Читать интересную книгу Цветок асфоделя - Шион Недзуми

Люциус ответил тем же жестом.

— Но вы же понимаете, мистер Малфой, что мне нужны гарантии собственной безопасности в вашем поместье. И Непреложный обет здесь не подойдет.

— Разумеется, — Люциус достал из кармана тонкие, металлические ошейник и браслет, выполненные в единой цветовой гамме. — Я сам выступлю гарантией вашей безопасности, декан. Это старинный артефакт нашего рода. Я надену ошейник, вы — браслет. Он не позволит вам контролировать мои действия или действия моего отца, но пока бьется ваш пульс под браслетом, буду жив и я.

Гарри проверила вещицы, приняла их, рассматривая плетение и вязь рун. Все так, как и говорил Малфой. Пока браслет регистрирует пульс, будет жив и заложник. Вряд ли Абраксас рискнет жизнью собственного сына. И если Люциус согласился на подобное, предусмотрел такой исход разговора, значит, для него и в самом деле важно излечение родителя.

Почему бы и не помочь.

— Я согласна, мистер Малфой.

На лице студента отразилось облегчение. И он потянулся к ошейнику с непередаваемой гаммой эмоций на лице: брезгливость, отвращение и осознание необходимости. Гарри надела браслет, тот тут же приник к коже, прямо к бьющейся венке.

— Как нам покинуть Хогвартс, чтобы не поднимать тревогу? Я уже попросил Беллу, она приглядит за факультетом, если мы не вернемся до завтрака. А у вас нет первых двух пар.

— Восхищена вашей осведомленностью, мистер Малфой. Мы пойдем через кухонный камин, — студент вскинулся пораженно. Гарри легонько рассмеялась. — Неужели вы думали, что еда в Хогвартсе возникает ниоткуда? Ее доставляют прямиком на кухню через камин, а домовики уже распределяют запасы по кладовым. Камин подключен к сети, вам нужно всего лишь активировать доступ к Малфой-менору.

— Я понял.

— Тогда идем.

Эльфы не возражали против того, чтобы преподаватель и староста воспользовались камином. Наоборот, они были счастливы услужить. Еще бы и припасов дали в дорогу, однако Люциус выглядел как человек, которому кусок в горло не полезет. Гарри не представляла, скольких усилий ему стоила сегодняшняя ночь. Встать перед кем-то на колени, надеть унизительный ошейник, причем выставить его на обозрение, не застегивая ворот рубашки. Так, чтобы все видели, что его жизнь зависит от артефакта на запястье профессора.

Решительный и по-своему благородный молодой человек, готовый на многое ради собственных интересов. Гарри никогда не представлялось возможности увидеть Люциуса с этой стороны. Молодого, еще не скованного бесконечными обязательствами и рабским клеймом. Он станет удивительным волшебником, особенно, если ему не придется прятать предплечье.

Малфой-менор встретил их тишиной и встревоженным писком домовиков. Люциус помог декану выйти из камина, поддержав за руку и, не обращая внимания на эльфов, сразу же направился вперед, по длинному коридору. Мягкий ковер глушил его шаги, даже портреты на стенах не проснулись. Он открывал одну дверь за другой, легко, непринужденно, те не скрипели. Гарри следовала за своим студентом шаг в шаг, не желая попадать в возможные ловушки, которыми был переполнен менор. Все же время для визитов внеурочное.

Их целью стала большая темная спальня, скрывающаяся за белоснежными с золотом дверями. Стоило только войти внутрь, как Гарри очутилась в атмосфере влажных тропиков, настолько жарко был натоплен камин, настолько душно было во вроде бы просторном помещении. Окна плотно закрыты, занавешены темно-бордовыми бархатными шторами, на столе поблескивали многочисленные флакончики и пузыречки со снадобьями.

В глаза бросились двое мужчин, что лежали на раздельных кроватях, в полуметре друг от друга. Одного из них Гарри узнала сразу — лорд Абраксас Малфой. Правое плечо и левая рука перевязаны, на бинтах уже проступила кровь и желтоватая, водянистая субстанция, которая распространяла вокруг мерзкий запах гниения. Волосы свалялись от пота, губы потрескались. Удивительно, что он продержался столько времени на чарах и лекарствах.

Мужчина на второй кровати мучился только рукой, но именно у его изголовья в данный момент колдовал семейный врач Малфоев. Пациент постанывал и перекатывал голову с одного места на другое, его знобило и бросало в жар одновременно.

Тела обоих мужчин блестели от пота, но они мерзли, нещадно мерзли. Это холод Смерти пробирался в их тела через раны, изгнать его не может даже пламя действующего вулкана, Гарри знала это по себе. Учитель-некромант считал, что маг должен знать, к чему приводят его действия, и наслал отряд нежити на ученицу. Как он утверждал, если не выберется сама, после его уроков, значит он зря потратил время. И лучше сразу прибить недоучку, чем тащить ее на себе оставшиеся годы.

Гарри выбралась.

— Мистер Джонсон, прошу вас, выйдите, — тем временем попросил Люциус.

— Но… — вскинулся колдомедик.

— Прошу, — уже с нажимом.

Лекарь кивнул, собрал свои вещи и вылетел из помещения, притворив за собой дверь. Малфой-младший набросил чары, повернулся к декану.

— Прошу прощения за неожиданный визит, у меня не было времени предупредить вас, — Гарри прошла и села на край постели Малфоя-старшего.

На нее уставились серые глаза, больные, но на удивление трезвые, внимательные.

— Здравствуйте, мистер Малфой. Здравствуйте, мистер Нотт, — кивнула она второму, проснувшемуся, мужчине. — Перейдем сразу к делу. Ваш сын пригласил меня, чтобы я сняла проклятие. Готовы? Будет больно.

Она уже дотронулась до бинтов, чтобы размотать их, но ее руку за запястье перехватил Абраксас. Хватка оставалась крепкой даже спустя месяцы болезни. И даже сквозь лихорадку проглядывал породистый, красивый, властный мужчина.

— Что… — он задохнулся. — Что вы потребуете в оплату? Долг Жизни?

— Само собой разумеется, — не стала отпираться Гарри. — От обоих. А еще — ваши воспоминания о том вечере, когда вы получили раны, и дальнейших поисках лечения.

Абраксас закашлялся и кивнул, снова опадая на подушки. Гарри без брезгливости размотала наполненные кровью и гноем бинты. Да и какая может быть брезгливость у того, кто работает с трупами и их частями?

Скальпель, оставленный лекарем рядом с флаконами с зельями, сам прыгнул ей в руку. Гарри начертала острым кончиком несколько рун, слова легко лились с губ, тихий шепот, вплетающийся в потрескивание камина. Кровь перестала идти. Не переставая напевать слова отмены, Гарри призвала к себе бинт и тазик с горячей водой, растворила в ней пару обеззараживающих зелий и принялась усердно вычищать рану. Пусть она и Черный целитель, но даже ей иногда приходится работать руками, как обычному врачу.

Малфой морщился, но молчал, хотя Гарри напоминала сама себе одержимую чистотой домохозяйку, так тщательно она выскребала гной из раны. Проклятие ушло, и с каждой каплей воды в кровь ослабленного волшебника поступала целительная магия Гарри. Рана затягивалась, края сходились, после того, как Певерелл признавала участок вычищенным. Затем она перешла на руку, но там все гораздо проще. Всего лишь не хватало куска плоти, она нарастила его. Но шрамы оставила. И тому, и другому. Как напоминание, что не стоит злить некромантов.

Малфой призвал собственную палочку, приставил ее к виску. И вытянул широкую серебристую ленту, по цвету напоминающую его волосы. Опустил ее в свободный флакон, запечатал его и отдал Гарри. Та спрятала его в карман.

— Благодарю, что… — он все еще тяжело дышал, его клонило в сон. Как же хорошо, когда ничего не болит. — Что пришли на помощь, леди. Мой род в долгу у вас.

— Мой род в долгу у вас, — эхом отозвался Нотт.

Гарри сладко улыбнулась, так сладко, как умеют только темные маги.

— Это еще не все, господа. Я нанесла каждому из вас руны долга. Теперь никто из ваших кровных родичей не сможет причинить вреда тем, кто отмечен знаком моего рода.

Она достала зеркало и продемонстрировала Малфою тонкую цепочку рун, завивающуюся вокруг шрамов на правом плече. У Нотта картина повторялась, только на левом предплечье. Кстати, отличный способ избавления от метки. Правда, немного радикальный.

— То есть мы не сможем убить вас и ваших детей, леди Певерелл?

— Нет, мистер Малфой. Вы не сможете убить любого, кто носит знак моего рода. Кодекс Певереллов гласит, что семья — это не только кровные узы. Это доверие, обоюдное доверие. И любой, кто вызвал его у магов рода Певерелл, становятся его семьей. Негласные узы.

Она сама писала Кодекс и думала в тот момент о Северусе, о Лили, о многих, кого она хотела бы спасти, кому хотела бы помочь, но не имела возможности. Зачем ограничиваться кровной связью, когда можно сделать по-другому?

— До свидания, лорды, — Гарри кивнула. — Артефакт я сниму в школе, прошу меня понять.

Свежий воздух за пределами комнаты вскружил голову, Гарри пошатнулась. Ее поддержала крепкая, узкая рука.