– Значит, так… – Муж решил напомнить, кто командует этим бедламом, и обвел нас всех грозным взглядом. Мы с барсом тут же согласились с такой постановкой вопроса и вернули на лица подчеркнуто уважительное выражение. Алекс же был настолько изумлен откровениями змея, что этого даже не заметил. – Выходим на рассвете, раньше Этьен не восстановится. Когда мы доберемся до святилища?
– К полудню. – К Карлису вернулось его отстраненное равнодушие.
– Тогда всем отдыхать.
Желающих возразить не нашлось. Великий змей растаял в вечернем сумраке, я, сочувственно хлопнув Алекса по плечу, направилась к костру, решая, стоит ли вернуться к еде или просто посмотреть на огонь. А Арадар, посчитав, что из того, что он должен был сделать, осталось лишь присмотреть за нашим горе-раненым, двинулся в сторону закутанного в одеяло, плащи и шубы эльфа.
Мой сон в эту ночь был поразительно спокойным. Словно не было пути сюда, проблем, непонимания, сомнений, предательства и странного вывода, что все, что делается, действительно может быть к лучшему.
Жаль, что утро оказалось не столь позитивным.
Предчувствие толкнуло меня в бок. Точнее, это был чуть слышный шепот, очень похожий на попытку двоих прояснить некоторые вопросы, но желательно так, чтобы никого не разбудить. Возможно, этой парочке нечто подобное бы и удалось, если бы я не была кошкой, Ньялль – снежным барсом, а Алекс – драконом.
Как-то так природой было заложено, что слух у нас всех был превосходным.
Барс и мой друг, конечно, пытались делать вид, что мирно почивают, но у них это получалось плохо – их обоих душил смех. Стоило признаться, что мне тоже было весело, хоть я и догадывалась, что для Арадара и Этьена все было далеко не так.
Насколько я смогла понять, предыстория выглядела так: эльф, очнувшийся от магического сна и осознавший не только свое вполне живое состояние, но и местонахождение, пришел в некоторый ужас. Как-никак собрался на встречу с предками, а тут… не только спасли, но еще и подлечили.
И нет бы ему обрадоваться такому положению вещей – раз живой, есть шанс исправить то, что сделано, так он решил повторить попытку. И выбрал для этого весьма экзотический способ, вполне соответствующий тому, что мы о нем уже знали: все свои сумасбродные делишки он совершал всегда в одиночку.
Вот и решил отправиться за Чашей. Один.
Не зная о нашей договоренности с Карлисом и недостаточно восстановившийся, чтобы ощутить всю изящность магических плетений, наброшенных на лощину.
А вот Арадар очень быстро сообразил, кто пытается прорваться сквозь его защиту. Как и разобрался с целями, ради которых это все делалось.
Вот на том моменте, когда муж пытался растолковать нашему новоявленному эльфийскому родственничку не только всю глупость его действий, но и то, что команда всегда действует только вместе, я и проснулась.
Этьен пытался объясниться. Арадар требовал, чтобы тот немедленно отправлялся досыпать, а все разговоры перенес на утро.
Этьен убеждал, что всем рисковать не имеет смысла. Арадар пытался втолковать, что вместе с Великим змеем с короной на голове нам ничего не страшно.
Этьен настаивал, что верить тому, кто принял часть артефакта на хранение, нельзя. Арадар с весьма ехидными интонациями намекал, что ситуация с Карлисом ему очень сильно напоминает другую историю.
Короче, разговор шел по кругу и уступать никто не собирался. Пришлось приподняться на локте и рявкнуть.
Наградой послужила воцарившаяся тишина. Не прошло и пары мгновений, как муж вернулся ко мне и, крепко прижимая, чмокнул в макушку. Похоже, благодаря. А у Этьена выхода иного не было, как направиться к своей импровизированной лежанке.
К моменту появления змея мы уже успели позавтракать. Ну и собраться, конечно.
Когда, умывшись и приведя себя в порядок, я подошла к эльфу, он встретил меня твердым и спокойный взглядом, в котором в то же время была покорность принять любое решение. Но вряд ли он ожидал, что я произнесу привычную формулу гостеприимства: «Мой дом – твой дом».
На его лице не дрогнул ни один мускул, но я знала, что у меня появился преданный друг, на которого я всегда могу рассчитывать. Я… и мои дети. И это было значительно больше, чем то удовлетворение, которое могла принести месть.
Путь на вершину, где находилось святилище Ариды, оказался действительно коротким. Но трудным. Тропинки, ведущие по самому краю ущелья, узкие расщелины, в которые довольно легко проскальзывала я, но приходилось протискиваться более крупным Ньяллю и Арадару, череда пещер, мало напоминающих те, экскурсию по которым мне устраивал Карлис.
К тому же чем выше мы поднимались, тем холоднее становилось и тем тяжелее давался каждый вздох, забирая так нам необходимые силы.
Где-то на середине пути, когда мы остановились на небольшой привал, скрывшись от резкого ветра за скальным выступом, Арадар намекнул, что будет совсем неплохо, если я останусь там вместе с Ньяллем дожидаться их возвращения.
Пришлось напомнить ему, что совсем недавно он говорил Этьену: команда всегда действует вместе.
Спорить со мной он не стал.
Как и предсказывал змей, у храма мы оказались, когда солнце подошло к своей наивысшей точке. Расстилающаяся белизна ударила по глазам сразу, как сработал портал, выведший нас с ничем не примечательной террасы на плоскую, словно срезанную гигантским ножом вершину.
Там нас уже ждал сам Карлис, как всегда в черном.
– Быстрее!
Уточнять, с чем связано подобное требование, мы тоже не стали, решив, что змею виднее. И хотя не было понятно, зачем мы, задыхаясь и обжигая легкие, бежим – кроме нас, здесь никого и ничего не было, – мы вслед за Карлисом следовали к центру площадки.
Очертания святилища начали проступать сквозь мерцающий блеск неожиданно. Как раз в тот момент, когда солнце застыло прямо над нами.
Узорчатые ледяные столбы очертили идеально выверенный круг, кажущиеся невесомыми арки мостами выстроились над ними, приглашающе раскрылись стрельчатые двери.
Посчитав, что теперь нам некуда спешить, мы замедлили бег, но Карлис, заметив это, вновь повторил, перекрикивая воющий ветер:
– Быстрее!
Не знаю, как остальные, но я влетела под своды, лишившись и остатка сил. Упасть не дал подскочивший Ньялль. Но не успела я хотя бы на мгновение расслабиться, как в воцарившейся тишине твердо зазвучал голос змея:
– Клянусь именами предков быть верным…
– Чаша, – перебил его Арадар. И, судя по выражению его лица, отступать он был не намерен.
– Святилище проявляется, пока солнце стоит в зените. Если он не успеет принять клятву, я не смогу вывести вас отсюда. Даже заполучив Чашу, вы погибнете, останетесь здесь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});