не в силах сдерживаться
Боль от новой схватки была такой сильной, что начали отниматься ноги. Ужасно хотелось пить. От слабости и жажды я едва стояла, с трудом держала пистолет, но даже не собиралась сдаваться. Выпрямившись, обнаружила, что бандит, наблюдавший за мной, поднялся обратно к обочине. Несмотря на то, что я была легкой мишенью, бандиты все равно не подходили. Словно… словно чего-то ждали.
Солнце путалось в кронах высоких деревьев. Время шло. Оружие в моей руке тяжелело с каждой схваткой. В какой-то момент я так отчаялась, что прокричала, чтобы эти чудовища вызвали скорую! Но никто мне не ответил. Бандитам было плевать – они приехали не для того, чтобы меня спасать…
Внезапно послышался шум колес и в груди передернуло. На дороге пронесся черный джип, который остановился рядом с другими машинами. Я не могла разглядеть, кто из него вышел, но понимала – вариантов не много. Мое время на исходе.
Словно по команде, двое мужчин мелькнули среди деревьев, спустились по склону и начали стремительно ко мне приближаться.
– Стоять! – тут же рявкнула я, ухватив пистолет двумя руками. – Не смейте прибли… А-а…
Из-за вспышки боли, я едва не потеряла равновесие. Поясница будто напополам треснула! Эта схватка оказалась роковой – шансов сопротивляться не было. Бандиты выбили пистолет из моих рук, схватили с обеих сторон и поволокли меня из леса. Я даже ногами не могла шевелить! Только и стонала:
– Мрази… Гореть вам всем в аду!..
Наконец боль начала отступать, и я смогла сфокусировать взгляд. Последние надежды рухнули. Меня вели к черному джипу, возле которого, широко расставив ноги, стоял Николай Астахов.
Отец Вадима хмуро проследил, как я приблизилась под контролем его шакалов и прошелся по мне задумчивым взглядом. Я дерзко смотрела ему прямо в глаза. Тело било крупной дрожью, нутро сжималось в ожидании новой боли, но я стояла твердо на ногах.
– Больно? – вдруг спросил Астахов-старший, посмотрев на мой живот.
Его голос звучал равнодушно, будто издевка. Я ничего не ответила, а он философски заметил:
– Да. Дети приходят в этот мир через боль. Женщинам приходится вынести немало мук, чтобы на свет появился новый человек. Но потерпи... Скоро все закончится.
Меня бросило в жар. Я сглотнула ком в горле и посмотрела на пистолет, видневшийся под дорогим пиджаком отца Вадима.
67
Внутри что-то оборвалось. Что очень важное, помогающее выжить, верить в чудеса и бороться.
– Ну давай же… – прохрипела я, устало прикрыв глаза. Меня поражало насколько надо быть психически нездоровым, чтобы еще тянуть время перед казнью?! Тратить его на бессмысленные рассуждения. – Удовлетворяй свой животный голод! Я знаю, что ты хочешь это сделать…
Астахов изогнул бровь, хладнокровно глядя на то, как я мучаюсь от очередного приступа боли.
– Нет, девочка, ты не знаешь. Не я буду заканчивать. И пачкать руки свои не стану.
Снисходительно озвучив это, он вдруг посмотрел куда-то поверх меня. Сердце дрогнуло. Я тоже услышала шум и оглянулась. К месту подъезжали еще две машины бизнес-класса. Отливая глянцем в свете солнца, они плавно притормозили, и я впилась взглядом в людей, выходивших из салона.
Всхлип вырвался из горла, когда узнала Матвея. Затем дядю… Самым последним из машины, которая стояла ближе, вышел мой отец.
В сердце ударил адреналин. Последние слова Николая Астахова вмиг обрели пугающий смысл, и я беспомощно вернула к нему взгляд. «Шах и мат, Эльза» – прочла в его жестоких глазах.
Мой вой вновь заполнил пространство. Я согнулась над землей, но твари-наемники даже не дали мне ее пережить. Взяли под руки, и повели к Князевым. К людям, которых я до сих пор считала семьей.
Отец встал впереди всех и терпеливо ждал, пока меня остановят перед ним.
– Забирай ее, Назар! – донесся сзади требовательный голос Астахова. – Другого шанса у тебя не будет!
Руки наемников перестали держать мои плечи. Они отступили, и я осталась один на один со своим папой. Он совсем не изменился. Только глаза стали еще злее.
Новая схватка внезапно пришла раньше. Я простонала, будто от удара и, не в силах вынести боль, упала коленями на асфальт. Пот стекал по моему лицу. Нутро сжалось от внезапной мысли – «что-то не так», и я впилась взглядом в свой живот. Расправив дрожащими руками платье на бедрах, ужаснулась, увидев красные пятна на ткани. Пальцы тоже были в кровавых разводах.
Слезы брызнули из глаза от страха. Самые жуткие мысли полезли в голову – я ее… теряю?! Сколько времени у меня осталось?..
Вскинув взгляд, я увидела, как хладнокровно наблюдал за мной отец, и сердце пронзила боль от образа Вадима, возникшего в голове.
Я совсем беззащитна, любимый. Я совсем одна! Одна среди убийц…
Они победили.
Однако я твердо решила принять судьбу достойно. Превозмогая боль, нашла опору сначала одной ногой, затем второй и с криком выпрямилась. Колени дрожали, к горлу подкатывала тошнота, но главное – я смогла уйти от унизительного положения перед отцом.
Он спокойно встретил мой взгляд. Отвел полу пиджака и достал пистолет из кобуры. Но направлять его мне в голову папа не спешил, только снял с предохранителя, глазами задев мое окровавленное платье.
– Назар! – внезапно раздался рядом голос дяди. Я даже не заметила, что он приблизился к отцу и положил руку ему на плечо. – Не время для решений. Девочке нужно в больницу!
Однако он отрезал:
– Молчать!
Безжалостный взгляд исподлобья сосредоточился на моем лице, и я сквозь зубы проговорила:
– Да. Смотри мне в глаза! Смотри, папа, когда будешь делать это… Когда будешь убивать родную дочь и моего беззащитного ребенка!
Крылья его носа разошлись от резкого вдоха, губы скривились. Я больше не видела в нем отца. Мы и так никогда не были близки, но теперь между нами простиралась темная пропасть. Как будто мы чужие люди или лютые враги.