Искренность сказанного пробивает броню. Юный воин будто бы распрямляется, голос – будто бы теплеет. И рождаются слова, подытоживающие все происходящее:
– Когда-то, очень давно, наши с Хозяюшкой отцы были дружны. Жаль, что обстоятельства затем повернулись иначе. Память об этой дружбе свята для нас… Мы пришли просить тебя, высокородный гип – можешь ли ты засвидетельствовать ритуал?
– Сочту за честь, милые мои дети. Гипархат Связи будет оберегать ваше счастье, затыкая грязные рты интриганов и сплетников.
– Тогда поторопимся, друг.
– Прости, но я вынужден задать последний вопрос: готова ли высокородная дочь гипа Пустоты участвовать в ритуале?
– Я готова, – отвечает Хозяюшка, тщательно проговаривая каждый звук. Достает перстень, оставшийся ей от матери. Надевает реликвию на тонкий красивый пальчик – без колебаний. Готова, готова, готова…
Больше слов не требуется – ритуал короток и прост.
Свободный Охотник надевает собственный перстень, тайно хранимый столько Единиц, и подносит руку к своей голове. Перстень касается Печати. Белая прядь вспучивается, выталкивается из остальной массы волос. Кодовая роспись активизирована – квазиметаллическое кольцо на пальце начинает светиться, быстро разгораясь, неудержимо набирая силу… Девочка в точности повторяет действия юноши. Оба перстня пылают. Потемневшая комната целиком во власти Знаков. «Сорок Семь» и «Плюс, Разрезающий Спираль» – символы былого могущества. Одна рука, несущая Знак, встречается с другой, и перстни соприкасаются. Взрыв света. Кодовые росписи сплетены, скручены в нечто новое – в то, что нельзя создать, скопировать, понять. Информация впитывается каждым перстнем, рождая на мгновение двухцветное сияние – желтый росчерк, синий росчерк… И все кончено. Сияние рассыпалось.
Молодой гип осторожно снимает с руки своей жены перстень и опускает его в силовое поле утилизатора. Затем открепляет аннигилятор от своего бедра. Позитронное жало почти касается повисшей в утилизаторе мишени. Микроимпульса хватает, чтобы Знак, ставший ненужным, исчез навсегда. Ритуал завершен…
– Галактика ликует вместе с нами, – объявляет гип Связи. – Поздравляю вас, друзья. Вы обратили внимание, что цвет пряди будущего наследника – желто-синий?
Свободный Охотник, не обращая ни на кого внимания, снимает перстень гипа теперь уже с собственного пальца, обнимает Хозяюшку и отдает реликвию ей. Он шепчет:
– Это твое и навсегда останется твоим. Все будет хорошо, родная, не плачь…
«Свита», сбившаяся возле выхода из комнаты Всеобщей, почтительными возгласами выражает восторг. Гип Связи продолжает говорить: «…Известно ли вам, что желтый – это цвет жизни, а синий – цвет интуиции? Очень интересное сочетание…» Свободный Охотник, вновь став гипом Узора, разворачивается:
– Спасибо, коллеги. Спасибо, дорогой друг. Поддержка и помощь в нашей ситуации бесценны.
– Каковы твои планы, гип?
– В ближайшее время мы с женой намерены отдыхать и просим нас не беспокоить. Если возможно, гип, сообщи об этом в «Метро-Новости».
– С наслаждением.
– И вообще, скажи им всем, я имею в виду Сферосовет, чтобы не дергали гипа Узора по мелочам. Я не зря все текущие дела переложил на жену и на нашу свиту. К сожалению, остались недорешенными кое-какие личные проблемы, которые кажутся мне гораздо более важными, чем суета высокородных стратегов и тактиков. Очевидно, некоторое время я буду отсутствовать.
– Не могу ли я ещё чем-нибудь посодействовать?
– Извини, дорогой друг, но…
– Разумеется. Раскрывать свои планы тебе кажется преждевременным.
– Одно могу сказать определенно: в штурме Сорок Седьмого гипархата Пустоты я отказываюсь участвовать. Разыскивать Первый Внегалактический в мои планы не входит. Так и передай им всем.
– Прямой ты человек, даже непривычно как-то. Я ведь их предупреждал, червяков раскрашенных…
– Я все думаю о твоем системном жреце. Куда ты выслал семью этого зануды? – лениво интересуется Свободный Охотник.
– Мы никого никуда не высылали.
– О, ты милостив. Я слышал, его род такой же древний, как и твой, а его предки служили в гипархате Связи чуть ли не с начала Отсчета.
– Ты не понял, – жестко отвечает гип Связи. – Его древний род прервался. Навсегда прервался, я позаботился об этом. И не только его.
– Твоя предусмотрительность впечатляет, гип.
– Никто не должен помнить об этих выродках. Забудь их, друг мой, их нет и не было.
– Конечно, гип. Забыть легко…
«Забыть». Удивительно емкое, вселенское слово. Начальная точка любой несправедливости. Большим людям разрешается не помнить о мелочах, мысленно откликается Хозяюшка, кусая до крови губу. Дочь гипа, превратившаяся в жену гипа, вновь осталась в одиночестве – несмотря на то, что муж её стоит рядом. Вот такая у ритуала получилась концовка. Впрочем, разве Хозяюшка – жена? Она – использованная и ставшая ненужной вещь. Устаревший информационный массив, задвинутый вглубь памяти. Забыть легко, если и забывать-то нечего.
Она не слушает, о чем разговаривают великие гипы: мужская беседа струится вокруг девочки, отторгаемая сознанием. Чужие фразы болезненно пульсируют в ушах. «…Еще в Прямом Курьерском, гип. Когда ты умертвил Всеобщую, помехи в канале связи вдруг исчезли, защита треснула…» «И ты увидел Повара Гноя, каков он есть?» «Не знаю, кого я увидел. Очень странная запись, посмотри сам. Что это за существо?» «Фу… Вот, значит, как он выглядит…» «Кто?» «Спасибо, мой дорогой. Его нынешний облик – лучшее доказательство тому, какая пакость управляет Центром». «Это Повар Гной?» «Это восьмирук. Священное животное, обитавшее когда-то на планете Точка». «Восьмирук?» «Очевидно, в Центре случайно обнаружили набор хромосом и воссоздали божество. Их технология, к сожалению, многое позволяет». «Послушай, друг. Твои семейные тайны, конечно, неприкосновенны, но не кажется ли тебе, что нужно дать хоть какие-нибудь пояснения?» «Ну хорошо, вот вам полная версия допроса, которому подвергся наш системный жрец. Знайте, что за будущее мне готовили…» Дочь гипа знает свое будущее. Не маленькая, понимает. Но – она справится, не сойдет с ума. Где-то бродит Тоска, сужая круги – уже готовит заботливые объятия, уже неслышно шепчет слова дружбы и преданности. Это черное знакомство состоится, и будет оно долгим, вечным. Потому что Тоска – единственная соратница в предстоящих битвах… Девочка не плачет, нет! Успокаивать её не нужно, она сильная. Горечь и обида убивают разум, и все-таки она прощает того, кто во всем виноват. Дочь гипа прощает ЕГО, этого единственного человека, ради которого стоит жить. Ведь она всегда знала свое будущее, с первого же мига, как ЕГО увидела. Очень скоро настанет последний миг – ОН исчезнет из её жизни, и все-таки она прощает ЕГО…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});