– Все в порядке, Мирт? – спросил Китон, подняв голову от тарелки и вытирая салфеткой губы.
Она застенчиво протянула руку и дотронулась до его пальцев.
– Все хорошо. Все просто ну просто замечательно. Ей пришлось убрать руку, чтобы прижать салфетку к увлажнившимся глазам.
– 2 –
Китон продолжал жевать свою поджарку, или как там называют это блюдо Лягушатники, с большим аппетитом. Причина его прекрасного настроения была проста. Каждая лошадь, на которую он ставил после консультации с Выигрышным Билетом, приходила первой. Даже Малабар, проходивший один к тридцати в десятом заезде. Обратно в Касл Рок он скорее не ехал, а летел по воздуху, ощущая приятную тяжесть во внутреннем кармане пальто, где лежало более восемнадцати тысяч долларов. Его букмекер, вероятно, до сих пор находился в недоумении, куда пойдут эти деньги. Деньги пошли в самую глубь его шкафа в кабинете. Они лежали в конверте, а конверт в коробке из-под Выигрышного Билета вместе, конечно, с этой бесценной игрушкой. Он впервые прекрасно выспался за долгое время и, проснувшись, с радостью думал о предстоящей ревизии. Радость, конечно, невелика, но все же лучше, чем безнадежный мрак, сгустившийся в голове с тех пор, как пришло письмо. Единственное, как оказалось, что было необходимо, чтобы выбраться из этого мрака – удачный вечер на ипподроме.
Полностью покрыть недостачу до того, как топор опустился на его шею он все равно не в состоянии. Во-первых, ипподром в Люистоне единственный, работающий ежевечерне в течение осеннего сезона, и доходы приносил мелочные. Он мог объездить все ипподромы округа и выиграть еще несколько тысчонок, все равно этого было недостаточно. Не мог он и в Люистоне болтаться каждый вечер, постоянно выигрывая: его букмекера это приведет в раздражение, и он перестанет принимать ставки.
Но он предполагал, что может частично расплатиться, и тем самым снизить ответственность. Кроме того, он мог теперь предложить легенду какое-нибудь задуманное, но не выгоревшее грандиозное предприятие. Страшная ошибка… но та, за которую он несет полную ответственность и теперь расплачивается. Он может даже подсказать, что другой на его месте, даже самый чистоплотный, за такой длительный период времени воспользовался бы суммой гораздо солиднее той, которую он, Китон, позаимствовал в городской казне – то есть столько, сколько смог бы унести, а потом сделал бы ноги в какое-нибудь теплое местечко (где много солнца, белые песчаные пляжи и куча неотразимых девочек в бикини), откуда его извлечь было бы чрезвычайно трудно, а скорее всего, просто невозможно.
Он мог распять самого себя на кресте и пригласить тех, кто без греха, будет швырять в него камнями. Это заставит их на какое-то время призадуматься. Если среди них найдется такой джокер, который не отламывал время от времени кусок от общественного пирога, то Китон готов был сжевать трусы этого святоши. И без соли.
Они должны будут дать ему время. Теперь, когда он мог без паники и истерик спокойно обдумать ситуацию, он понял, что они вынуждены будут так поступить. В конце концов, они все политики. Должны понимать, что, покончив с Дэном Китоном, пресса возьмется за них самих и вываляет этих защитников общественного благосостояния в смоле и перьях. Они прекрасно знают, какие вопросы будут заданы во время общественного следствия или (не дай Бог) судебного процесса за растрату. Например, вопрос о том, как долго, и только ли в текущем году, мистер Китон проделывал свои грязные делишки, а джентльмены, ответьте, будьте так добры. Вопрос о том, почему и при каких обстоятельствах, такая уважаемая организация как Бюро Налоговой Инспекции сразу не почуяло, что пахнет жареным. Вопросы, которые честолюбивых и авторитетных зазнаек заставят растеряться.
Он был уверен, что выйдет сухим из воды. Гарантий, безусловно, никаких, но очень возможно. И все благодаря мистеру Гонту. О, Господи, как он ему благодарен!
– Дэнфорт? – застенчиво произнесла Миртл.
Он поднял на нее глаза.
– А?
– Это самый прекрасный день за много лет. Я хотела, чтобы ты знал.
Чтобы знал, как я тебе благодарна. Благодарна, что ты подарил его мне.
– О! – только и сказал Дэнфорт. С ним случилась удивительная вещь. Он вдруг забыл, как зовут женщину, сидящую напротив. Но, тут же вспомнил. Мне тоже приятно, Мирт.
– Ты сегодня поедешь на ипподром?
– Нет, думаю сегодня остаться дома.
– Как хорошо. – Это было так хорошо, что ей снова пришлось промокнуть глаза салфеткой.
Он улыбнулся ей – это была не та улыбка, которая когда-то покорила ее в молодости, но очень похожая.
– Ну что, Мирт, закажем десерт? Или сами на десерт что-нибудь придумаем?
Она кокетливо хихикнула и махнула на него салфеткой.
– Ах ты, проказник.
– 3 –
Дом Китона находился в Касл Вью. Пришлось долго ползти вверх по склону холма и к тому времени, когда Нетти дошла до цели, ноги у нее гудели, и она промерзла насквозь. По дороге она встретила всего двух-трех прохожих, но никто не обратил на нее внимания: все шли, уткнув носы в поднятые воротники, спрятавшись от пронизывающего ветра. Рекламное приложение к воскресному номеру газеты Телеграмма неслось по улице, подгоняемое ветром, а потом вдруг взмыло вверх, как птица, к темно-синему небу, когда Нетти уже свернула на дорогу, ведущую к дому Китона. Мистер Гонт предупредил ее, что мистера Китона и его жены Миртл дома не будет, а мистеру Гонту лучше знать.
Ворота гаража оказались открыты и здоровенный, словно корабль «кадиллак», принадлежавший Умнику, отсутствовал.
Нетти подошла ко входу, достала из левого кармана пальто пачку бумаги и ролик скотча. Ей очень хотелось поскорее очутиться дома, смотреть по телевизору воскресную программу и поглаживать Налетчика, который, конечно, сразу уляжется у ее ног. А ведь так и будет, как только она покончит с этим делом. Может быть, она даже вязать не станет. Просто будет сидеть в кресле, положив на колени абажур. Она взяла первый розовый листок и приклеила его у звонка над табличкой, на которой было написано: КИТОНЫ и КОММИВОЯЖЕРОВ НЕ ПРИНИМАЕМ, Нетти положила обратно в левый карман бумагу и скотч, а из правого достала ключ и вставила его в замочную скважину. Но прежде чем повернуть его, она внимательно осмотрела тот листок, который уже приклеила.
Уставшая и промерзшая, она все же не могла не улыбнуться. Вот уж в самом деле неплохая шутка, особенно если принять во внимание, как Умник водит машину. Странно, что он до сих пор никого не сбил. И все же она не хотела быть тем человеком, чья подпись стояла в нижнем углу листка. Умник может оказаться мстительным типом. Еще ребенком он никогда шуток не понимал. Она повернула ключ. Дверь открылась сразу. Нетти вошла.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});