Читать интересную книгу Душа по обмену (СИ) - Мэй Рада

Дед ожидаемо решил покорить щедростью — подарил нам роскошные ювелирные комплекты, гармонирующие с цветом нарядов, и настоял, чтобы мы надели их на сегодняшнее торжество. А потом, отведя меня в сторону, сказал:

— Надеюсь, сегодня всё пройдёт идеально. Но чтобы у тебя не возникло проблем с контролем и стихийными выбросами магии, придётся кое-что сделать.

Он обхватил мои запястья ладонями и подержал их несколько секунд, а когда отпустил, мне стало холодно и неуютно. Мир словно потерял часть красок и звуков. Потерял магию… Как же я отвыкла от этого ощущения!

— Зачем вы это сделали? — возмутилась, осознав, что мои браслеты, блокирующие магию, снова полностью закрыты.

— Ты ведь в первый раз на подобном мероприятии. Начнёшь волноваться, не сможешь контролировать дар. Я просто хочу, чтобы ты была в безопасности, — успокаивающе улыбнулся Дорган, но его пристальный, цепкий взгляд оставался серьёзным.

Ага, в безопасности! И поэтому лишил меня единственного средства защиты? Ну и что теперь делать?!

— Всё девочки. Если вы готовы, нам пора, — дед улыбнулся ещё шире и приглашающе протянул нам руки. — Идёмте, отведу вас к вашим кавалерам.

Беспокойство не отпускало. Я уже достаточно хорошо знала зловредного родственника, чтобы понимать — присутствие Никея в его планы не входит, и ничуть не удивилась, увидев у входа в бальный зал Эртана с Мартионом. Что ж, Дорган верен себе! А значит, он мог просто убрать Блордрака с дороги. От этой мысли меня снова атаковала паника. Чёрт, да где же он?!

Прикосновение к руке деда даже через ткань напрягало, и было физически неприятным. Я облегчённо вздохнула, когда он оставил меня с Мартионом и отошёл. Не дожидаясь от кавалера приглашения, я сама подхватила его под руку и отвела в сторону от суетливо снующих всюду нарядных девушек и юношей.

— Ого, какой напор! — весело усмехнулся блондин. — Неужели всё-таки хочешь за меня замуж?

— Где Никей? Дорган что-то с ним сделал? — понизив голос, спросила вместо ответа. Уж кто-кто, а карманный шпион деда это должен знать!

— Успокойся и убери это сердитое выражение с лица, оно привлекает внимание, — сказал Мартион, натянув очередную улыбчивую маску, и повёл меня вслед за остальными парами, быстро и коротко рассказывая: — Блордрака исключили из списка гостей, так что он не сможет попасть на территорию академии даже с гостевым браслетом.

К бессильной злости на Доргана примешалось заметное облегчение — по крайней мере, он жив!

— Сам виноват! Знал, с кем имеет дело. Нужно было просто оставаться здесь до самого бала, — проворчал парень, уже не скрывая досады. Ведь его планы на будущее сейчас тоже рушились.

— У него была важная встреча, — возразила я и поёжилась, гадая, чем она могла закончиться? Не поймали ли заговорщиков с поличным? Государственная измена — это же немедленная казнь без вариантов! — А вообще, ты мог бы и помешать деду.

— С какой стати мне так подставляться? — удивился Мартион. — я не могу идти против главы рода в открытую.

— Значит, решил всё же на мне жениться? — передразнила, повторив его недавнюю фразу.

Мартион вдруг окинул меня оценивающим взглядом и с усмешкой резюмировал:

— Почему бы и нет? Ты оказывается красотка. Вон как преобразилась. Я и не знал, что ты настолько похудела.

Только сейчас я осознала, что многие смотрят на меня с удивлением и недоверием. Конечно, то, что я перестала походить на колобка уже не было секретом, но свободный покрой формы не позволял оценить конечный результат, а вот сейчас его увидели все.

— Только попробуй! Я стану самой ужасной женой на свете! — пообещала угрожающе и со вздохом спросила: — Ты хотя бы браслеты открыть сможешь?

Мартион помрачнел, бросив взгляд на мои запястья, и покачал головой, снова лишая надежды.

— Увы, их могут открыть только преподаватели или целители.

— Ты ведь знал, что дед их закроет! — В этом я даже не сомневалась.

— Да, он всегда перестраховывается, — не стал отпираться шпион. — Я понадеялся на твоего жениха, но видимо зря. Кстати, о целителях — тебя зачем-то искала дэйра Найрис.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я ухватилась за эту новость, как утопающий за соломинку.

— Отведи меня к ней, она поможет!

— С чего бы? — не поверил Мартион, а рядом вдруг снова появился дед. Пришлось остановиться.

— Лестэлла, ты очень бледная, всё в порядке? — В голосе и взгляде декана сквозила неподдельная тревога, ну прямо дедушка года! Как же хотелось послать его ко всем чертям, да, боюсь, и они с ним не справятся.

— Вы были правы, я очень волнуюсь. Слишком много людей, и король… Вдруг я ему не понравлюсь? Ох, что-то мне дурно, голова кружится…

Я закрыла лицо ладонями, переживая, что сейчас спалюсь. Ведь королю мне хотелось вовсе не понравиться, а хорошенько врезать. И не один раз. Может, и лучше, что Никея не будет, он бы точно не сдержался.

На выручку пришёл Мартион — взял под руку и быстро увёл от Доргана со словами:

— Тут где-то целительница дежурит. Мы пойдём, попросим успокаивающий настой.

Дед не стал останавливать, но я ещё долго ощущала спиной его пристальный взгляд. Мне повезло, дэйра Найрис действительно дежурила сегодня во время мероприятия. Когда мы её нашли, женщина помогала привести в чувство какую-то бледную, вероятно излишне перенервничавшую барышню, полулежащую в кресле.

Увидев меня, целительница обрадовалась, передала пришедшую в себя девушку на попечение её подругам, и, забрав меня у кавалера, увела в ближайший пустой кабинет.

— Вы не видели Никея? — спросила я с робкой надеждой. Вдруг она искала меня, чтобы передать от него весточку?

— Нет, — дэйра нахмурилась. — Леста, я не понимаю, что происходит, но вижу, что дело идёт к беде. К сожалению, сейчас не время и не место для таких разговоров, а этот упрямый мальчишка ничего не объяснил, когда увольнялся. Настоял только, чтобы я кое-что сделала, если он сегодня задержится.

— Что? — Значит, Никей всё-таки предвидел такое развитие событий.

— Протяни руки, — целительница достала что-то из висящей на плече сумки и склонилась над моими ладонями.

Я не сразу поняла, что она сделала, но ощущать себя стала иначе — словно в полутёмной комнате вдруг включился яркий свет. Я даже заморгала, пытаясь сгладить это ощущение.

— Что… со мной? Я стала видеть всё по-другому.

— Я сняла браслеты полностью. Заменила на похожие, но не блокирующие, а скрывающие магический фон, — со вздохом объяснила заведующая. — Правда, не уверена, что поступаю правильно. Сейчас, когда твой дар раскрылся полностью, он будет для тебя лучшей защитой, и в то же время ты можешь причинить вред другим людям, сама того не желая.

— Спасибо, дэйра Найрис! Обещаю, я буду очень осторожна! — горячо заверила я женщину, с трудом удержавшись от желания её обнять, и мы вернулись в холл, где толпились пары в ожидании приглашения в бальный зал.

Вот только народу здесь, как мне показалось, стало гораздо больше, чем было. Причём многих я видела впервые.

— Откуда здесь столько людей? Было ведь меньше. Как они тут помещаются? — удивилась я, растерянно оглядываясь по сторонам.

Целительница проследила за моим взглядом и, покачав головой, тихо сказала:

— Нет, Леста. Людей здесь не прибавилось. Просто ты теперь, похоже, видишь и живых, и мёртвых…

Эта новость, мягко говоря, шокировала. А как их теперь различать?! Я ведь Мириэлу тогда за живого человека приняла. Но присмотревшись, поняла, что отличия есть и немалые. Часть образов, которые я сейчас видела, казались более тусклыми, плоскими и двигались странно, словно плыли по воздуху. Они располагались не беспорядочно, а группировались возле живых людей. Рядом с кем-то их было больше, с кем-то — меньше. Это были скорее фантомы, чем неупокоенные души вроде племянницы Зиэлды.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Я читала, что они надолго остаются в поле человека, который не может отпустить своих мертвецов из-за чувства вины, тоски, отчаяния. Фантомы были рядом с каждым, находящимся в зале, кроме… Доргана. Значит, он ни о ком не тоскует и ни в чьей смерти себя не винит. Да человек ли он вообще?! Впрочем, рядом с собой я тоже никого не заметила, а вот за спиной у дэйры Найрис стояла пожилая женщина — мама, наверное.