Отбываемые по определенным правилам, сосредоточенные в определенных пунктах, повинности назывались тяглом, подчиненные им — тяглыми людьми; таким образом, живя по деревням, починкам, селам,сельняне тянули к погостам и волостям, волости к пригородам, наконец, все пригороды и волости тянули к Великому Новгороду. Некоторые из волостей не только Великого Новгорода, но и монастырских, и может быть боярских, вместо даней, которые бы следовало брать с них в новгородскую казну, тянули тяглом к известным концам Новгорода [78]. Вероятно, такие-то носили названия Кончанских и улицких, которые встречаются в судной новгородской грамоте 1471 года. Последнее название — улицких — заставляет предполагать, что, кроме тянувших к концам, были еще приписанные тяглом к улицам. В Ржевской волости, где, как было сказано, великому князю литовскому платилась половина дани и судных пошлин, Новгород отдавал свои доходы владыке, монастырям и своим боярам. Дань сбиралась у них больше вещественными произведениями. Некоторые предметы собирались валовым способом с погоста или волости, другие по жеребьям, на которых бывало по нескольку хозяев на каждом, напр., по пяти и по одному, и, наконец, некоторые с дыма. Для образца, как платили с жеребьев, укажем на повинности, отправляемые в Будкинской и Туровской волостях новгородскому владыке. С жеребья (сколько бы ни сидело на нем хозяев) давалось три горсти льна, хлеб, полполсти мяса, полбочки жита, и это возили сами крестьяне зимою. Сверх того, когда приезжали владычные подъездпики, то на них варили пиво. С других жеребьев брали рыбиою ловлею: владыка присылал два невода, а третий невод великого князя литовского; крестьяне были обязаны кормить людей и лошадей, присланных владыкою. В селениях, где доходы были уступлены Кирилловскому монастырю, брали валовой доход без подела на жеребья; напр., на Влицах и на Цебле, осенью брали 1 рубль, двести белок, двести хлебов, двести окороков мяса, двести горстей льна; за этим ездили два раза монастырские подъездпики; и тогда жители обязаны были варить им пиво. Сверх того, бралось с них жито; если сами мужики повезут в Новгород, то шестьдесят бочек, а если не сами, но приедут за житом посланные из Новгорода, то девяносто бочек. Бояре получали обыкновенно пятый сноп. В некоторых местах брали с жеребья по три белки, заменяя их, по удобству, тремя деньгами, да по горсти льна и, сверх того, корм для подъездника. В других местах брали по сыру с дыму. Дань великому князю литовскому давалась деньгами.
В странах, подвластных Новгороду, по заселенных инородцами, повинности подвластных ограничивались дачею мехов. Так было в Перми, Печоре и Югре.
Налоги, назначаемые Великим Новгородом на жителей своих волостей, были главным источником новгородской казны. Кроме того, доходы его составляли судные пошлины, виры и торговые пошлины. Судные пошлины платили с каждого дела проигравшие тяжбу; виры платились общинами с убитых на их земле, когда убийца не найден. Для сбора судных пошлин и вир посылались по волостям тиуны, которые отбирали их у судей. Половина всех вир и судных пошлин по Новгородской Земле принадлежала князю, а другая Великому Новгороду. О торговых пошлинах дает слабое и смутное понятие жалованная грамота Троицкому монастырею (1444-1454 г.). Там исчисляются некоторые пошлины, от которых освобождались монастырские торговцы в виде привилегии: подоральное, подзорное, описчее, подъездное, анбарное, т.е. плата с анбаров и лавок в городах и в торговых местах, побережное, померное. Это были более платы за труды, употребленные при разных поверках торговых оборотов.
Псковская Земля заключала в себе полосу между рекою Плюсою и озерами Псковским и Чудским, и пространство, составляющее часть нынешней Псковской губернии, именно уезды: Псковской, Островский и Опочский; на запад она простиралась до Нейгаузена и нынешней границы Лифляндской губернии. Южный берег Псковского озера, между реками Ме-дою и Великою, принадлежал к ней; на востоке она доходила до Дубровны и Вышгорода, новгородских поселений. Граница шла невдалеке от этих мест прямо с севера на юг, а на юге она соприкасалась с Литвою в пределах нынешней Витебской губернии. Северная часть земли ровна и болотиста, южная же лесиста и холмиста. Последняя довольно плодородна,особенно в урожайные годы и родит в изобилии хлеб, в особенности лен, который издавна возделывали псковичи, точно как и теперь. Эта промышленность составляла важнейший источник народной экономии. Земля Псковская имела пригороды и волости; к пригородам приписывались волости и носили названия по пригороду: Велейщина, Красиогородчина и пр.; но были волости и без пригородов, напр., Березовская волость, Кокшинская волость. Кроме волостей, существовали еще губы, под которыми, кажется, понимать следует окрайные земли, представлявшие собою загибы. Край, соседний с новгородскою волостью, Порховщиною, называли Навереж-скою губою; на озере, как сказано выше, была Пецкая губа, по Нарове — Наровская; упоминается еще Бельская губа. Как и в Новгородской Земле, в Псковской сел больших не было; поселения устраивались небольшими деревнями, тянувшими к погостам, где были церкви, и при них, вероятно, совершались народные сходки. Совокупность нескольких погостов с деревнями составляла волость. Пригородов было двенадцать; они были размещены так, что опоясывали границу и явно имели своим назначением служить укрепленными местами. Они строились па высоких местах, способных к защите; укреплялись земляными валами, некоторые — каменными стенами. Пригороды эти были: Изборск [79] на западе от Пскова; Кобылий городок у озера; Гдов (каменная крепость построена была з нем в 1431); па юго-восток и иа юг от Пскова: Владимирец, заложенный в 1462 г.[80]; Котелна, а вместо нее Выбор, заложенный в 1431 году в Котелинском обрубе [81]; Врев [82]; Вороночь — в 16-ти верстах от Врева, на левом берегу реки Сороти[83]; Коложе уничтоженное великим князем Витовтом в 1406 году [84]; Опочка, построенная вместо Коложа в 1414 г.[85] Красный — на реке Сини, основанный в 1464 г. [86]; Велье [87]; Остров, — названный так потому, что замок или город его расположен действительно на острове реки Великой [88]; Вышгород, уничтоженный немцами в 1480 г. При конце независимости Пскова уже не существовало Котелны и Коложа, Вышгорода и Кобыльего. Псковские пригороды вообще, как видно по их настоящим остаткам, были не велики и могли служить более для убежища соседним жителям, чем для постоянного жилья большого народонаселения. В них всегда находилась патрональная церковь, главная над всею волостью, и кроме нее несколько церквей; там жили посадники, управлявшие полостью.
V. Военная сила
Войска, исключительно занятого поенным ремеслом, сколько известно, не было. Каждый новгородец, и пскович был воин более или менее. И купцы появлялись в битвах. Когда Иэяс-лав Мстиславич посетил Новгород, вызываясь охранять его против общего врага — суздальского князя, новгородцы сказали ему, что пойдут все на брань, исключая посвященных в духовный сан. Иногда в войске были только бояре да купцы, а иногда черные люди становились в ряды. Набор войска определялся вечем, и производился в волостях по сохам. Приговоры веча отправлялись по пригородам, оттуда по волостям, так что в набранном ополчении различались пригорожане и волостные люди. Кроме подвластных Новгороду русских жителей, набирались в ополчение также и инородцы, напр., Чудь, Корела, Ижора. Смотря по степени опасности и по краю, с которого угрожало нападение, Великий Новгород определял иногда собирать ополчение только с некоторых своих волостей; напр., когда в 1240 году шведы напали на Ладогу их отражали новгородцы и ладожане. Когда в следующем году шведы продолжали нападения,то собирали силы Корелы и Ижоры. Также в 1301 году, когда князь Андрей сразился со шведами и разрушил построенный ими городок, то в походе участвовали новгородцы и ладожане. В 1256 году, по поводу нашествия шведов, Новгород разослал собирать войско по всей волости. В 1348 году, по поводу войны со шведами, собрана была вся область новгородская. По известиям, относящимся к XV веку, во Пскове вече приговорило собрать с четырех сох одного конного. В случае сопротивления, непокорные наказывались пенями. Так в 1200 году новгородцы принуждали идти в поход ополчение, собранное на латышей, а когда ратники не хотели, то их били и брали с них куны. Впрочем, такие слуаи, вероятно, были редки; охота к брани вообще была в тот век у всех велика, и набиралось войска всего много; только уже u XV веке воинственность охладела, и Новгород, видимо, не мог собрать па свою защиту таких сил, как в прежние века. Войско, собранное по сохам, называлось рубленое", "рубленые люди", потому что собирались по разрубке, т.е. по расчислению. Кроме рубленого войска были всегда охотники — охочие люди. Из имений, принадлежавших владыке, собиралась рать, составлявшая особое владычное ополчение — владычный полк. Княжеская дружина составляла также особый отдел, и называлась дружиною, в отличие от всей остальной рати, которая называлась полк.