет, а завтра иссушит, — Олег замолчал, но я почувствовал, что он хочет что-то мне рассказать. Нечто личное и важное, но не может решиться.
— Говори давай, — сказал я, — не делай такую драматическую паузу. У тебя личные счеты с богами снов?
— Нет, конечно, — мрачно ответил Олег, — хотя если ты о моей прошлой