— Видите, я же говорила, что не все умерли. Есть еще живые. Наверняка есть. И не только среди военных, но наверняка и среди мирного населения.
— Возможно, даже наверно, — произнес Артем, — Только вот сможем ли мы уехать из города? А что если вокруг Москвы кордон стоит, и никого не выпускает?
— А может, нас собираются разбомбить и просто проверяют, нет ли выживших? — задумчиво произнес Павел.
Наступила тишина. Все, возможно, подумали об одном и том же, и, не сговариваясь, чуть ли не одновременно, произнесли:
— По-моему, нам надо уезжать из города и чем быстрее, тем лучше.
Все засуетились. Павел помог Лизе одеться, и через десять минут, прихватив все, что они собирались взять из квартиры, стали спускаться вниз. Ольга осталась с Лизой внизу, а Павел с Артемом еще раз поднялись наверх и забрали вещи, которые не смогли сразу унести.
Машина, которую они нашли, была довольна странная. Это была Газель с укороченным кузовом и спаренной кабиной, поэтому они вчетвером легко расположились внутри, и даже положили взятые из квартиры вещи. Артем завел мотор, прогрел его немного и, посмотрев на сидящих, произнес:
— Надо было бы присесть на дорожку, да теперь чего говорить, ладно, поехали, — и, выжав сцепление, нажал на педаль газа.
Они ехали по знакомому с детства городу и не узнавали его. Безлюдные, пустынные улицы, с разбитыми, с обеих сторон дороги, витринами магазинов. Порой, среди груды битого стекла и переломанного интерьера, были видны лежащие замерзшие трупы людей. И все это дополняло, ставшими бессмысленными и нелепыми, огромные рекламные плакаты, на которых можно было увидеть знакомое лицо артиста или спортсмена. Жизнерадостные, улыбающиеся, они взирали с рекламных щитов, не ведая, что стало с городом и его жителями.
Артем вел машину медленно, боясь, что за следующим поворотом окажется пикет, и их могут остановить. Не представляя, во что может обернуться эта встреча и какие люди на нем. Впрочем, трудно было поверить, что в этом аду можно было кого-то встретить, и все же, проехав несколько кварталов, Артем немного прибавил скорость.
— Мертвый город, — тихо произнесла Лиза, — Такое раньше можно было только в фильмах ужасов увидеть, да и то вряд ли. А здесь никого. Вам не страшно?
— Да, впечатление кошмарное, прямо мурашки по коже, может, прибавим скорость, чтобы поскорее проехать? — спросил Павел.
— Нет проблем, — и он утопил педаль газа. Машина полетела по заснеженной улице. Иногда, правда, приходилось скорость сбавлять, так как встречались участки дороги, где в беспорядке стояли брошенные машины, с открытыми дверями. Часть машин были разбиты и из них высовывались трупы людей. Видимо, те, кто ехал в них, были инфицированы, и пытались уехать из города, но смерть застала их прямо в пути. Наконец показалась кольцевая автодорога, и, судя по всему, никакого кордона не было.
— Будем надеяться, что когда выедем на трассу, такого кошмара уже не будет, — заметила Ольга.
— Кому бежать из этого города мертвых? — невольно вырвалось у Артема, как только они проскочили кольцевую. Они ехали по трассе, удаляясь, все дальше и дальше от Москвы. Однако и здесь, по обеим сторонам дороги и в кюветах, валялись искореженные машины. Их было много, легковые, грузовые. Это были беженцы из Москвы, пытавшиеся спастись за городом от болезни, но их так же постигла смерть в пути, и неуправляемые машины просто-напросто выбрасывало в кювет. Иногда, видимо еще живые пассажиры вылезали из машин и какое-то время шли, а потом падали и умирали прямо на дороге. Чем дальше они ехали, тем больше было трупов вдоль обочины. Картина была до того страшная, что Ольга задернула шторку, которая была на окне, и посоветовала то же самое Лизе, но та продолжала смотреть в окно, молча наблюдая эту картину, и когда Павел обернулся, чтобы взглянуть на жену, заметил на её щеках слезы.
— Ребята, неужели, это и правда конец цивилизации? — медленно произнес Артем.
— Не знаю, ты рули, и поменьше думай, а то в кювет угодишь, и мы к тем, что на дороге, присоединимся. О живых думай сейчас, а эмоции оставь на потом.
Снова наступила тишина, которую нарушал только монотонный звук мотора. Спидометр накручивал километр за километром, а картина оставалась прежней. Сотни разбитых и брошенных машин, мертвые люди, лежащие вдоль дороги, а то и прямо посреди шоссе. Они ехали дальше, проезжали мимо безжизненных деревень, небольших городов, и когда Артем свернул, наконец, с шоссе в сторону, стало очевидно, что они скоро приедут. Так и оказалось. Участок, о котором он говорил, находился недалеко от трассы, буквально в полукилометре. Они проехали по узкой дороге, идущей посреди поля, и оказались в деревне. Дорога проходила посреди дворов. Артем затормозил, словно ожидая, что сейчас непременно кто-то выйдет к ним навстречу и спросит:
— Ну, че, как там, в городе, говорят, болеют все поголовно? А мы пока вот держимся, и вроде как помирать не собираемся.
Они простояли несколько минут. Все это время мотор продолжал работать.
— А твой дом далеко? — спросил Павел.
— Да нет, в конце деревни. Да она всего-то, дворов тридцать. К ней лет пятнадцать начали прирезать участки и продавать москвичам и местным. Знакомый купил тогда и дом построил, а потом они с женой то ли развелись, то ли что, я точно не знаю, короче он решил от него избавиться. А цены к тому времени резко упали. Вот я и купил три года назад за две тысячи, думаю, в отпуск поеду, на природе отдохну. Места здесь грибные, речка рядом, чем не отдых. Верно?
— Может быть, ты давай трогай потихоньку, — произнесла Ольга, приподнявшись со своего места и глядя вперед на дорогу, — Ни души, как есть ни души.
— Погоди, может, кто в доме сидит, боится выглянуть, — обнадежил Артем, и медленно поехал вперед. Доехав до середины деревни, он снова притормозил и неожиданно вышел из машины.
— Ты куда? — успел крикнуть Павел.
— Кажется, в окне свет горит, может живой кто, пойду, посмотрю, — все, кроме Лизы выскочили из машины и направились вслед за Артемом по направлению к дому, окна которого были в метре от низкого забора. В окне действительно что-то моргало, напоминая светящийся огонек. Они вошли в калитку и постучали, однако никто не ответил. Артем надавил на дверь, она открылась. Небольшая холодная горница, за которой была вторая дверь, непосредственно в дом. За столом сидел пожилой мужчина и, склонившись за столом, что-то писал. Огарок свечи вот-вот должен был потухнуть. Ольга вышла вперед и дотронулась рукой до шеи, проверяя пульс.
— Мертвый и уже давно.
Павел взял лист бумаги, лежащий перед ним. Неразборчивый почерк с трудом можно было разобрать, но Павел все же прочел те несколько строк, что были написаны:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});