Удел любого психокинета — жить в вечном страхе, что за ним придут доблестные ребята в форме и погонах…
Стоило обитателям катакомб принять бой, как милицейские вызвали подкрепление. И вскоре к заброшенному микрорайону в посёлке Лиманы начали слетаться милицейские флаеры, как осы на свежее мясо.
Прилетали флаеры всех возможных милицейских отделов, из всех возможных городов Украины. К разгару боя подоспело несколько грузовых флаеров, до отказа набитых спецназами из России, Беларуси и Молдовы. Гнездо вредителей было обнаружено. Шла всеобщая дезинфекция…
Милиция давила числом.
Но если бы только милиция. Чупакабры! Вооружённые новейшими видами смертельного оружия: от огнемётов до лазеров. Отряды безжалостных убийц, понятия жалости и страха у которых кардинально отличались от человеческих. Они хуже поддавались телепатическим воздействиям. Умирали они гордо и бесстрашно. Зато убивали подло и жестоко, не брезгуя глумлением над телами…
Дядя Афанас был телепатом третьей степени, но он не был военным стратегом. К тому же, подавляющая часть психокинетов примкнула к его рядам больше из страха к милицейским, нежели из уважения к его идеям. А многие из тех, кто способны показать себя в бою — были простыми анархистами и отморозками. Когда случилось нападение, централизованного отражения не последовало. Каждый психокинет был сам за себя. Сражался и бесславно умирал. Некоторые вообще не вступили в бой, а попытались спастись бегством. Только у одного это получилось…
— Серёга, мать твою, где ты, Серёга! — кричал Дядя Афанас, шныряя по коридорам подземелья и превращая в гренки мозги подворачивающихся под руку милицейских. В правой руке он сжимал казацкую шашку прадеда. Время от времени он рубил ей лишившиеся разума тела своих жертв. — Серёга, будь ты проклят!
И Серёга нашёлся. Он лежал на полу в луже собственной крови, сжимая мёртвой хваткой фаллоимитатор, который любил выдавать за свой детородный орган. Дядя Афанас склонился над трупом верного пса. Шея, грудь и ноги Серёги были испещрены пулевыми ранениями.
— Спи спокойно, мудила хренов, — вздохнул Махно и поймал в психокинетические тиски штурмовика, готового уже надавить на спуск калаша.
С особенным удовольствием, как бы в отместку за Серёгу, Дядя Афанас заставил милиционера выпустить себе в подбородок добрую очередь пуль калибра пять сорок пять.
Но силы были далеко не равны. Подкрепление милиционеров всё прибывало. Чупакабрам не было счёта. Психокинеты ложились под их натиском, как трава под лезвиями газонокосилки. Рано или поздно шальная пуля или игла электропистолета настигла бы и Махно.
Мёртвым Дяде Афанасу не осуществить своих идей. Он принял единственно верное решение — спасаться бегством. Но по дороге к тайному туннелю, выходящему в нескольких километрах на север от посёлка Лиманы, он решил рискнуть и сделал громадный крюк, чтобы захватить с собой маленькую королеву их подземных владений — Лену Крохину.
По дороге он с большой радостью умертвил с дюжину милицейских и пять чупакабр в странной оранжевой броне, с металлическими ранцами за спинами.
В апартаментах Крохиной царила смерть. В озерце крови лежали десятки вывернутых, выкрученных, изломанных, раздавленных штурмовиков. Королева сидела в троне — стареньком кожаном кресле. Всё бы ничего, но вот только по лбу девушки тёк маленький багровый ручеёк. Тёк он из пулевого отверстия в черепе.
Лена Крохина была мертва…
Утихший было огонь отчаяния в сердце Махно заполыхал с невероятной яростью. Ещё сильнее, чем при обнаружении Серёги. Дядя Афанас окинул комнату взглядом бешеного зверя, желая выместить злость на первом попавшемся живом существе. Ох, если бы только встретились эти три малолетние сучки, которых он привёл своей королеве для развлечения! Он бы заставил их выцарапать друг дружке глаза до мозгов! Но их не было. Ни живьём, ни трупов. И по дороге сюда их не было. Неужели милицейские вывели сучек на поверхность? Последний раз, когда Дядя Афанас их видел, они были переодеты в свиней и ползали у ног Леночки, хрюкая и моля не причинять им физическую боль…
Их унижения развлекали маленькую королеву.
Ах, девочка Леночка, на тебя было столько надежд…
Дядя Афанас смахнул скупую мужскую слезу.
Теперь-то уж точно в этих катакомбах его ничто не держало.
Он благополучно покинул подземелье через тайный туннель, о котором знал только он один. По дороге, разумеется, ему пришлось умертвить ещё с десяток-другой гнусных штурмовиков…
И вот он, Афанасий Михайлович Махно, в безопасности. Посреди заброшенных полей, на которых когда-то растили то ли подсолнух, то ли пшеницу, то ли рапс. За его спиной глухо раздаются финальные аккорды боя. Страшная симфония смерти. Смерти тех, кто по тем или иным причинам вступил в повстанческую армию Махно. Что ж, это серьёзный удар. Но разве Дядя Афанас прогибается перед трудностями?
О нет! Нет и ещё раз нет!
Он создаст новую армию. И на этот раз всё у него получится. Это ведь благодаря его стараниям множество психокинетов по всему миру узнали, как маскировать свои мозговые волны. Они обязаны ему всем. И, будьте уверены, Махно найдёт способ потребовать с них этот долг.
О да! Да и ещё раз да!
Битву он проиграл, но война продолжается!
Эти ублюдки из ФБР ещё услышат об Афанасии Михайловиче Махно! Да так услышат, что мало им не покажется! Так услышат, что былая кровавая слава его прапрадеда Нестора померкнет на фоне ожесточённых боевых действий, устроенных Дядей Афанасом!
А сейчас нужно переждать бурю. Нужно выжить, чтобы потом отомстить.
Луну скрыли облака. Словно сама ночь желала прийти на помощь Афанасию Михайловичу, спрятать его от злобных глаз милицейских патрулей. Какая удача!
И овраг невдалеке — прекрасное место для укрытия.
Природа благословляла Дядю Афанаса.
Так ему казалось…
Он умостился в овраге, зарылся в зарослях полыни и бурьяна. Рядом с собой он положил окровавленную шашку. И принялся ждать своего часа. Несмотря на ужасные потери, которые довелось понести, Дядя Афанас поймал себя на мысли, что его переполняют чувства торжества и радости. Такие голые и искренние чувства испытывает разве что малолетний хулиган, очень сильно напакостивший и избежавший сурового наказания жестокой мачехи.
Вдалеке раздавались раскаты дюз, выбрасывающих отработанное топливо. Милицейские флаеры начали разлетаться. Сердце Дяди Афанаса сжалось в крошечный комочек, когда прямо над ним пролетала эскадра патрульных машин.
Пронесло.
Они улетели, не заметив своего главного врага. Они сами обрекли себя на его месть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});