Утро для меня наступило ближе к вечеру. Я даже не поняла толком, как так, а рабочий день уже подходил к концу. На прикроватной тумбе мой телефон, стакан воды. Который я, не подумав, проигнорировала. На мобильном всего два пропущенных, на Лизку не похоже: та пару десятков назвонила бы, но звонки были действительно от неё. Огляделась, нахмурилась, перезвонила.
— Ну, привет, подруга. — Начала Лиза без приветствий, предисловий. — Болеешь, значит?
— Да. — Ответила скоро и сухо. Только в этот момент поняла, как во рту всё стянуло, губы потрескались, словно их не целовали, а прессовали всю ночь, хотя в случае с Димой это было одно и то же. Горло драло, но, прокашлявшись, говорить можно.
— И как тебе под новым мужиком? Спится? — Со странной интонацией потянула она.
— Я должна отвечать на такие вопросы? — Уточнила осторожно, ругаться никогда не умела, правда, считала это одним из своих недостатков, могла красиво уйти, но не могла красиво послать.
А Лизка и не ждала, что я начну первая, хмыкнула.
— Да нет, куда уж нам? Ты ведь теперь отчитываться не намерена. Расчёт когда получать будешь? Компьютер казённый сдать нужно и всё такое…
— В смысле?
— Уволена ты, Галина Анатольевна. За прогулы. Как тебе такой вариант? Не ожидала?! — Взвизгнула Лиза и я на кровати присела, скривившись от неприятных ощущений и ломоты в теле.
— Лиза, ты что?
— А что? Достала ты меня, крохи за тобой подбирать. А Антон мой будет, слышишь? Мой!
Она трубку бросила так ничего и не объяснив. Не долго думая, я перезвонила глав. реду. Он поднял сразу же.
— Слышал я, как Лизок из соседнего кабинета надрывается, думаю, новости ты уже знаешь. — В своей отеческой манере заговорил он, а меня от возмущения на месте подбросило.
— Так это правда? Вы… вы серьёзно? Но я хорошо работаю, я…
— Не стоит оно твоих переживаний, Галь. Ты же знаешь, я дочь люблю больше чем кого-либо другого и здесь выбор был не в твою пользу. Хорошего редактора найти сложно, но вернуть доверие дочери ещё сложнее. Она сказала «нет» и я не стану притворяться, что его не услышал.
— Но… но это незаконно, это…
— Всё будет оформлено в лучшем виде, и чем раньше ты примешь правильное решение, тем лучше будет для тебя. Пока официальная версия это не соответствие занимаемой должности и несоблюдение трудовой дисциплины. Если мы договоримся, сойдёмся на заявлении по собственному желанию.
— Я не собираюсь уходить вот так. Вы слышите, я не собираюсь…
— У меня сегодня был твой супруг, Галина. — Добавил он и я смолкла. — Представительный мужчина, я тебя понимаю и выбор одобряю. Так вот, чтобы ты лучше понимала сложившуюся ситуацию, — казалось, он набрал в лёгкие воздуха, чтобы высказать всё, — он настоятельно просил, Галя… настоятельно просил! Чтобы с увольнением мы не медлили. Это на тот случай, если ты рассчитываешь на его помощь. Не будем друг друга обижать. Уже сегодня ты можешь приехать, сдать служебное удостоверение, техническую поддержку, и передать работы, законченные и незаконченные.
— Но я не понимаю…
— Если честно, то я и сам не очень понял, но на данный момент добавить мне для тебя нечего. Приедешь? Лиза как раз домой собирается, не думаю, что ты захочешь с ней встречаться.
— Я не знаю… я не понимаю…
— Приезжай. Специально Зинаиду нашу попрошу задержаться, рассчитать тебя. Может, это даже к лучшему.
— Не нужно. Скоро буду.
Я не обратила внимание на свой потасканный вид, замазала толстым слоем тонального крема опухшие губы, сверху нанесла яркую помаду, чтобы уж ни у кого не осталось сомнений, что я делала прошлой ночью, волосы скрутила в небрежную гульку. Водолазка скрывала засосы, места, которые «обласкал» Дима, джинсы — отчётливые следы его пальцев. Стащив с полки ключи и документы от доверенной мне машины, решительно шагнула на улицу, встретив во дворе людей из охраны дома. Замерла на месте, не понимая, что это значит. Странно, но прежде я их не замечала, сейчас же отчётливо видела и воспринимала как-то неправильно. По периметру охрана в спецовке, из вольера на заднем дворе слышался собачий вой, над заборами возвышались колючие пиковидные выступы, как на зоне, честное слово, а в фасаде дома выделялись несколько камер наружного видеонаблюдения.
На меня посмотрели настороженно, один из мужчин пошёл навстречу, но, что он скажет, я слышать не хотела и, не прогревая автомобиль, выжала педаль газа, подъезжая к воротам. Пульт, конечно же, не сработал, на что я лишь усмехнулась, а мужчина, который до этого шёл в направлении дома, не спеша брёл обратно. Приняв максимально расслабленную позу, он сложил руки в кучку, прикрывая самое дорогое и ждал, когда же я открою окно авто, чтобы вежливо попросить его о помощи. А я нервничала всё больше, понимая, что сказка должна быть с плохим концом.
— Вы не видите, я проехать хочу. — Посмотрела я на мордоворота, он оскалился.
— Дмитрий Алексеевич не предупреждал о том, что кто-то будет выезжать. — Ответили мне безразличным тоном.
— Я его жена. Откройте ворота.
— Дмитрий Алексеевич не предупреждал, что его жена, — на этом слове уголок его губ пополз вверх, — будет выезжать.
— Вы издеваетесь? Открывайте ворота, мне нужно в город. — Чувствовала себя каким-то ничтожеством, даже повысить голос толком не получалось.
— Галина Анатольевна, расслабьтесь. Дмитрий Алексеевич скоро будет, поедете куда нужно. А сейчас не стойте на солнцепёке, перегреетесь. — Издевательски посмотрел он на небо и вытянул губы, в сторожке скопились люди, наблюдая, как меня размазывают по стенке.
— То есть о том, что я есть, вы всё же осведомлены? — Догадалась я, он удивлённо пожал печами.
— А разве я утверждал обратное? Я всего лишь пояснил, что распоряжений относительно вашего выезда за пределы посёлка не поступало.
— Так может, я не буду покидать пределов посёлка? — Слащаво огрызнулась я, но ему понравилось, он облокотился в проём полностью опущенного стекла, придавливая меня своим присутствием. Естественно я отклонилась.
— Знаете, у вас прямо на лице написано, что вам плевать на этот посёлок вместе со всеми его жителями. К тому же, минуту назад вы сообщили, что направляетесь в город. Ещё вопросы?
— Какие к чёрту вопросы? Открывайте ворота, мне нужно выехать!
— Мы всего лишь выполняем распоряжение.
— Хотите сказать, что я даже прокладки не могу купить без особого распоряжения?! — Не сдержалась я и в защиту выпустила единственный козырь, который есть в рукаве у каждой женщины: нет такого мужчины, который устоял бы перед ежемесячными трудностями. Но фокус не удался, мордоворот лишь развеселился.