Читать интересную книгу Монголы и Русь - Георгий Вернадский

С Шемякой московское правительство решило сначала попытаться действовать убеждением, а потом уже прибегать к силе оружия. 29 декабря 1447 года пять русских епископов, включая назначенного митрополитом Иону, подписали обращение к Шемяке с настоятельной просьбой прекратить междоусобную войну и признать Василия II великим князем. Шемяка в своем послании новгородцам еще раз обвинил Василия в том, что он позволяет татарам управлять в нескольких русских городах. Епископы отвечали, что Шемяка сам несет ответственность за присутствие татар на русской земле, поскольку Василий II не может избавиться от них, пока на Руси идет замятия. Они гарантировали, что практика пожалования татарам русских городов для кормления будет прекращена, и татары поселятся на пределами Руси, как только Шемяка присягнет Василию[957].

Обращение епископов принесло результаты. Не будучи пока готов к войне, Шемяка торжественно поклялся признать себя вассалом Василия Темного и никогда не восставать против него. Почувствовав себя готовым продолжать борьбу, он тут же нарушил свое слово. В 1449 году он напал на Кострому, но потерпел поражение от московских войск под командованием князя Ивана Стриги-Оболенского и Федора Басенка. Через год Василий II послал на Галич сильную армию во главе с князем Василием Оболенским, которого поддерживали царевичи Касим и Якуб со своими татарами. Войска Шемяки были разбиты, а он сам бежал в Новгород. Однако даже тогда он не отступился и зимой 1451-1452 годов, собрав новую армию (увеличенную, без сомнения, новгородскими и вятскими добровольцами), осадил Устюг, важный торговый центр Северной Руси. Туда немедленно были посланы большие московские силы под командованием князя Василия Серпуховского, князя Семена Оболенского и Федора Басенка. В походе также принимал участие царевич Якуб. Еще раз Шемяка бежал в Новгород. В следующем году его отравили по приказу Москвы. Когда Василий II узнал о его смерти, он «изъявил нескромную радость», как комментирует Карамзин[958]. Испугавшись, что ему уготована та же судьба, бывший соратник Шемяки, князь Иван Можайский, бежал в Литву (1454 год). Его удел, как и удел Шемяки, отошел к Москве. Возбудив свой аппетит этими приобретениями, Василий Темный теперь ждал предлога, чтобы захватить также Серпухов и Боровск. Эти города составляли удел его шурина Василия. В июле 1456 года тот был схвачен и заключен в угличскую тюрьму. Его обвинили в измене, но никаких особых доказательств вины никогда не было предъявлено[959]. Он умер в тюрьме в 1483 году.

Поддержка, оказанная Шемяке Новгородом и Вяткой, вызвала ярость москвичей, и отношения между Василием II и двумя свободными городами обострились. В 1456 году Василий Темный объявил поход на Новгород. Московские войска под командованием князя Ивана Стриги-Оболенского и Федора Басенка штурмом, встретив лишь слабое сопротивление, взяли богатый город Старая Русса. Затем они разбили новгородскую армию, посланную для освобождения Руссы. Новгород запросил мира, который был предоставлен за 8 500 рублей отступного. Что еще хуже, Новгород был вынужден согласиться на суровые ограничения своих свобод. Два года спустя Василий II послал подразделение войск против Вятки, но этот поход провалился. Во время другой кампании против Вятской земли в 1460 году москвичи захватили два города и заставили жителей присягнуть великому князю.

Возвращаясь к татарским делам, напомним, что после убийства хана Улуг-Махмеда его сыном Махмудеком несколько татарских князей – военачальников орды Улуг-Махмеда перешли к хану Саид-Ахмаду, который контролировал Крым и степи на восток от Днепра. Московское правительство тоже признало Саид-Ахмада и сразу выплатило ему текущую часть дани[960]. Эта акция вызвала гнев Махмудека, который считал, что именно ему полагается получать дань с Руси после смерти отца. В ноябре 1447 года он послал на Московию сильную армию, но ее отбили. Вскоре отношения между Москвой и Саид-Ахмадом тоже обострились. Как мы видели, Саид-Ахмад в это время поддерживал Михаила в его притязаниях на литовский трон против Казимира IV. Казимир IV отплатил той же монетой, поддержав соперничающего джучидского князя, Хаджи-Гирея (он жил в Литве с 1428 года). В 1449 году Хаджи-Гирей захватил Крым и твердо закрепился там, основав Гирейскую династию, которая правила до конца восемнадцатого века[961].

Из-за сближения в этом году Литвы с Москвой, московское правительство теперь чувствовало, что может позволить себе более независимое отношение к Саид-Ахмаду. Выплаты дани, очевидно, были прекращены. Во всяком случае, Саид-Ахмад нашел необходимым послать на Москву подразделение своих мобильных войск. Эти силы дошли до берегов реки Пахра (примерно тридцать километров на юго-запад от Москвы), опустошая страну на своем пути и захватывая пленников (в их числе была и княгиня Оболенская – жена Василия Оболенского). Однако царевич Касим со своим войском (базировавшимся в это время в Звенигороде) быстро разбил захватчиков, освободил пленников и вернул награбленное (1449 год). В следующем году до Москвы дошли известия, что другая татарская армия, под предводительством князя Мелим-Берди, приближается к Рязанской земле с юга. Эта группа, по-видимому, принадлежала к орде Кучук-Махмеда, сосредоточенной вокруг Сарая. Чтобы остановить Мелик-Берди, Василий II послал глубоко в степь русско-татарскую армию под командованием боярина Константина Беззубцева и царевича Касима. Две армии встретились на берегах реки Битюг (восточный приток Дона). Войска Мелик-Берди потерпели поражение, и их остатки бежали на юг.

В 1451 году над самой Москвой нависла угроза орды Саид-Ахмада. При известии о ее приближении Василий II решил идти на север в район верхней Волги добрать войска. Он со старшим сыном Иваном (тогда одиннадцати лет) отправился в Кимры; жену с младшими детьми он отправил дальше вниз по Волге, в Углич. В Москве Василий оставил мать со вторым сыном Юрием, митрополита Иону, много бояр и детей боярских. Московский гарнизон был хорошо оснащен артиллерией и ручными ружьями. Татары подошли к Москве 2 июля и подожгли дома в пригороде за городскими стенами; попытка штурмовать крепость была отбита. Сражение продолжалось до вечера, а ночью татары поспешно отступили. На следующее утро их не было, к удивлению и радости москвичей, которые приписали их панику чудесному заступничеству Богородицы[962].

V

Мы видели, что в 1447 году пять русских епископов торжественно пообещали, что по окончании сопротивления Шемяки, верноподданные татары будут удалены из русских городов, предоставленных им для кормления. С уходом Шемяки из Устюга, в начале 1452 года, междоусобная война определенно завершилась, и настало время выполнять обещание. Один из епископов, Иона, стал теперь главой Русской церкви и, можно сказать, духовным лидером московского правительства. Иона был совестлив и честен, и мы можем быть уверены, что он настойчиво побуждал Василия Темного положить конец пребыванию верных татар на Руси. Жители городов, подчиненных этим татарам, со своей стороны, безусловно, напоминали правительству об обещании епископов.

Высшие чиновники администрации Василия II, несомненно, подвергли эту проблему серьезному рассмотрению. Как только в принципе было решено, что татары должны жить за пределами Руси, встал вопрос, где их поселить. К этой проблеме подошли преимущественно со стратегической точки зрения. Хотя все татарские набеги в предыдущие годы удалось отразить, они были достаточно болезненными, и необходимо было найти средства затруднить татарам проникновение в глубь Руси. Лучшим решением казалось создать сеть передовых постов по южной границе Руси достаточно близко к контролируемым татарами степям так, чтобы русские военачальники могли и наблюдать за передвижениями татар и отражать их набеги. Как нам известно, в это время существовало три татарских орды, представляющих постоянную угрозу Руси: Казанское ханство, Сарайское и Днепровское. (Четвертое, Крымское, пока не составляло опасности для Москвы). Мы не знаем, какие меры в это время были приняты для усиления передовой защиты от Днепровской орды Саид-Ахмада, если таковые вообще были. Для отражения нападений Казанской и Сарайской орд в качестве места главного передового поста был избран Городец-на-Оке. И теперь две проблемы, удаление верных татар и усиление степной системы обороны, оказались связанными: было решено укомплектовать этими татарами главный передовой пост на юго-востоке. Царевич Касим – который, как мы помним, вероятно, мог считать Городец в некотором смысле своей отчиной – согласился возглавить эту группу. Таким образом, в конце 1452 года или в начале 1453 возникло новое татарское ханство под покровительством Москвы – ханство царевича Касима. Позже, после смерти Касима, Городец в его честь переименовали в Касимов (1471 год), и ханство (или царство, как называли его русские) тоже стал известно под этим именем[963]. Хотя Городец являлся древним русским городом, к середине пятнадцатого столетия русских там оставалось совсем немного. Окрестные земли населяли преимущественно мещеры и мордва, оба племени финского происхождения. Таким образом, никаких протестов по поводу образования нового ханства со стороны русских не ожидалось.