никогда не делилась своими мыслями или замечаниями. Но все когда-то бывает в первый раз.
В «Реконфигурации кладовки» Говард наиболее уязвим, поскольку ему приходится разбираться с тем, что написал (или не написал) его отец несколько лет назад. Фотография™ & © Warner Bros. Entertainment Inc.
Стив Моларо. Мы сидели в сценарной, и вдруг меня зовут к телефону и сообщают, что на проводе Нина Тасслер. Как будто тебя вызывают к директору и ты думаешь: у меня проблемы? Но потом решаешься поговорить. Я пошел в свой кабинет, снял трубку, и она сказала: «Не могла не позвонить, потому что я собиралась посмотреть серию, пока обедаю. Вот теперь сижу, жую свой сэндвич и рыдаю. Что ты натворил?» Ее очень растрогала серия, и она наговорила много приятностей.
Учитывая, насколько хорошо была принята серия и как часто в течение сериала упоминался отсутствующий отец Говарда, можно было подумать, что вскоре герои встретятся с мистером Воловицем. Но этого не планировалось.
Стив Моларо. Эта тема несколько раз всплывала в сценарной или вылезала в арках, которые могли бы задействовать его отца, но дошло до того, что Чак вообще не хотел вводить его в сюжет.
Саймон Хелберг. Если предельно честно, то я разочарован тем, что мы так и не познакомились с отцом Воловица. Сценаристы продумали такую затейливую картину их отношений, что его отсутствие кажется мне упущенной возможностью. Хотя проложенная дорожка могла привести как к рассказу об отце и сыне, так могла и завести в тупик. Но мне бы все равно хотелось узнать. Раз уж сценаристы находят абсолютно гениальные способы рассказывать истории, то, думаю, в творческом плане это было бы заслуженно, поскольку, выдавая такие тонкие и многоплановые сюжеты, они превосходят сами себя. Когда для меня прописывали какую-то буффонаду или что-то запредельное, я жадно бросался на эти сцены тоже. Но иногда хотелось больше содержательности, которая могла получиться из историй, которые мы обсуждали.
В сети много лет обсуждали, кто бы мог сыграть отца Говарда, и самой популярной кандидатурой был Рик Моранис. Но так уж вышло, что продюсеры все-таки связались кое с кем другим. Потерпев неудачу, они отказались от идеи показать отца Говарда в сериале. Так кто же это был? Не кто иной, как один из самых знаменитых музыкантов планеты Ринго Старр.
Чак Лорри. Учитывая стрижку и внешность Саймона, мы могли бы продать зрителю его генетическую связь с Ричардом Старки. (Смеется.) Кажется, идея началась с Саймона. Хорошая была идея. Мы пытались ее осуществить до тех пор, пока не получили жесткий отказ от команды Старра. Но раз не получилось с Ринго, то мне хотелось, чтобы отсутствие отца максимально сказывалось на персонаже. То, что мы так и не показали отца Говарда, было гораздо важнее выбора актера, который бы его сыграл.
Саймон Хелберг. Вот был бы поворот, узнай Говард, что он на самом деле сын битла! Что миссис Воловиц и Ринго пошалили где-то в 1970-х и отрубились в «Радужной комнате» (Rainbow Room) или где-нибудь в другом месте. Но этому не суждено было сбыться. Лет через двадцать напишу собственный фанфик про «Теорию…» и буду продавать его на «Комик-Коне». Но, увы, с отцом Говарда мы так и не встретились.
Тем не менее в сериале снялся один из легендарных комедийных актеров, лауреат премии «Эмми» Боб Ньюхарт – он присоединился к «Теории…» в 6-м сезоне, начиная с 22-й серии «Возрождение Протона». Участие Стивена Хокинга продвинуло сериал в научном сообществе, а Ньюхарт сделал то же самое для комедийного авторитета «Теории…». На создание этой роли ушли годы из-за твердого решения Лорри поработать с кумиром.
Чак Лорри. Когда я только начинал работать в индустрии в 1980-х, то бывал на студии CBS Radford, где снимался Ньюхарт. Я незаметно проникал на площадку, пока там никого не было, и сидел, смотрел и впитывал увиденное, потому что для меня он был культовым актером.
Боб Ньюхарт (исполнитель роли Артура Джеффриса / профессора Протона). Со временем мы с ним подружились. Он приглашал меня в свои сериалы, но роли все как-то не подходили. В 2013-м он позвонил и говорит: «Я снова звоню, чтобы услышать стандартный ежегодный отказ!» А я сказал: «Знаешь, Чак, мне, вообще-то, очень нравится „Теория Большого взрыва“. Я считаю, что это отлично написанный сериал и у вас прекрасный актерский состав. И я все еще могу подать фастбол. Конечно, теперь бросаю со скоростью сорок две мили в час вместо девяносто восьми». На самом деле девяносто восемь миль в час я никогда не бросал. (Смеется.) Я сказал, что снимусь у него.
Чак Лорри. Я был на седьмом небе от счастья. Знакомство с ним и возможность называть его другом – большая честь для меня. Боб – один из изобретателей современного американского стендапа и комедии. Он не рассказывал шутки, он рассказывал истории. Так что, когда он пообещал подумать насчет «Теории…», я вцепился в идею мертвой хваткой. Это надо было осуществить во что бы то ни стало.
Пусть Ньюхарт и заинтересовался появлением в «Теории…», это еще не значило, что он там снимется. У актера было несколько условий, и теперь Лорри, Моларо и сценаристы должны были придумать подходящую для него роль.
Боб Ньюхарт. Первое условие – съемки перед настоящей публикой. Я ненавижу сниматься в пустом павильоне, потому что считаю это очень неэффективным. Зритель движет тобой, и ты придумываешь всякие штуки, которые иначе не пришли бы в голову. Второе условие – персонаж не должен быть одноразовым, а значит, должен несколько раз появляться в сериале. Чак согласился, сказал: «Ладно, я что-нибудь набросаю, позвоню, и вы скажете, как вам».
Моларо придумал Артура Джеффриса, ведущего детской научной передачи «Профессор Протон». Персонаж Моларо списал со своего кумира, программы с участием которого он постоянно смотрел в детстве.
Стив Моларо. Профессор Протон родом из моего детства, когда я смотрел «Шоу дядюшки Флойда». Это была очень популярная культовая программа в конце 1970-х и 1980-х, и показывали ее в Нью-Йорке и Нью-Джерси. Однажды я услышал дядюшку Флойда по радио и узнал, что он до сих пор работает и принимает участие в разного рода мероприятиях. Я спросил жену: «Ты не против, если я найму его, чтобы он потусил с нами?» Жена сказала: «Валяй!» (Смеется.) Вот так и вышло: а что, если Шелдон и Леонард смотрели