Все люди вокруг дворца пали на колени. Один из стражей Ройяса затянул гимн во славу Госпожи.
— Одной стрелой тут не обойдешься, — возразила Теноктрис. — Но сейчас, когда мы выкурили ее из логова, у нас есть время найти верное решение.
Крылатая тварь постепенно поднималась над морем. Крылья трепетали, как у осы, не как у птицы. И долго еще ее было видно в воздухе, летящей на юго-восток.
Шарина ощутила присутствие чужаков, прежде чем услышала их голоса. Она замерла, слыша лишь стук собственного сердца в ушах.
Внутри гигантского дерева слышимость была поразительной.
— Она здесь, — раздался шепот. Это был голос лже-Ноннуса.
В дупле почти не было света, открывалась она вверх где-то высоко, но Шарина сумела оглядеться.
Укрытие было двадцати футов в диаметре, мебель отсутствовала, если не считать скамьи для спанья из ноздреватой древесины. Странно, но безопасного костровища для приготовления еды не обнаружилось.
Но тут до нее дошло: это не дом, а лишь временное прибежище. Охотник не стал бы рисковать, разжигая здесь огонь.
К тому же выход слишком узок: случись пожар, можно и не выйти. Желудок у Шарины болезненно сжался при этой мысли. Она тут же вспомнила тяжелые пожары в Барка Хамлет в прошлые зимы.
— Шарина? — раздался голос лже-Ноннуса. Потом, громче: — Я пришел спасти тебя, дитя. Можешь выйти.
— Она не выйдет, — пробормотал его спутник. Шарина подумала, что узнает его: это был один из людей с корабля. — Даже если она и там.
Девушка оказалась в западне. Существует лишь один выход из дупла баобаба, но здесь ее поджидают преследователи. Дыра наверху слишком мала, чтобы можно было протиснуться сквозь нее.
— Выходи же, дитя, — вкрадчиво произнес лже-Ноннус, отчего Шарина похолодела. — Дикарь, что похитил тебя, не вернется до завтрашнего вечера, если вообще вернется.
Шарина стиснула рукоять пьюлского ножа.
— О, Госпожа, окутай меня своим плащом, — прошептала она.
Странно, призывает Госпожу Милосердную, а сама сжимает оружие. Ладно, помолится она потом, а сейчас… Шарина выхватила нож.
— Да не выйдет она! — снова пробубнил голос. — Лучше нам войти туда и захватить ее.
— Я бы сказал, Краттус, что лучше тебе помолчать и послушаться меня, — зловещим голосом парировал лже-Ноннус.
Затем его голос стал добродушным.
— Там, внутри, довольно темно, и вряд ли ты сумеешь держать факел и обороняться: у девчонки неплохой нож, во всяком случае, был, когда я в последний раз видел ее.
— В таком случае, что же ты предлагаешь? — спросил теперь уже третий мужчина. Голос его звучал устало и раздраженно. Шарине было любопытно, сколько же человек в этой банде.
— Остановимся здесь на ночлег, подождем рассвета, — отвечал Ноннус. — А с рассветом я сумею, с помощью своего магического искусства, сделать так, что в дыре станет светлей. И тогда нам будет легко пробраться внутрь, не пострадав при этом.
— Да уж, не пострадать при этом, особенно тому, кто полезет самым первым, — проворчал третий собеседник.
— Точно, Осан, — прошипел лже-Ноннус, в который уже раз искажая личность человека, которым прикидывался. — И тебе лучше постараться, не то не видать тебе золота королевы, как своих ушей. Или, может, станешь объяснять ей, что испугался ее гнева меньше, чем тупой крестьянки?
— Свое задание я выполню, — ответил Осан. — Я ведь всегда все выполняю, верно?
— Встанем здесь лагерем, — резко бросил лже-Ноннус. — Кратус, пусть у входа постоянно дежурят двое. Утром позаботимся, чтобы это дурацкое происшествие благополучно завершилось, и рванем с этого злополучного острова.
Краттус махнул рукой в сторону второго выхода из дупла.
— Неплохо было бы заблокировать этот выход, воткнуть две дубинки крест-накрест. Даже если у девчонки достанет силы выломать их, треск привлечет наше внимание.
— Ага, отличная идея, — согласился лже-Ноннус. До Шарины донеслось эхо срубаемых веток. Чуть погодя раздался шум падающего дерева и пыхтение работника.
— Пускай маленько посидит в клетке! — услышала девушка еще один голос, не звучавший прежде.
— А как насчет того парня, с которым она пришла? — спросил третий собеседник.
— Я уже говорил, побудем здесь, пока он не вернется. Я же маг, или ты забыл?
— Такое вряд ли забудешь, — пробормотал Осан. Шарине показалось, он отвернулся от собеседников, поэтому его голос звучал в направлении убежища и поэтому она слышала больше, чем его собеседники. — Никогда больше не стану служить этим чертовым магам!
— Осан, вы с Деналтом будете нести вахту до восхода луны, — скомандовал Краттус. — Потом заступим мы с Байеном.
— Послушай, а если я вообще не увижу восхода луны, что тогда? — огрызнулся Осан. — Здесь же темно, как в поросячьей заднице!
— Тогда будешь сторожить до рассвета! — отрезал начальник. — Остальные смогут поспать, сколько захотят.
Они устроились на ночлег, и вскоре разговоры стихли. Настоящие мастера своего дела, организовали все, как надо, а ведь для них эти джунгли такие же чужие, как для Шарины. Лже-Ноннуса было не слыхать, может, ушел куда-нибудь.
Шарина оказалась в безвыходном положении. Дерево жалобно поскрипывало на ветру, в лесу раздавались шорохи. Девушка в темноте мерила шагами укрытие, потом прилегла в нише.
Вначале она думала: вдруг Ханно вернется ночью. Потом оставила эту идею. Раз уж лже-Ноннусу удалось запереть ее в этой ловушке, выследив в джунглях, у него хватит ума и магических способностей, чтобы напасть на след охотника.
Девушка ощущала себя измученной как физически, так и эмоционально. Ее истощили как последние события, так и вообще все, что произошло на последние неделе. Наступит утро — что ждет ее тогда? Есть две возможности — сдаться самой или быть захваченной.
Госпожа отвернулась от нее.
Шарина задремала. Лезвие пьюлского ножа холодило щеку. Во сне девушка видела, как посреди леса открывается загадочная дверь и ведет ее в чащу.
А там… небольшая хижина на берегу ручья с крутыми берегами. Работавший в саду человек отряхнул землю с лопаты и приблизился к девушке.
— Ноннус? — удивилась она.
— То, что осталось от меня, ведь я умер, — сообщил он. — Садись же, дитя. Это все, что я могу тебе предложить. И свою компанию.
Шарина присела на корточки, как она делала обычно, находясь дома у отшельника. Ноннус уселся рядышком.
— Я постоянно наблюдаю за тобой, дитя, — поведал ей Ноннус. — Надеюсь, ты чувствуешь это, хотя и не видишь меня.
На площадке перед ними из цветной гальки было выложено изображение Госпожи. Там, в Барка Хамлет, Ноннус вырезал фигуру Госпожи из огромного ствола дерева. Туника на нем сейчас была прежняя, из темной козьей шерсти, но пьюлского ножа, который отшельник снимал лишь на время молитвы, нигде не было видно.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});