Читать интересную книгу Город Бездны - Аластер Рейнольдс

– Кто это сделал? – спросил я.

– Уже сперли, – процедила сквозь редкие зубы сутулая женщина, стоявшая рядом. Наверное, не расслышала моего вопроса. – Хорошая была стекляшка. Немалые денежки ребята получат.

Я подавил жгучее желание выяснить, кто эти таинственные мародеры.

Возвращаясь к трехколеснику Лорана, я не мог избавиться от чувства, что какая-то частица моей совести вырвана с мясом – не менее грубо, чем монокуляр из глазницы Уэверли.

– И что же вы у него забрали? – произнес Лоран, когда я вскарабкался на сиденье трехколесника.

– По-вашему, я возвращался ради трофея?

Он пожал плечами, словно ему было все равно. Но когда мы поехали дальше, я вынужден был спросить у себя: может быть, я действительно хотел что-то найти?

Дорога до вокзала Гранд-Сентрал заняла час. Мне показалось, что бо́льшую часть времени мы петляли, стремясь избежать опасных или непроходимых районов Мульчи. Возможно, проезжали в каких-нибудь трех-четырех километрах от места, где на меня напали люди Уэверли. Как бы то ни было, я не увидел ни одного примеченного ранее ориентира. Впрочем, с другой точки они могли выглядеть совершенно иначе… Чувство ориентации в пространстве, внушавшее мне некоторую уверенность, – когда карта Города только-только начала возникать у меня в голове – исчезло, как глупый сон. Разумеется, оно бы вернулось, если бы я уделил этому достаточно времени. Не сегодня завтра и вряд ли в ближайшие недели, но вернулось бы. Однако я не собирался застревать здесь надолго.

Наконец мы прибыли на Гранд-Сентрал. Казалось, что с тех пор, как я отчаянно пытался избавиться от Квирренбаха, прошло не больше секунды. Судя по косым лучам, пробивавшимся сквозь Москитную Сетку, еще даже не наступил полдень. Однако под крышей вокзала царил полумрак. Я поблагодарил Лорана за помощь и предложил угостить завтраком – это вдобавок к уже уплаченной сумме. Но он отказался, не желая покидать кабину своего трехколесника. В защитных очках и надвинутой на уши мягкой фетровой шляпе, он выглядел совсем человеком, но в кафе эта иллюзия развеялась бы моментально. Похоже, свиньи не пользовались в Мульче всеобщей любовью и многие районы были для них запретны.

Мы обменялись рукопожатиями – копытца не помешали, – и он уехал обратно.

Глава 24

Первым пунктом моей программы стало посещение палатки перекупщика, где я продал ружье Зебры, – увы, за сумму, ничтожную по сравнению с его настоящей стоимостью. Однако сокрушаться по этому поводу не стоило. Сейчас меня интересовали не столько наличные, сколько возможность избавиться от вещи, по которой меня можно опознать. Само собой, торговец поинтересовался, не краденая ли она, но в его глазах не было ни капли любопытства. Ружье слишком привлекало внимание – прежде всего своими размерами, – а потому для охоты на Рейвича не годилось. Пожалуй, оно бы не вызвало изумленных взглядов разве что на фестивале любителей тяжелой артиллерии.

К моей радости, мадам Доминика по-прежнему предлагала свои услуги. На этот раз меня не пришлось тащить к ней силой. Я бодро вошел в палатку, ощущая, как карманы сюртука оттягивает комплект аккумуляторов для ружья, которые я забыл продать.

– Она пока не работать, – произнес юный Том, тот самый паренек, что заманил сюда нас с Квирренбахом.

Выудив несколько банкнот, я припечатал их ладонью к столу, и глаза у Тома сделались пошире, чем стекла его защитных очков.

– Уже работать, – сказал я и прошел во внутреннее помещение.

Там было темно, но через пару секунд я начал различать окружающие предметы – словно кто-то включил тусклый серый фонарь. Доминика спала на своей операционной кушетке, ее могучие телеса были полуприкрыты одеянием, которому следовало родиться на свет парашютом.

– Проснитесь, – негромко произнес я. – У вас клиент.

Ее глаза медленно расширились, как трещинки в разбухающем пироге.

– В чем дело, где ваша учтивость? – Она отреагировала мгновенно, но сонный голос не выражал ни малейшей тревоги. – Сюда так просто нельзя.

– Ваш помощник уже сменил гнев на милость. – Я выудил очередную банкноту и помахал у Доминики перед носом. – А вы что скажете?

– Не знаю, я ничего не вижу. А что у вас с глазами? Почему они… такие?

– С глазами у меня все в порядке.

Признаться, сам я так не считал. Лоран тоже говорил что-то про мои глаза. Способность видеть в темноте я обнаружил у себя еще раньше.

Отбросив эти мысли, довольно неприятные кстати, я возобновил наступление:

– Мне от вас нужна одна профессиональная услуга и ответы на несколько вопросов. Согласитесь, это не слишком много.

Мадам Доминика соскользнула с кушетки, переместив нижнюю часть своей необъятной туши в сбрую, подвешенную к штативу. Приняв в себя ее телеса, приспособление зашипело, стравливая избыточное давление, и Доминика отчалила от постели с грацией речной баржи.

– Что за услуга и что за вопросы?

– Мне нужно удалить имплантат. Затем я попрошу кое-что рассказать о своем приятеле.

– Может, и я захочу порасспросить о вашем приятеле.

Я не понял, что она имела в виду, но выяснить не успел. В палатке вспыхнул свет, явив моему взору размещенные вокруг кушетки инструменты. Теперь я увидел на них тусклые разводы засохшей крови – всю гамму оттенков ржавчины.

– Это стоит немало. Покажите имплантат.

Я ткнул в шишку на затылке. Некоторое время мадам Доминика осматривала мою голову. Казалось, острые металлические насадки на ее наперстках скребут прямо по костям черепа.

– Похоже на имплантат «Игры». Но вы еще живой.

Очевидно, она имела в виду, что это не может быть имплантатом «Игры». Безупречная логика: много ли шансов у человека, оказавшегося в роли добычи, добраться до спеца вроде мадам Доминики, чтобы избавиться от «маячка»?

– Можете извлечь?

– Если нейронные связи неглубоки, то без проблем. – Она подвела меня к кушетке и, опустив на глаза какое-то сканирующее устройство, некоторое время рассматривала мою голову, покусывая губы. – Угу, связи мелкие, еле достают до коры. Хорошая новость. Но похоже, это все-таки имплантат «Игры». Как он сюда попал? Нищие? – Она покачала головой, и складки жира на шее заколыхались. – Нет, они тут ни при чем, если только вы мне правду сказали вчера, что у вас нет имплантатов. Ага, вот и разрез от внедрения. Меньше одного дня.

– Просто вытащите эту чертову штуковину. Или я уйду отсюда с деньгами, которые уже отдал вашему малышу.

– Можете так поступить, но вы не найдете никого лучше Доминики. Это не угроза, а обещание.

– Ну так действуйте.

– Вначале задайте вопрос.

Она уже левитировала вокруг кушетки, готовя инструменты и проворно заменяя одни наперстки другими. Где-то в складках плоти – там, где обычно находится талия, – располагался инструментальный пояс, и Доминика извлекала из него все необходимое одним прикосновением, ухитряясь при этом не уколоться и не порезаться.

– У меня есть приятель, его фамилия Рейвич, – сказал я. – Он прибыл за день или два до меня, и мы потеряли друг друга. Посткриогенная амнезия, как сказали нищенствующие. Они сообщили, что он в Пологе, а больше ничего не сказали.

– И что дальше?

– Думаю, ему вполне могли понадобиться ваши услуги…

Или, скажем, ему пришлось ими воспользоваться.

– Насколько я помню, у него были имплантаты – значит, их пришлось удалить. Как у господина Квирренбаха, того джентльмена, который приходил к вам со мной.

Я описал ей Рейвича – с той допустимой долей небрежности, какая отличает портрет доброго приятеля от списка примет опасного преступника.

– С чего вы решили, что этот человек мне знаком?

– Не знаю… Сколько стоит более точный ответ, как вы думаете? Скажем, еще сотню? Чтобы немного освежить вашу память?

– Память Доминики не столь хороша ранним утром.

– Ну, тогда две сотни. Как, вспоминается господин Рейвич?

На ее лице отразилась напряженная работа мозга – надо признать, это было проделано с театральным изяществом.

– Вот и отлично. Рад, что у вас получается.

Знала бы она, насколько я рад.

– Господин Рейвич – это особый случай.

Ну еще бы. Рейвич – аристократ, а тело любого аристократа, даже обитающего на Окраине Неба, нашпиговано всякой всячиной, как у представителей высшего общества Прекрасной Эпохи. В этом им уступают даже высокопоставленные демархисты. Можно не сомневаться, что Рейвич, как и Квирренбах, ничего не слышал о плавящей чуме, пока не прибыл на Йеллоустон. У него тоже не было времени искать какую-нибудь клинику на орбите, где его могли бы избавить от имплантатов. Он должен был спешить – спуститься на поверхность и затеряться в Городе Бездны.

Доминика была его первым и последним шансом на спасение.

– Это действительно особый случай, – согласился я. – Именно поэтому вы обязаны были принять его.

– С чего вы это решили?

Я вздохнул. Похоже, придется или потрудиться, или раскошелиться – скорее всего, сделать и то и другое.