— Кто они? — шепотом спросил Логен у Байяза. — Преступники?
Маг засмеялся:
— Они солдаты.
— Это? Солдаты?
Логен воззрился на них: грязные, кашляющие, хромающие, некоторые босые…
— О да. Они идут воевать с Бетодом.
Логен потер виски.
— Один клан как-то послал самого никудышного из своих воинов биться со мной в поединке. Его звали Форли Слабейший. Так они показывали, что сдаются. Но зачем Союз посылает своих слабейших воевать? — Логен мрачно покачал головой. — Они не побьют Бетода с такой армией.
— Они отправят на войну и других. — Байяз указал на другую, меньшую группу. — Вон там тоже солдаты.
— Эти?
Он посмотрел на кучку худощавых юнцов, разодетых в яркие костюмы из красной и ярко-зеленой материи, в непомерно широких шляпах. У них имелись какие-то мечи, хотя их вряд ли можно было назвать воителями. Скорее, воительницы… Логен нахмурился, переводя взгляд с одной группы на другую. Грязные оборванцы — и разодетые юнцы. Трудно сказать, какая из этих армий страннее.
Дверь открылась, звякнул маленький колокольчик, и Логен вслед за Байязом вступил в низкий проход под аркой. Малахус двигался позади. После яркого уличного солнца лавка казалась темной, и глаза Логена не сразу привыкли к этому. Здесь, прислоненные к стене, стояли деревянные листы, размалеванные детскими изображениями зданий, лесов, гор. На стойках возле них висели странные одежды — ниспадающие мантии, слишком яркие платья, доспехи, гигантские шляпы и шлемы, кольца и драгоценные камни, даже одна массивная корона. Стойку поменьше занимало оружие — богато изукрашенные мечи и копья. Логен шагнул вперед и нахмурился. Это подделки! Ни один клинок не был настоящим. Оружие сделано из раскрашенного дерева, корона — из облезающей жести, драгоценные камни — из цветных стеклышек.
— Что это за место?
Байяз рассматривал развешанные вдоль стены мантии.
— Лавка театрального реквизита, — ответил он.
— Что?
— Люди в этом городе любят зрелища. Спектакли — комедии, драмы, театр во всех его видах. Эта лавка торгует вещами, необходимыми для постановки пьес.
— Они разыгрывают истории? — Логен потыкал пальцем деревянный меч. — У некоторых людей, видно, очень много времени.
Маленький пухлый человечек появился из двери в задней части лавки и с подозрением оглядел Байяза, Малахуса и Логена.
— Могу ли я вам чем-то помочь, господа?
— Несомненно. — Байяз шагнул вперед и без затруднений заговорил на простонародном наречии. — Мы собираемся ставить пьесу, и нам нужны костюмы. Как мы поняли, ваша лавка предлагает самые лучшие театральные принадлежности в Адуе?
Владелец лавки нервно улыбнулся и покосился на чумазые лица и заляпанную дорожную одежду своих посетителей.
— Это действительно так, но, э-э… качество, господа, стоит дорого.
— Деньги не препятствие.
Байяз вытащил раздутый кошель и небрежно кинул на стойку. Кошель раскрылся, и по деревянной поверхности рассыпались тяжелые золотые монеты. Глаза лавочника загорелись огнем.
— Ну разумеется! Что конкретно вы хотели бы приобрести?
— Мне нужна величественная мантия, подходящая для мага, великого заклинателя или чего-нибудь в этом роде. Разумеется, в ней должно быть нечто мистическое. Затем нам потребуется аналогичное одеяние, разве что не столь впечатляющее, для ученика волшебника. И наконец, нам необходим наряд для могучего воина, принца с далекого Севера. Что-нибудь с меховой отделкой, так мне представляется.
— Все это я могу дать прямо сейчас. Пойду посмотрю, что у нас есть.
Владелец лавки скрылся за дверью позади стойки.
— К чему нам такое дерьмо? — спросил Логен.
Волшебник ухмыльнулся:
— Люди здесь от рождения занимают определенное положение. Есть простолюдины — они сражаются, возделывают землю и выполняют различные работы. Есть дворяне — они торгуют, что-то строят и создают, занимаются науками. Есть знать — они владеют землей и помыкают всеми остальными. И есть королевская семья… — Байяз взглянул на жестяную корону. — О, я забыл, для чего она нужна. На Севере ты можешь подняться так высоко, как только сумеешь. Достаточно посмотреть на нашего общего друга Бетода. Здесь же все по-другому: человек по рождению занимает определенное место. И если мы хотим, чтобы нас восприняли серьезно, мы должны выглядеть как люди очень высокородные. В нашей нынешней одежде нас не пропустят в ворота Агрионта.
Его речь прервал владелец лавки: он появился в дверях с охапками яркой материи в руках.
— Вот вам мистическая мантия, пригодная для самого могущественного волшебника! Использовалась в прошлом году для роли Иувина в постановке «Конец империи» на весеннем фестивале. Смею сказать, одна из моих лучших работ!
Байяз поднял мерцающее полотнище малиновой ткани повыше к слабому свету и с восхищением стал разглядывать его. Загадочные диаграммы, мистические надписи и символы солнца, луны и звезд посверкивали серебряными нитями.
Малахус провел рукой по сверкающей материи другого абсурдного одеяния, предназначенного для него.
— Ты не высмеял бы меня с ходу, Логен, если бы я появился возле твоего костра в таком наряде! — сказал он.
— Может, и высмеял бы, — поморщился Логен.
— А вот здесь у нас великолепный образец варварского одеяния! — Лавочник вывалил на стойку тунику из черной кожи, украшенную блестящими медными завитками и обшитую паутиной бессмысленно тонкой кольчуги. Он указал на прилагавшийся к тунике меховой плащ: — Только взгляните, настоящий соболь!
Совершенно нелепое одеяние, равно непригодное для защиты и от холода, и от оружия. Логен скрестил руки на груди своей старой куртки.
— И ты думаешь, я это надену? — воскликнул он.
Лавочник нервно сглотнул.
— Вы должны простить моего друга, — проговорил Байяз. — Он актер нового направления. Он считает, что исполнитель должен полностью погрузиться в роль.
— Вот как? — пробормотал лавочник, оглядывая Логена с головы до ног. — Что ж, северяне сейчас… я бы сказал… актуальны.
— Несомненно. Уверяю вас, мастер Девятипалый — лучший в своем деле. — Старый волшебник ткнул Логена в бок. — Самый лучший. Я сам видел.
— Ну, если вы так говорите… — Лавочник явно сомневался. — Могу ли я поинтересоваться, что именно вы будете ставить?
— О, это новая пьеса. Я еще работаю над деталями. — Байяз постучал пальцем по своей лысой голове.
— Вот как?
— Да, это даже скорее сцена, чем целая пьеса, — ответил он и снова взглянул на мантию, восхищаясь игрой света на загадочных символах. — Сцена, в которой Байяз, первый из магов, в конце концов занимает свое место в закрытом совете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});