он, когда Лидия отстранилась, – что всё кончилось не так плохо, как могло бы. С вами всё в порядке, госпожа?
Лидия слабо улыбнулась, поправляя очки.
– Спасибо вам, – негромко ответила она.
– Да, – кивнул Эшер. – Спасибо вам. У меня не хватает слов, чтобы выразить свою благодарность.
Вампир взглянул ему в глаза, по-джентльменски испрашивая разрешения, и, когда Джеймс кивнул, взял Лидию за руку и аккуратно коснулся ледяными губами её пальцев, испачканных чернилами. Он тут же отпустил её, и Джеймс протянул ему руку сам. Исидро аккуратно сжал её костлявыми пальцами.
За спиной дона Симона, в тени статуи Гуань Юя, Эшер заметил жреца Цзяна, удивительно молодо выглядевшего в лунном свете. Его глаза по-кошачьи отражали свет.
Даже сквозь глубокий сон Джеймс задумался, как он умудрился за всё это время не заметить, что старый даос – такой же вампир.
«Он всегда так выглядел?» Раньше старик не казался Эшеру настолько бледным. Он не помнил, замечал ли уже, что Цзян не дышит, что ногти у него на руках длиннее, чем у обычного человека, что они такие же прочные и блестящие, как когти Исидро. Джеймс в упор не понимал, как сумел не разглядеть всего этого раньше. Более того, он смутно помнил, что вроде бы встречался как-то раз со стариком при свете солнца… Но то ли психическое воздействие ослабевало во сне, то ли сейчас Цзян попросту решил предстать перед Эшером в своём истинном облике.
– Цзян Цзы-вэнь. Один из десяти Князей Ада. Вы были чиновником в эпоху династии Хань, а затем почитались как божество в префектуре Молянь…
Во сне Эшер говорил по-китайски куда лучше, чем в реальной жизни.
– Давным-давно, – ответил старый вампир на латыни, слегка поклонившись. – У каждого из нас, профессор Геллар, хватает жизней, которыми мы жили в то или иное время.
Цзян положил руку на плечо Исидро – чёрные когти, оказавшиеся возле бледного горла дона Симона, напоминали драконью лапу.
– Должен сказать, что немало удивился – и ничуть не обрадовался, узнав, что один из тех, кого я призвал сюда, чтобы разобраться с Погаными, оказался вампиром. У нас с моими собратьями и так достаточно хлопот, чтобы переживать ещё и о новичке, заключающем союзы, способные пошатнуть порядок вещей в этом городе.
– Без его помощи мы не смогли бы покончить с ними, – заметил Эшер. – Если с ними и впрямь покончено.
– С ними покончено. Я, как и мои собратья, наведывался в шахту и обходил ночью мосты и святилища на берегах пяти Морей Пекина. Этих тварей там нет. Ли призвал к себе всех, кто обитал в городе – их было немного, – и все вместе они бесследно сгинули в пламени. Мы были на пепелище – там ничего не осталось.
Сквозь раскрытую дверь за спиной вампира виднелся сад, залитый лунным светом. Эшер видел, что среди облетевших глициний и древних камней мелькают другие тени: женщина, похожая на заклинательницу с распущенными волосами, огромный крепкий мужчина с выправкой воина, мандарин с бесстрастным лицом, облачённый в платье времён давно сгинувшей династии…
Тени держались поодаль друг от друга, а их глаза светились, как болотные огоньки; эти осторожные, древние, невероятно чужеродные сущности больше напоминали духов драконов, чем человеческие души.
В этот момент Лидия, изо всех сил прислушивавшаяся к разговору – её познания в латыни ограничивались медицинскими справочниками, – шагнула вперёд и коснулась обтрёпанного рукава Цзяна.
– Он рискнул собственной жизнью, чтобы выведать нужные сведения о нечистых, – сказала она. – А ведь вовсе не обязан был приезжать сюда.
Старый вампир посмотрел на неё, и в его взгляде было много нечеловеческого, словно у древнего дракона.
– Всё именно так, сударыня, – ответил он. – И, как я уже говорил, это немало удивило меня. Не так часто бывает, чтобы цзян-ши, – слово «цзян» вампир произнёс совсем не так, как звучала его собственная фамилия, – выказывал интерес к чему-либо, кроме охоты и собственной безопасности, – сам Цзян казался таким же спокойным, каким большую часть времени бывал Исидро, однако Эшер заметил, что огоньки глаз вампиров, скрывающихся в саду, насмешливо блеснули. – Мы все должны поблагодарить вас.
Дожидавшиеся во дворике Князья – Джеймс с интересом отметил, что отца Орсино среди них не было, судя по всему, абсолютно не считали, что они что-то там должны «этим ян-куэй-цзе», живым или мёртвым, однако никто из них не стал открыто перечить Цзян Цзы-вэню. Помедлив, они поклонились по очереди, а затем отступили, растворяясь в лунном свете, и лишь светящиеся глаза ещё пару мгновений мерцали из теней.
– Как бы мне ни хотелось сказать, что мы были рады помочь вам, – заметил Исидро, – но увы, милостивый государь, никакой радости нам это не доставило.
– Пусть так, – Цзян аккуратно сжал его здоровое плечо, а затем убрал руку. – И тем не менее вы помогли нам. Эту Цзо давно пора было убрать, как и бедолагу Ли. Как вы могли заметить, живые, вмешивающиеся в дела мёртвых, далеко не так опасны для человечества, как мёртвые, вмешивающиеся в дела живых. Остаётся лишь надеяться, что этот урок усвоили все без исключения, – он оглянулся в сторону опустевшего дворика, – и что в будущем подобные неприятности уже не возникнут.
Как будто услышав его, болотные огоньки глаз в тенях погасли окончательно.
Цзян собрался уйти, и Лидия, никогда не упускавшая возможности узнать что-нибудь новое, подняла руку, безмолвно прося его задержаться.
– Сэр, – робко спросила миссис Эшер, неуверенно подбирая латинские слова, – а когда Ли призывал Иных, в смысле яо-куэй, он рассчитывал, что они вытащат его? Или понимал, что не сможет контролировать их полностью и что они вполне могут его сожрать… но осознанно пошёл на этот шаг, чтобы покончить с собой единственно доступным способом?
Цзян на мгновение задумался, но почти сразу же улыбнулся уголком рта.
– Этого я знать не могу, сударыня. Возможно, этого не знал и сам Ли. Но, без сомнения, он отправился в Ад. – Старик отошёл в тень ниши, где возвышалась статуя бога войны, и теперь от него, как от Чеширского кота, осталась лишь пара светящихся глаз и эхо голоса, раздающегося не пойми откуда. – Не в качестве Князя, но в роли обычного грешника – точно так же, как и мы все отправимся туда однажды.
– Domine salvet me[56], – прошептал Исидро, и голос Цзяна откликнулся из темноты:
– Несомненно, Он позаботится о вас, когда у Него возникнет нужда в ваших услугах.
Проснувшись, Эшер протянул руку к соседней подушке. Лидия обнаружилась возле окна, выходящего на улицу Мэйдзи, закутанная в плотное покрывало. Однако она смотрела не в окно, а на собственную руку, и, поднимаясь с кровати, Джеймс заметил, как она провела пальцем по тыльной стороне ладони – там, где её коснулись губы Исидро.
Уловив краем глаза движение, миссис Эшер оглянулась,