В ожидании чуда он переступил порог «загородного дома Хэгстеда» и увлек за собой Магду. Единственное, что беспокоило его в тот момент, – не посчитает ли она неприличным такое обилие горизонтальных плоскостей, где можно предаться страсти.
Впрочем, опасения оказались напрасными. Магда с любопытством и благосклонностью отнеслась ко внутренностям избушки и даже произнесла:
– Очень мило.
– Вы, наверное, устали после перелета, – воспрянул духом Джей-Джей. – Хотите отдохнуть? Там, наверху, есть чудесная комната… А я пока приготовлю ужин.
– Я совсем не устала. Но принять душ с дороги не помешает.
– Конечно. Какой же я растяпа! Идемте, я провожу вас в ванную…
Магда скрылась за дверью ванной комнаты, а Джей-Джей приступил к оформлению праздничного стола. Фрукты и легкие закуски привезены заранее, вина в доме – залейся, и редактор Хэгстед позволил похитить из запасов бутылочку-другую; к тому же сама Магда привезла знаменитое на весь мир токайское, и еще, и еще…
Цветы. Красные розы для Магды.
Они поел ужат лучшим украшением стола, его доминантой.
Джей-Джей подрезал стебли, когда услышал слегка приглушенный голос прекраснейшей мадьярки: она звала его.
– Вы не подадите мне халат, Джей-Джей? – сказала Магда. – И перестаньте жмуриться, вы же не ребенок! Откройте глаза немедленно.
Джей-Джей послушно открыл глаза и увидел перед собой Афродиту, выходящую из пены. Пена была кремовой, похожей на поджаренную корочку топленого молока: а все из-за зажженных свечей на кромке ванны, все из-за смуглого тела самой Магды. Оно выглядело точно таким, каким Джей-Джей представлял его, не слишком худым, но и не толстым, все выпуклости и впадины на месте, лобок художественно выбрит, под правой грудью – крохотное родимое пятно. Пятно оказалось единственной неожиданностью, и Джей-Джей пожирал его взглядом, привыкая.
– Я тебе нравлюсь? – Магда стряхнула пену с ключиц.
– Очень.
– Я рада.
Она скользнула в объятия Джей-Джея, спрятала голову у него на груди и на секунду замерла.
– Вино, которое мы будем пить, называется «Токай Ажу». Оно очень-очень сладкое, но уж таковы мы, венгры… Любим все сладкое. Мы и сами – очень сладкие. Хочешь проверить?
– Очень.
После этого они довольно продолжительное время предавались тому, что во всех языках называется «заниматься любовью». Магда не солгала насчет архетипической венгерской сладости, на смену гуляшу, лечо и жгучему перну пришли булочки с заварным кремом, ванильное печенье и бесконечное разнообразие марципанов. В какой-то момент Джей-Джею показалось даже, что рот его слипается от сладкой слюны, а тело занесло сугробами из сахарной пудры.
– Ты не разочарован? – нашептывала ему Магда, состоящая теперь из миллиона губ, миллиона грудей, миллиона лобков. Приторных и до краев набитых жженым сахаром.
– Как ты можешь?!. Я сума по тебе схожу… – Впервые за все время, что Магда находилась рядом с ним, Джей-Джей покривил душой.
– А норвежки?
– Норвежки и в подметки тебе не годятся! И никто не годится. Ты самая лучшая девушка на свете!..
Это была вторая неправда, и вовсе не потому, что норвежки были лучше. Ничуть не лучше, просто…
просто-просто-просто…
Магда-лингвист и Магда-репетитор-по-венгерскому возбуждали Джей-Джея гораздо больше, чем Магда-любовница. Но разве дело в безупречной Магде, больше похожей сейчас на героиню эротического фильма «Эммануэль»? Дело в Джей-Джее, в его нестандартных фантазиях, в его необузданном желании прильнуть к источнику чужого языка и выпить его до дна.
До самой последней капли.
– Твои друзья приедут завтра вечером?
– Друзья? А-а, да…
– Я обязательно приготовлю для них что-нибудь специфически венгерское. Палачинты а la Гундель, например.
– Что такое палачинты а la Гундель? – Джей-Джей, услышав о «специфически венгерском»,
несказанно оживился и даже прильнул губами к правому соску Магды, хотя за секунду до этого и не помышлял о подобной ласке.
– Блины с начинкой из изюма, засахаренной цедры грецких орехов, сливок, рома и корицы. Все это полито сверху шоколадным соусом…
– Надо же! У меня слюнки текут. А почему они называются Гундель?
– По имени создателя… Карой Гундель был самым известным гастрономом в Венгрии. В Будапеште есть ресторан его имени, очень популярный. И кстати сказать, его посещала английская королева. Мы обязательно сходим туда, когда ты приедешь в Венгрию…
– Уже мечтаю об этом, моя дорогая.
– Ингредиенты, – Магда, на мгновение ставшая бесстыдницей, сунула руку в пах Джей-Джея, – мне нужны ингредиенты для приготовления палачинта a la Гундель.
– Я схожу за всем, что необходимо, завтра утром.
Здесь неподалеку, возле трассы, есть небольшой супермаркет…
– Отлично.
– Но сначала мы немножко погуляем. Я покажу тебе прекрасные уголки, заповедные. Я хочу, чтобы ты полюбила эту страну. Потому что… Потому что тебе придется жить в ней.
– Жить в ней?
– Нуда. Ты ведь останешься здесь, со мной?
– Ты… Ты делаешь мне предложение?
– Конечно, моя дорогая. Мы так давно знаем друг друга, что просто не можем не быть вместе…
– Один год, десять месяцев и двадцать пять дней. Ты действительно этого хочешь?
– Я бы не осмелился предложить, если бы не хотел. – Джей-Джей снова изрек неправду, третью за последние полчаса. – Такты согласна?
– Согласна ли я? – Магда вскрикнула от радости и захлопала в ладоши: – Согласна! Согласна!..
***
…Он поступил неправильно. Смалодушничал и прошел мимо супермаркета. Он никогда не узнает, каковы на вкус палачинты а la Гундель. И множество других вещей, «специфически венгерских». Кого обвинять в этом, кроме самого себя?..
Он попытался взвалить на себя ношу, которую не в состоянии пронести и десяти шагов. Источник, родниковый ключ с венгерским, невозможно выпить до дна; вода, сочащаяся из-под земли, все прибывает и прибывает. И стена, которую выстраивала Магда, вознеслась до невиданных высот. Вот и случилось то, что должно было случиться: кирпичи венгерских слов, плотно уложенные и намертво скрепленные между собой цементным раствором, заслонили от Джей-Джея саму Магду. Он больше не видит ее иссиня-черных волос, не видит пушка над верхней губой, родинки на щеке, шрама на переносице. И до ее тела, смуглого тела с родимым пятном под грудью, ему не дотянуться, сколько ни старайся.
Он поступил неправильно, бросив ее одну в утреннем лесу. Не слишком далеко от избушки Хэгстеда, заблудиться не получится, на этот счет Джей-Джей совершенно спокоен. Интересно, когда Магда поняла, что он не вернется?
Может быть, до сих пор не поняла.