— Тебе придется кое-что усвоить… — Аман с трудом перевел дыхание. — Иначе наведешь на наш след федералов. — После этого он замолчал.
Онемение в руке постепенно проходило. Давным-давно он служил частным охранником с правом применения оружия — нужно ведь было оплачивать учебу. Однажды ночью его подстрелил грабитель.
Сейчас болело сильнее, чем тогда, насколько он помнил. С каждым шагом в плечо будто впивались раскаленные добела копья. Немного погодя он отделил сознание от тела, пусть само справляется с болью. Он вспомнил о котике Джими. Кто теперь станет о нем заботиться? «Рауль будет вне себя», — подумал он как сквозь сон. Но вовсе не из-за Джими. Таких Джими Рауль находит легко. Вот Аман — другое дело. Аман намного лучше Рауля. Даже лучше Ан Сюена, хотя Сюен так не думал. Рауль будет вне себя.
Заморгав, Аман вернулся в мир раскаленного полдня и увидел, что сидит в полутьме, прислонившись спиной к чему-то твердому.
— Ну и ну, вы отключились на ходу. — Паренек сидел рядом с ним на корточках, по его вытянутому, изможденному усталостью и страхом лицу ручейками стекал пот, смывая серую пыль и засохшую кровь. Это был Дарен, не Джими. Джими был мертв. — У меня нет при себе аптечки, но, похоже, кровотечение приостановилось. Хотите воды? — Он протянул Аману пластиковую бутылку. — Пейте без опаски. Она из чистого источника.
Аману было все равно, сейчас он не побрезговал бы напиться даже из лужи. Их окружали руины старого дома. Фасад обвалился — или был снесен — окончательно, но остатки дома со всех сторон оплетали густые плети кудзу. На гниющем деревянном полу чернели шрамы прошлых костров. «Кольцо, — решил Аман. — Во всяком случае, окраина города».
— Что произошло? — Голос Дарена дрожал. — Почему он пристрелил Джими? Кто это был? И кто вы такой?
От воды стало легче.
— Что тебя насторожило, почему ты отправился в бега? — спросил Аман.
— Кто-то устроил обыск в моей квартире. — Парень отвел взгляд. — Я нашел «жучок» в машине. Вообще-то я мастак по таким вещам. Рассказал своим друзьям… они и посоветовали скрыться. Пусть даже я ничего не совершал. В этом они оказались правы. — Голос его продолжал дрожать. — Но я не делал того, в чем меня обвиняли.
— Федералам это известно. — Аман закрыл глаза и прислонился к потрескавшейся штукатурке. Боль пронзала раненое плечо с каждым биением сердца. — Все произошло из-за парня, который убил твою девушку.
— Но почему? Я ведь даже его не тронул. Я вообще его не нашел…
— Ты искал его, — пробормотал Аман. — Это их напугало. Напряженное молчание вынудило Амана открыть глаза.
— Насколько я понимаю, местное правительство затеяло небольшую… кампанию по искоренению наркотиков путем устранения рынка сбыта, — с трудом произнес он. Ну как объяснить это ребенку? — Они заключили сделку с уличными торговцами и, вероятно, передали им партию… товара, но не такого, как обычно, а слегка измененного, чтобы те пустили в оборот. В результате — резкое уменьшение количества потребителей.
— Отравление? — прошептал Дарен. — Намеренное?
— Гнусное дело, да? Скоро выборы. Подсчет голосов. А кого заинтересует смерть отъявленного наркомана, погибшего от передозировки? — Аман возвращался мысленно к одной и той же картине, от которой никак не удавалось избавиться: Джими свернулся калачиком на диване, а его кот терпеливо взирает на хозяина. — Возможно, федералы решили, что у тебя есть доказательства. Возможно, они подумали, что ты обо всем догадался и теперь расскажешь… своим друзьям. А те разнесут дальше. — Он хотел было пожать плечами, но охнул от боли. Не стоило делать таких резких движений. Пришлось подождать, пока мир вокруг снова устаканится. — Мне бы следовало догадаться сразу… что пиджак знает о Джими. И обязательно его выследит. — Вот почему пиджак так долго всматривался в его помощника. Делал отпечаток в памяти, чтобы потом сразу узнать Джими в толпе. — До меня дошло слишком поздно. — То, что Джими погиб, целиком его вина. — Скоро за тобой придут твои люди?
— Думаю, скоро. — Парень до этого смотрел, не мигая, в землю, а тут вдруг вскинулся. — Как получилось, что вы за мной пришли? Хотели арестовать?
— Послушай. — Аман с усилием выпрямился и заскрежетал зубами, пока боль слегка не утихла. — Я уже тебе говорил, что ты оставляешь за собой след поярче неонового сигнала. Слушай внимательно. Ты должен подумать, перед тем как что-то купить… еду, одежду, зубную пасту, любую мелочь. — Он уставился в непонимающее лицо парнишки, мысленно приказывая внять его словам. — Все товары помечены бирками, даже если продавцы утверждают, что это не так, не сомневайся. Сейчас я говорю правду. Понял?
Мальчишка, прикрыв рот, кивнул.
— Только не вздумай делать совершенно тебе несвойственные покупки — этот след тоже легко взять. Покупай хаотично, без системы. Один раз купи что-нибудь вегетарианское, а потом какую-нибудь пару брюк из синтетической кожи на распродаже в большом магазине. Вещицу, на какую ты никогда бы не потратился. Даже до того, как стал геистом, понял? Подумай, что тебе действительно нужно. Из еды, одежды, игрушек, услуг. И покупай это только каждый пятый раз, потом каждый четвертый раз, потом каждый седьмой. Понятно? Бессистемно. Покупай наобум все подряд из ненужного, и тогда за тобой не останется ясного следа. Ты окажешься в самом конце покупательских досье, так что ни одна поисковая система не воспримет тебя всерьез.
— Но я делал покупки только в Кольце, — запротестовал парень.
— Не важно.
Он уже один раз объяснял все это Джими. На второй раз у него не хватало сил. Аман позволил себе закрыть глаза.
— Эй, — откуда-то издалека пробился к нему голос парнишки. — Я должен знать. Как получилось, что вы за мной пришли? Хотели рассказать, как получше от вас спрятаться? И думаете, я поверю?
— Мне наплевать, поверишь ты или нет. — Аман с трудом открыл глаза и уставился на зеленоватый свет, проникавший сквозь завесу лиан кудзу. — Я… сам точно не знаю, почему выследил тебя. — Возможно, потому, что, в отличие от Джими, не задался вопросом «почему». Возможно, потому, что Ави был прав, работа действительно его изменила.
— Но почему? Вы что, тайный геист?
Аману захотелось рассмеяться, но он не стал этого делать, а то было бы очень больно.
Сквозь ночной кошмар пробивались людские голоса. Никакого зеленоватого света — значит, наступили сумерки. А может быть, он умирал. Трудно сказать. Послышались шаркающие шаги, перед глазами возникло лицо паренька. Сначала ему показалось, что это Джими, но потом он понял, что ошибся… Это был Дарен. Аман попытался произнести его имя вслух, но во рту пересохло.
— Мы отвезем вас в клинику скорой помощи. — Дарен придвинулся поближе, в глазах его сквозила тревога. — Но… я тут подумал… Вы не хотели бы отправиться с нами? То есть… они ведь все равно докопаются, что вы убили того федерала, верно? Вы попадете в тюрьму.
Да, они обязательно до всего докопаются. Он знал, как все сработает. Они соберут улики, возбудят дело. Незачем рисковать, иначе какой-нибудь дотошный репортеришка обязательно разнюхает про ту небольшую сделку с наркодельцами, которую они надеются сохранить в тайне. Федералы связывали с ним определенные надежды, и он их оправдал, а смерть Джими будет представлена как очередное отвратительное убийство, совершенное в Кольце. Он возьмет к себе на проживание котика. И никаких осложнений. Дело разрешится тихо, по-семейному.
— Я пойду с вами, — прохрипел Аман. — Вам не помешает совет, как оставаться невидимыми. У меня есть выход на улики, которые вам понадобятся… в этом деле с наркотиками. Выборы обещают быть интересными. — Он не умолял их, нет. Просто услуга за услугу.
— Вы не можете поехать с нами, если у вас есть чип. — Из-за плеча Дарена выглянула женщина — испанский тип, холодный взгляд, уверенная начальственная манера. — А нам пора отправляться прямо сейчас.
— Я знаю. — Хорошо хоть, чип зашит в здоровом плече.
Она все сделала, воспользовавшись крошечным лазерным скальпелем, — ловко и уверенно, что свидетельствовало о медицинской школе или, может быть, даже дипломе врача. Было больно, но ничего похожего на горящие уголья в левой руке. Вскоре его уже грузили на заднее сиденье машины в кромешной тьме.
Аман стал невидимым. С этой секунды. Он перестал существовать в электронной реальности города. Если бы он вернулся в свою квартиру, то не смог бы в нее войти. В угловом магазинчике от него не приняли бы ни карточки, ни наличных. Он чувствовал себя голым. Нет, он чувствовал себя так, будто больше не существовал. Смерть и то была бы менее окончательна, чем это состояние. Интересно, чувствовал ли себя так Ави в первую минуту. «Я бы, наверное, сумел найти его», — подумал Аман. Если бы кишка не была тонка.