не смотрела на меха и украшения и не замечала того, кто принёс их.
— Ты должна согласиться, — сказал ей старый вождь. — Он будет хорошим мужем.
— Ты считаешь, что он достоин меня? — спросила гордая красавица. — Разве достоинства измеряются мехами и украшениями?
— Он хороший воин.
— Ко мне приходило много хороших и храбрых воинов. Почему же ты не отдал меня за одного из них?
Ничего не ответил старый вождь, лишь покачал головой. Отказалась Аурина выходить замуж за Хиттаву.
— Посмотри на него. Взгляд его холоден, а сердце — кусок льда. Оно не знает любви и жалости. Разве такого мужа ты мне желаешь?
Ни один мускул не дрогнул на лице вождя. Он подошёл к дочери и тихо сказал:
— Завтра пусть придут все воины, которые хотят взять тебя в жёны, и если ты не выберешь среди них себе мужа, тогда я отдам тебя Хиттаве.
— Я исполню твою волю, — ответила Солнечный Свет.
На следующий день в доме Уско собралось много воинов, и каждый из них надеялся, что Аурина выберет его. Но девушка не могла выбрать среди них мужа. Тогда встал Уско и позвал к себе Хиттаву.
— Обещаешь ли ты беречь и любить мою дочь? — спросил он.
— Обещаю, что она не будет ни в чём нуждаться, — ответил Хиттава.
Едва он это молвил, в жилище старого вождя вошёл Аму. Все взоры обратились к нему. Гордо выпрямив плечи, он подошёл к девушке и, посмотрев ей в глаза, спросил:
— Хочешь ли ты стать моей женой?
— Вот он! — шепнула Аурина отцу. — Его я согласна назвать своим мужем!
— Пусть будет так, — сказал вождь Уско.
Пышную свадьбу устроил дочери старый вождь. Много дней и ночей праздновал её народ. Но пришло время возвращаться Аму домой вместе со своей женой. Когда они пришли в его деревню, оказалось, что он сын вождя. Они прожили счастливую жизнь в любви и уважении друг к другу, и у них было много детей, — закончил Тай.
Ночь опустилась на поляну, и все стали разбредаться по палаткам. Скоро весь лагерь уснул крепким сном. Лишь суолейя остались у костра.
— Мне показалось, что я нашёл след мената на нашей земле, — сказал Тай, поднявшись.
Ева заметила, как быстро вкинула на него глаза Окка.
— Кого-то из Союза? — спросил Тарой.
— Не знаю. Я даже не уверен, что это был менат. Но что-то меня всё-таки насторожило.
— Пока у нас нет доказательств, нам нечего предъявить, — сказал Тарой.
— Это уже второй случай, — Тай задумчиво смотрел на языки пламени костра. — А значит, не случайность. Будьте максимально внимательны.
Воцарилась напряжённая тишина.
— Аника, спой нам что-нибудь, — Тай взъерошил волосы и снова опустился на бревно.
По рукам тут же заскользила гитара. Ева видела, как её по очереди несли ребята, но не знала, что она принадлежит Анике. Она запела Колыбельную Солнца. Мягкие аккорды вторили нежному голосу девушки. Её лёгкое сопрано органично сплеталось с мелодией струн, а окружающая природа и стрекот ночных насекомых создавали неповторимую умиротворяющую атмосферу.
Тай сидел напротив Евы, о чём-то переговариваясь с Тароем. Порой его губы растягивались в улыбке. Ева любила эту улыбку. От неё теплело на душе. Яркие всполохи костра подчёркивали тёмный цвет его глаз, вздрагивая золотыми искрами в их глубине. Несмотря на по-мальчишечьи взъерошенные волосы и озорные улыбки, в его глазах всегда таилась не свойственная его возрасту серьёзность. Взгляд Евы спустился к его губам. Она почувствовала, как тепло в груди усилилось, пробуждая непонятное волнение. Как зачарованная, она любовалась каждым их изгибом, каждым движением. Тай перевёл взгляд на Еву. Их глаза встретились. Ева почувствовала смущение от столь откровенного любования и хотела отвести взгляд, но Тай удержал его. Он смотрел на неё открыто. Сначала дерзко, потом черты его лица смягчились, взгляд стал более глубоким. Ева тонула в его глазах, медленно погружаясь в их чувственную глубину. Тай очень остро ощущал ту сокровенность, которую поймал в глазах Евы, и с готовностью отвечал ей. Он покорял своей прямотой. Никогда не скрывая чувств к ней, он не боялся проявлять их и не боролся с ними. И сейчас его сердце забилось быстрее, поймав отклик в глазах Евы.
Всё вокруг словно исчезло. Ева перестала слышать голоса, ощущать присутствие других. Весь её мир сузился до одного человека, сосредоточился на странных и очень будоражащих ощущениях. Взгляд Евы снова скользнул к его губам. И она с волнением осознала, что хотела бы почувствовать их горячее прикосновение на своей коже, ощутить их вкус. Когда их глаза снова встретились, в глазах Тая Ева, как в зеркале увидела отражение своих желаний. Напряжение между ними росло с пугающей скоростью. Тай словно читал все её мысли, самые сокровенные, в которых она не могла признаться даже самой себе. Испугавшись нахлынувших чувств, Ева поспешно отвела взгляд, разрывая эту необъяснимую связь. Закусив губу, она сосредоточилась на разглядывании земли под ногами. Это было наваждение, от которого всё её тело полыхало огнём. Но Тай не был расстроен её капитуляцией. Наоборот, он почувствовал, что одержал маленькую, но очень важную победу.
— Ладно, — Тай встал. — Отправляйтесь все спать.
Но Ева не двинулась с места, всё ещё пытаясь взять себя в руки. Сейчас она ругала себя за возмутительную откровенность. Угрызения совести по отношению к Марку были настолько сильными, будто она воплотила все свои мысли в реальность. Когда Тай приблизился к ней, она почувствовала необходимость защитить свои чувства к Марку.
— Хорошая была сказка, — Ева подняла на него глаза. — Только он может любить. И сердце у него не ледяное.
В глазах Тая отразилась глубокая печаль. Он сдержанно кивнул и помог ей подняться.
Всю ночь Ева ворочалась. И не оттого, что ночи были ещё довольно прохладными, и она лежала на твёрдой земле. Сначала она не могла успокоиться. Неожиданные чувства, которые вызвал в ней Тай, не на шутку напугали и взволновали её. Тело стала сотрясать дрожь. Она поняла, что сильно замёрзла. И хотя в глубине души Ева очень хотела, чтобы горячий Тай оказался рядом, она понимала, что сегодня это не самая лучшая идея. Тай, видимо, считал так же. И всю ночь Ева провела в одиночестве. Всякий раз, как её смаривал сон, перед ней вставали странные видения, то ли из прошлого, то ли