Читать интересную книгу Государство страха - Майкл Крайтон

Стук в дверь. Похоже, что во входную.

– Привет!.. Есть кто-нибудь? Питер. Ты дома? – Голос женский. Но он его не узнавал.

Потом услышал голос Джанис.

– Вы, собственно, кто?

– А вы кто?

– Я Джанис. Подруга Питера.

– А я Сара. Мы с ним работаем.

– До чего ж вы высокая!

– Где Питер? – спросила Сара.

– Там, в гостиной, – ответила Джанис. – С ним что-то неладное.

Эванс их не видел. Глаза не слушались. Мало того, перед ними начали плавать серые мухи – верный признак того, что он вот-вот потеряет сознание. Он сделал над собой просто нечеловеческое усилие, чтобы хоть немного наполнить легкие воздухом.

– Питер? – окликнула его Сара.

И вот она возникла прямо перед ним. Стояла и пристально всматривалась ему в лицо.

– Тебя парализовало? – спросила она.

Да! Позвони в больницу!

– Он весь вспотел, – сказала Сара. – И пот холодный.

– Таким я его и нашла, – Джанис обернулась к Саре. – А вы вообще что тут делаете? Вы хорошо знаете Питера?

– «Скорую» вызвали? – спросила Сара.

– Нет, потому что забыла телефон в машине, а тут…

– Сейчас вызову.

Сара достала свой мобильник. Это было последнее, что помнил Эванс.

БРЕНТВУД

Среда, 13 октября1.22 ночи

Время было позднее. И дом, и все вокруг погружено во тьму. Николас Дрейк сидел за письменным столом у себя дома, в Брентвуде, что неподалеку от Санта-Моники. Дом находился ровно в 2,9 мили от побережья (он специально недавно измерил это расстояние, проехав на машине), так что здесь он чувствовал себя в безопасности. С домом ему вообще повезло, ровно год тому назад он был куплен для него НФПР. Ну и, естественно, пошли разговоры, потому что НФПР уже приобрел для него один дом, городской, в Джорджтауне. Но Дрейк всячески подчеркивал, что ему нужна эта резиденция на западном побережье принимать и развлекать важных гостей, всяких там знаменитостей и филантропов.

Ведь Калифорния, в конце концов, самый передовой и озабоченный состоянием окружающей среды штат. Именно здесь, в Калифорнии, первыми приняли законы, ограничивающее курение, почти за десять лет до того, как это сделали в Нью-Йорке и других городах восточного побережья. И даже когда Федеральный суд нанес в 1998 году сильнейший удар по АЗОС, обвинив агентство в том, что оно нарушает установленные им же законы, запрещая курение сигарет со специальным антиникотиновым фильтром, – дело в том, что федеральный судья был родом из «табачного» штата, – даже тогда Калифорния не дрогнула. Законы против курения остались. И НФПР, и подобные ему организации не собирались успокаиваться на достигнутом. К примеру, в Санта-Монике вот-вот должны были запретить курение на улице, даже на пляже! Разве это не прогресс?

Здесь легко и приятно работать.

А вот что касается добывания по-настоящему больших фондов… тут дела обстояли несколько иначе. В развлекательной индустрии работали несколько богачей, на которых всегда можно было положиться. Но настоящие деньги в Калифорнии водились не у них, а в крупных инвестиционных банках, у владельцев концернов и корпораций, в недвижимости, в трастовых фондах, короче, у людей, распоряжающихся суммами от пятисот миллионов долларов до двух миллиардов. Да, то были серистые деньги, но уговорить этих людей расстаться хотя бы с малой их частью было не так-то просто. Эти люди населяли другую Калифорнию. Ходили в гольф-клубы, куда не пускали актеров, какими бы они ни были знаменитостями. Большие деньги находились в руках первопроходцев и антрепренеров высоких технологий, и люди эти были очень умны и крайне жестки в ведении дел. Большинство из них прекрасно выучили свой урок. Господи, да многие из них были учеными.

И Дрейку было непросто вести дела с такими людьми. Они являлись для него проблемой и преградой к получению приличного благотворительного взноса на этот год. Он смотрел на экран монитора, подумывая, что уже пришла пора пропустить стаканчик виски, как вдруг на экране открылось новое окно и замигал курсор.

СКОРПИОН: Говорить можешь?

Ну вот, прямо телепатия, подумал Дрейк. И напечатал:

Да, могу.

Дрейк заерзал в кресле, затем повернул настольную лампу так, чтобы она освещала его лицо. Взглянул на объективы камер, закрепленные прямо над монитором.

Щелкнул мышкой. На экране возник Тед Брэдли, он сидел за столом у себя в кабинете, в доме на Сан-Фернандо Вэлли.

– Ну, что такое?

– Все было так, как ты говорил, – сказал Брэдли. – Эванс спутался с чужаками.

– И?..

– Он был с этой девицей, Дженифер, которая работает над иском…

– Дженифер Хейнс?

– Да. Сущая ведьма.

Дрейк промолчал. И прислушался к голосу Брэдли. Актер снова напился.

– Мы уже говорили об этом и раньше, Тед, – сказал после паузы он. – Никому не нравится, когда ты влезаешь в их дела.

– Ну, это как сказать. Но вообще-то мало кому нравится.

– Мы не должны производить на людей такое впечатление, Тед.

– Да она меня оскорбила!

– Ладно, отставим это. Итак, там была Дженифер Хейнс и…

– Она шпионка! Подсадная утка и работает на всех этих крупных угольщиков и нефтяников. Точно тебе говорю.

– Кто еще был?

– Сара Джонс.

– Ага… Тоже летала на опознание?

– Не знаю, как и зачем она там оказалась. Была не одна, с парнем по фамилии Кеннер. Тот еще типчик. Задница. Еще один всезнайка.

– Опиши его.

– Лет за сорок, темноволосый, плотный такой. На мой взгляд, смахивает на военного.

– Так… Кто-нибудь еще был?

– Нет.

– Никаких посторонних?

– Да нет. Только те, что я говорил.

– Так ты считаешь, Питер Эванс знаком с этим Кеннером?

– Ага, и очень даже близко.

– Хорошо, Тед, – сказал Дрейк. – Ценю твою наблюдательность. – Он увидел, как Брэдли приосанился. – Этот Эванс… он может стать для нас большой проблемой.

– Да уж, это точно.

– Ведь он один из поверенных в наших делах. Буквально на днях был у меня в офисе. Получил одно поручение. Если он против нас, то может представлять большую опасность.

– Чертов перебежчик, – проворчал Брэдли. – Еще один Бенедикт Арнольд[32] выискался.

– Не мешало бы, чтоб ты последил за ним недельку-другую, – сказал Дрейк. – Держись поближе, смотри и слушай.

– Это с моим удовольствием.

– Не отпускай ни на шаг. Попробуй с ним подружиться. Закадычные приятели, ну, ты знаешь.

– Понял тебя, Ник. Приклеюсь к нему, как липучка.

– Утром он должен появиться на открытии конференции, – сказал Дрейк. А про себя подумал: «А может, и не появится».

ВЕСТВУД

Среда, 13 октября3.40 ночи

– Выбор, надо сказать, прекрасный, – заметил Кеннер. – Hapalochaena fasciata, самый опасный из трех видов сине-ленточных осьминогов. Назван так потому, что, когда ему угрожают, меняет окраску и на коже у него появляются синие кольца. Водится в прибрежных водах Австралии. Совсем маленькое животное, и клюв крошечный, еле заметен. Но укус его часто оказывается смертельным. Противоядие от него еще не изобретено. Да и потом, в больницах Лос-Анджелеса вряд ли вообще могли заметить повреждение и понять, чем оно вызвано. Так что выбор, несомненно, хорош.[33] Эванс, лежавший в реанимационной палате госпиталя при Калифорнийском университете, ответить ему не мог. Все лицо закрывал респираторный аппарат. Но страх его уже почти прошел. Джанис в больнице не задержалась, поспешно уехала домой, мотивируя тем, что у нее с утра занятия. Сара сидела рядом, нежно поглаживала ему руку и казалась такой красавицей.

– Интересно, где же они раздобыли эту тварь?

– Думаю, у них их несколько, – ответил Кеннер. – Существа крайне чувствительные, долго не живут, тем более в неволе. Наверняка вылавливают их тысячами под тем предлогом, что австралийцы должны выработать противоядие. Уверен, вам известно, что Австралия занимает первое место в мире по числу смертельно опасных животных. Именно там водятся самые ядовитые змеи, самый ядовитый моллюск, самая ядовитая рыба. Все они обитают или на континенте, или в прибрежных водах.

«Замечательно», – подумал Эванс.

– Но здесь, в госпитале Калифорнийского университета, уже сталкивались с тремя такими случаями.

– Да, сталкивались, – заметил интерн. Он вошел в палату, проверил пульс Эванса и дыхательный аппарат. А потом сказал:

– Получены предварительные данные по анализу крови. Как и в других случаях, обнаружен тетродотоксин. Часа через три вы у нас подниметесь, и все будет в порядке. Везунчик. – Он выразительно покосился на Сару, подмигнул Эвансу и вышел.

– Как бы там ни было, а я рад, что теперь ты у нас в полном порядке, – сказал Кеннер. – Знаешь, страшно не хотелось терять тебя.

Эванс удивился: «О чем это он?» Глазные мышцы уже пришли в норму, и он покосился на Сару. Но та лишь улыбнулась и промолчала.

– Да, да, – сказал Кеннер. – Ты нужен нам живой, Питер. По крайней мере, в ближайшее время.