— Не мог. Я боялся. Боялся, что за мной следят. Постоянно. Может, это паранойя. Но я не хотел рисковать. Из двух зол я выбрал меньшее. Я до сих пор не знаю, поступил ли я правильно. Но изменить уже ничего невозможно.
* * *
— Опа, Опа! Идем обедать!
Радостный девичий крик пронзил тишину сада. Заспанные птицы с громким хлопаньем слетели с веток деревьев. По каменной дорожке бежала растрепанная девчонка. Тут ее ноги переплелись, и она со всего размаху упала на землю. Опал кинулся ее поднимать.
— Арика, осторожней! Нельзя так носиться, убиться недолго. Ну-ка, посмотри на меня, ничего не ушибла?
Девочка с серьезным видом принялась себя ощупывать.
— Да вроде в порядке.
— В порядке? Да ты посмотри, у тебя кровь!
— Правда? Где?
— На коленке. Ты ее расшибла. Горе луковое, что с тобой делать? — вздохнул Опал.
— Мириться. Опа, у тебя такие длинные волосы, неужели парни такие носят? — неожиданно спросила Арика, изучая его со стороны.
— Раньше носили. Теперь модно их стричь.
— А почему ты не стрижешь?
— Я приверженец старых традиций, — улыбнулся Опал. — Хочешь, чтобы я подстригся?
— Нет, просто интересно было бы на тебя посмотреть. Но длинные тебе идут, симпатичнее любой девочки, — ехидно заметила Арика.
— Ах так! Сейчас кто-то у меня побежит.
— Не надо! Я буду хорошей!
Несколько минут шли молча. «Шу-шу-шу», — стрекотали кузнечики. «Цок-цок», — цокали деревянные сандалии. «Жур-жур», — журчал садовый фонтан. Идиллия. Все так спокойно, и лишь ноющие мышцы да мозоли на руках напоминают о недавней утомительной тренировке. После обеда у него занятие по экономике, затем математика, логика, философия — бесконечный список наук, и так до ужина, а потом вновь тренировка по фехтованию, но лучше об этом не думать. Сейчас лишь сад, тишина и приятная компания.
— Опа, как прошла тренировка? Ты самый сильный?
— Конечно, а ты сомневалась?
— Нет! Ты самый-самый! Я в тебя верю! — радостно заверила Арика.
— Спасибо.
Она верит. Наверное, единственная, кто в него по-настоящему верит. Другие просто возложили обязанности. Им все равно как, но он должен их выполнить. И он молча выполняет. Вежливо улыбается родителям, вежливо улыбается слугам, прилежно выполняет все указания учителей. А потом запирается у себя в комнате и в слепой ярости швыряет вещи. Не плачет, задыхается. А утром вновь улыбается. Это длится несколько лет. Сейчас нагрузок больше, его готовят для поступления в академию. Он будет дипломатом. Как все быстро и легко решилось. Без вопросов, без скандалов. Его лишь поставили перед фактом. Всегда так. Всё всегда так.
— А как твои занятия с госпожой Розой? — спросил он, отогнав подальше ненужные мысли.
— У-у-у.
— Что такое? Что-то не получается?
— Все! Все не получается! Госпожа Роза говорит, что я просто какой-то па-та-ло-ги-чес-кий случай! — по слогам выпалила она.
— Неужели так плохо?
— Да! У меня ничего не выходит. Сегодня испытывали огненный прием. У меня получилось создать огонь, ну а потом вот! — девочка быстро сунула перед лицом Опала свои руки, на них красовались свежие ожоги.
— Ох, вижу. Но ни у кого не получается с первого раза, потерпи.
— Я терплю. Мазь от ожогов знаешь как жжется!
И снова смех пронзил тишину. Как давно он так непринужденно веселился? С ее приходом в этот дом ему стало легче дышать. Камень обязанностей больше не был таким тяжелым, казалось, эту ношу теперь делят вместе с ним. Он не знал, что совсем скоро тому, кто подарил ему столько радости, придется причинить столько боли.
— Мне пора идти. Через неделю у нее день рождения, поздравишь от меня? Но должно быть, она не примет моих поздравлений.
— Наверняка.
— Хорошо. — Опал надел фуражку. Очень странно она смотрелась на нем. — Теперь о ней будешь заботиться ты. Постарайся, я тебе доверяю.
— Не надо, — устало произнес Ким.
— Что?
— Не надо мне доверять. — Он тоже поднялся со скамейки. — Удачи в учебе.
Прощально махнув рукой, Ким стал спускаться вниз по дороге.
Опал стоял, смотря ему вслед. Что это могло значить? И снова ветер решил все. Своим новым порывом он чуть не унес с головы фуражку. Юноша успел вовремя ее придержать. «Пора на поезд», — решил он.
— И все-таки ты умудрилась выписаться. Не иначе врачей до смерти замучила.
— Да, я могу! — радостно созналась я в содеянном.
Ежедневным скулежом я умудрилась достать весь персонал. Скрепя сердце меня выписали.
— Не сомневаюсь. Как себя чувствуешь? — спросил Ким, забирая у меня сумку с вещами.
— Хорошо, а завтра буду себя чувствовать еще лучше! Ты же помнишь, что…
— Да-да, завтра у тебя день рождения. Ты напоминала мне об этом каждый день, когда я приходил тебя навещать.
— Что будем делать завтра? Куда-нибудь пойдем или отпразднуем дома?
— Тебе решать, это же твой день рождения.
— Нужно подумать. — Я задумчиво побарабанила пальцами по гипсу правой руки, как жаль, что его снимут только через неделю. — А, решу завтра по месту! Чем ты занимался эту неделю?
— Ничем особенным. Думал.
— О смысле жизни?
— О нем тоже. Помнишь, как мы в первый раз встретились? — внезапно спросил Ким.
— Еще бы! Я намылила тебе шею!
— Было дело, — согласился парень, непроизвольно потирая оную. — А потом, спустя пару лет, когда столкнулись в ЗОГе и нас объявили напарниками?
— Помню! Я так удивилась!
— Я больше, — возразил Ким.
— Почему?
— Ты сильно изменилась с момента нашей первой встречи. Из колючей взъерошенной девчонки превратилась в фигуристую девушку с раздражающим оптимизмом и нескончаемой энергией. Про нескончаемый аппетит я уж молчу.
— Скажешь тоже, — я шутя пихнула друга в локоть. Ким чуть не свалился в лужу. — Согласна, с того момента я немного выросла.
— Особенно в области грудной клетки.
— Эй! Но знаешь, именно благодаря твоему совету я стала такой.
— Не помню, чтобы советовал налегать на капусту.
— Хватит, извращенец, все об одном и том же! Завидуешь, так и скажи! В самом деле, спасибо, за то, что помог мне спастись от наваждения.
— Ты так упорно тренируешься, словно хочешь победить каждого, с кем столкнешься.
— Так и есть! Я должна стать сильной. Сильнее всех, кто может бросить мне вызов!
— У тебя ничего не выйдет. Всегда найдется человек сильней тебя. Человек, которого ты не сможешь одолеть. И для этого человека найдется более сильный противник. Так будет всегда, и ты не сможешь исправить данного. Вопрос в другом — готова ли ты потратить свою жизнь на это? На погоню за бесполезной целью? Знаешь, противников, возможно, у тебя будет много, возможно, не все сражения принесут победу. Будут и слезы, и разочарования, и боль. Но от этого никуда не денешься. Ты пытаешься стать сильной, ни на кого не полагаясь. Действительно, невозможно обмануть того, кто ничего не ждет от людей. Это приносит одиночество, зато оберегает от страданий предательства. Со стороны такие люди кажутся сильными, но на самом деле ужасно слабы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});