Читать интересную книгу Наковальня звезд - Грег Бир

— Пока не разрушили мы наш дом, — продолжал Небесный Глаз, — Братья думали, что во всём мире царит согласие. Мы мы предполагали, что другие звезды ничем не отличаются от мы нас.

— Мы в одной команде, — Мартин приподнялся и протянул руку. Небесный Глаз устремился навстречу, и Мартин крепко пожал жёсткое плетение верёвок.

Корабль начал издавать звуки, характерные для разделения корабля, уже хорошо знакомые людям. Дверь распахнулась, и в столовой появились мом и Мать Змей. Вокруг каждого из присутствующих автоматически появились поля — слегка вибрирующие, пастельной окраски. Мартин увидел, как Небесный Глаз, ведомый полями, подтянулся к центру. Люди оставались на своих местах.

— Через двадцать секунд торможение прекратится, — объявил мом.

Вновь пришло ощущение невесомости. Мартин машинально проделал упражнения, контролирующие работу желудка и внутреннего уха.

— Разделение начнётся через пятнадцать секунд, — сказал мом. Мать Змей издала низкие струнные звуки, затем — ударные щелчки.

Лестничные поля становились все ярче, послышался глухой шум переустраивающегося корабля; росла масса фальшивой материи. У Мартина поднялись волосы на голове. Он вспомнил о гибели разрушающегося корабля, потерявшегося в пустоте бесконечного пространства, вспомнил, как фальшивая материя отлетала, как скорлупа от яйца, вспомнил мумии команды, медленно кружившие, как облака пыли — до их прибытия никем не потревожанные.

Столовую обволокло. Поля спрессовали их внутри маленького, переустраивающегося пространства. Они теперь занимали спальню «Троянского Коня».

— Я рассказала Братьям об «Илиаде», — прошептала Паола Мартину и Ариэль. — Они были поражены. Мы выбрали другое имя для корабля — «Двойное Семя», для маскировки, чтобы не пришлось объяснять, почему мы называемся «Троянский Конь».

Шум усилился скрипящими и скребущими звуками, гудением, как в испытательной трубе. «Троянский Конь — Двойное Семя» освободился от «Борзой» и «Дятла».

Все три корабля стали самостоятельными в пятидесяти миллиардах километров от Левиафана. Теперь у каждого был свой собственный курс и свой план действий.

— Суперторможение начнётся через десять секунд, — объявил мом.

У них было достаточно времени приготовиться, но Мартина внезапно охватил страх, страх стать вечным рабом объёмных полей. Он почувствовал, как поля медленно передвигаются от молекулы к молекуле, тщательно инвентаризируя его тело. Но был ещё страх — страх дожить до того момента, когда корабли в случае удачи вновь воссоединятся, он знал: ложь и обман толкнут команды на преступление.

— Удачи, — сказала Ариэль.

Мартин постарался вызвать в памяти приятные воспоминания о Земле, вытеснить ими видения мертвецов.

Но вместо этого он увидел, с документальной жестокой неумолимостью, как вся команда поглощается фальшивой материей, как все они становятся безтелесными точками в пространстве, подчинёнными внешней силе. Он увидел, как после выполнении Работы они, подобно кораблю «Беглецов Красного Дерева», просто растворяются в безбрежном пространстве.

Правосудие вершилось ценой их жизней. Фактически, они были никем — просто исполнителями чужой воли, вновь камнем падающими в ярко горящий костёр, грозящий неминуемой смертью.

Его безголосый стон, как ему показалось, многократным эхом отозвался в окружающем пространстве. Если бы он открыл глаза, то увидел бы своих собратьев, мирно пытающихся хоть чем-нибудь заняться — беседующих или просто сидящих молча в ожидании, когда же все закончится. Однако Мартин предпочитал оставаться в одиночестве ночного кошмара.

Прошло двадцать два часа.

За час до окончания суперторможения, как и планировалось, Хаким послал в эфир первое сообщение в окрестности Левиафана. Он создал простой бинарный сигнал, повторяющий число «пи» и десять первых чисел натурального ряда. К Братьям за помощью Хаким не обращался, момы предупредили их, что математика у Братьев весьма необычная и понять их непросто.

Сигнал согласовывался с маскировочной скоростью корабля. Он должен достигнуть миров Левиафана спустя двадцать три часа. «Троянский Конь — Двойное Семя» к этому моменту будет находиться всего в двадцати двух миллиардах километров от системы и станет легко распознаваемым для обитателей планет.

Момы проинформировали их, что с «Борзой» и «Дятлом» всё в порядке, они действуют по плану.

Мартин выслушал робота, кивком подтвердил, что он всё понял, и снова закрыл глаза, до сих пор не веря в свою реальность.

Ариэль коснулась его руки:

— Ты не выглядишь счастливым, — заметила она.

— Меня измучили кошмары, — объяснил он, встряхивая головой.

— Но ты же не спал.

— Не имеет значения.

— Хочешь поговорить?

— О чём?

— О том, что будет потом.

Он улыбнулся:

— Потом, когды мы выполним Работу? Или потом, когда закончится торможение?

— Обо всём, — ответила она.

Мартин теперь уже окончательно открыл глаза и с силой потёр их, чтобы получше все рассмотреть. Он до сих пор все видел, словно в тумане, включая и Ариэль, опёршуюся на локоть всего лишь в метре от него, — её лицо было расплывчатым, глаза выделялись неотчётливо. Мартин сделал усилие, чтобы расслышать, что она говорит.

— Венди сошьют себе новые платья. Мы обручимся с планетой. Скажи, ты думал об этом?

Он отрицательно покачал головой.

— А я думала. Мне хотелось бы, чтобы всё было уже позади, — расслабиться, сидя под палящим солнцем… и не тревожиться ни о чём. Как ты думаешь, люди на Земле так и делали?

— Предполагаю.

— Интересно, буду ли я хорошей матерью? Для своих детей, я имею в виду.

— Возможно.

— Я только недавно впервые задумалась об этом. Мои мысли… Я слишком долго была ребёнком, мне трудно представить, что мы выросли.

— Ариэль, я что-то плохо соображаю сейчас. Давай, поговорим позже, хорошо?

— Как хочешь. Но ты ведь можешь и не отвечать. Просто выслушай.

— Ты знаешь, сейчас я не в состоянии даже выслушать.

— Хорошо, — согласилась она, — я подожду. Но мы ведь долгое время будем очень заняты.

— Это отлично, — сказал Мартин. — Значит, не будет времени думать.

— И ты слышишь голос? — Она шла по следу. — Я понимаю, мой вопрос звучит глупо, это могла бы спросить Роза. И всё же, скажи, ты слышишь голос, который рассказывает тебе, что случится?

— Нет.

— А я слышу. Мы уцелеем, Мартин.

— Отлично.

— Все, я молчу, — она легла на спину и положила руки на живот. Мартин посмотрел на неё сверху вниз.

— Она не такая хорошенькая, как Тереза, — сказал ему внезапно возникший рядом с ним Теодор. — Но она искренная. И она умная. Это — не самый худший выбор.

— Заткнись, — прошипел Мартин.

Ариэль открыла глаза., но взгляд её был безжизненным.

— Что ты сказал?

— Это я не тебе, — ответил Мартин. Он скользнул вниз и вытянулся рядом с ней. Затем повернулся и обнял её. Ариэль напряглась, затем вздохнула и расслабилась. Повернувшись лицом, она пристально вгляделась в него.

— Я знаю, что я не такая хорошенькая, как Тереза, — Ариэль была уязвлена его вялостью.

— Ш-ш-ш…

— Да, вы были отличной парой.

Он потрепал её по плечу и прошептал:

— Спи.

Она пододвинулась ближе и сжала его руку своими длинными пальцами.

«Троянский Конь» закончил суперторможение, скорость его снизилась до десяти процентов световой. Объёмные поля исчезли. Команда отдохнула пять дней, затем корабль приступил к более мягкому торможению, для того, чтобы войти в систему.

Первый ответ на их сигнал пришёл от четвёртой планеты, — легко расшифровываемый, близкий по коду к посланию Хакима. Начальные двенадцать чисел были представлены в двоичной системе.

Мартин ознакомился с посланием, сдерживая изумление. Простое подтверждение получения сигнала без каких-либо заключений и приглашений.

Просто предосторожность в лесу, полном волков. Или величайшее доверие, смешанное с покорностью…

Хаким отправил другое послание, на этот раз с образцами голосов людей и Братьев, произносящих приветствия, и со своим собственным, считывающим числа и знакомящим со списком физических и математических констант.

Мартин съел луковый суп и кусок пирога, и начал просматривать снимки четвёртой планеты. Огромная, тёмного цвета, с длинными полосами облаков, широкими чернеющими океанами и светло-серыми материками.

— Когда другие корабли закончат суперторможение?

«Дятел» через пятьдесят четыре минуты, «Борзая» на час позже, — ответил Хаким. — Мы можем связаться по «ноучу» с ними прямо сейчас, если ты, конечно, хочешь.

— Ни к чему, — бросил Мартин. — Позволим им для начала получше скрыться. И нам нужно время, чтобы поработать над своей маскировкой и порепетировать.

— Звучит так, будто бы мы действительно собираемся играть в игру, как когда-то в школе, — заметила Эйрин, приближаясь, чтобы получше рассмотреть четвёртую планету.