— Я скажу — ты назад повернешь, а обратного пути отсюда нет! — сурово сдвинул брови старик: — Кто, не дойдя до озера, назад поворачивает, наверх выбраться не может! Проводник твой, что на плече сидит, заведет тебя в такие ходы, где и подземные твари не живут. Там и помрешь… Я что сказать тебе хочу, человек — оставайся у нас! Нам работники нужны, жить будешь хорошо, светь и злато у тебя будет, дом у нас для людей есть, большой, хороший! Оставайся! Земли верхней тебе все одно не видать, а так — все же жизнь!
— И что, были такие, которые остались? — с трудом сдерживая гнев, спросил Луня.
— А как же! — улыбаясь, если можно было назвать улыбкой кошачий оскал, кивнул старик: — Многие оставались! Жили, богатели, работали.
— Нет, дед, не останусь я! За хлеб-соль спасибо, пора мне! — Луня встал, ударился головой о низкий потолок и снова плюхнулся на скамью:
— Говори, старый, что за страж! А не то…
— Что, хе-хе, «а не то»? Убивать меня станешь, человек? — старик весь подобрался, узкие зраки в глазах вытянулись в щелки: — Хочешь знать, кто у озера живет? Змиул, Повелитель Теней! Что, страшно стало? Иди, иди теперь, вой, хе-хе, зело могучий, побеждай его!
«Змиул! Вот где логово этой погани!», — пронеслось у Луни в голове: «Так он же сейчас не в силе — Шык его в Ар-Зуме так отделал — будь здоров! Если и биться с ним — то только сейчас!».
— Ну и Змиул. Эко чудо! — Луня усмехнулся, чем обескуражил невеличника до крайности: — Спасибо за подсказку, дедушко! Пошел я, не поминайте лихом!
Сопровождаемый толпой пораженных невеличников, Луня выбрался из дома старика, стряхнул с плеча Костяшку — давай, показывай путь, вражина!
Костяной человечек бойко помчался по дорожке меж домиков подземных жителей, и вскоре залитая багровыми огнями огромная пещера осталась позади. Невеличники что-то вопили вслед Луне, но догонять его никто не решился.
И снова потянулись кривые коридоры, пещеры и пещерки. Стало совсем жарко и сухо, Луня то и дело прикладывался к баклажке с водой и обливался потом — жарко в подземелье, как в Пекле. А может, оно это и есть — Пекло, и впереди ждет его сам Ный, не к добру помянутый? Ну так сел на коня — ехать надо, тем более что дорога назад лежит через это самое озеро — по другому-то никак не выходит…
То, что путь его подходит к концу, Луня понял еще задолго до того, как увидел Озеро Кипящих Камней. Удушливый жар, казалось, заменил собой воздух, камни повсюду были раскаленными и обжигали, если вдруг случайно Луня касался их рукой, а идущий откуда-то снизу свет давил на глаза, вышибая слезу — словно в горн с пылающим аспид-камнем смотришь.
И вот, наконец, взору Луни открылась пещера — не меньше той, где жили невеличники. Огромные глыбы угловатого камня загромождали ее, а посредине, в обрамлении настоящих скал, кипело, плевалось паром и дымом раскаленное озеро — Озеро Кипящих Камней.
Воистину, это было обиталище Змиула! Тени, черные, серые, багрово-красные, любого цвета и размера, окружали Луню со всех сторон, колыхались в раскаленном воздухе, казались живыми, двигались, ползли, шевелились. Вдруг отуда-то сбоку возникла в мареве высокая, темная фигура. Змиул! Но теперь Повелитель Теней уже не казался таким темным, словно сотканым из мрака, как это было в Звездной Башне, и потом, когда его черные заклятия коснулись Луни. Теперь Змиул был прозрачным, полинявшим каким-то, и осмелевший Луня шагнул к Повелителю Теней, выхватывая меч:
— Что, гадина? Вот и свиделись? Узнаешь?
— Это… ты… — чуть слышно прошелестело в воздухе: — Пришел добить… меня-я… А где же… волхв?..
— Может, тебе еще и светлоокого Яра сюда привести? — с издевкой спросил Луня, взмахивая мечом.
— Не упоминай… — простонал Змиул. И вдруг зашипел, словно подземельная жаба: — Ты умрешь!.. Умрешь…
— Нет, подлюка, это ты умрешь! — крикнул Луня, бросаясь вперед. Прадедов меч пронзил пустоту, а тень Змиула уже колыхалась в стороне раненый, ослабевший, он все еще был достаточно силен.
«Мечом тут много не навоюешь!», — сообразил Луня: «А если вот так попробывать…».
Подняв амулет Яра, Луня шагнул к колышащемуся в стороне Змиулу, громко призывая ненавистного Повелителю Теней бога солнца на подмогу. Змиул зашипел, истончаясь, попытался обрывком серой тени шмыгнуть за раскаленные скалы, но яркий солнечный луч, вырвашийся из Ярова зрака, зацепил его, и истошный вопль потряс стены пещеры:
— Ты убил меня! А-а-а! Убил! Повелитель, услышь! Гибну я! Гибну… Ги-и-и…
Язычки пламени охватили лоскут тени, сжигая его, словно обрывок бересты. Вопль Змиула оборвался, перешел в сипение, в свист — и затих совсем.
— Ишь ты — «Повелитель, услышь меня!», — усмехнулся Луня: — Видать, не услышал!
Оглядевшись по сторонам — куда делся Костяшка, Луня отвязал от пояса каменную драгонову чашу, и начал по багровым от жара камням спускаться к озеру. Вскоре он понял, что едва ли выдержит — одежда уже начинала тлеть, трещали, куржавясь, волосы. Ну, еще шаг, еще, еще… Вот оно, озеро, теперь зачерпнуть.
— А-а-а! — Луня закричал от боли — капельки расплавленного камня попали ему на руки, выжигая черные следы. Бегом, подпрыгивая и перехватывая почти раскаленную чашу из руки в руку, Луня бросил прочь от озера, и бежал долго-долго, пока даже багровые отблески огненного озера не погасли на подземельных сводах…
Потом Луня лежал на камнях, дул на обоженные руки, поливая их водой из баклажки, вычесывал из волос палево — не гоже роду сожженным ходить, просто отдыхал, прикрыв глаза. Чаша, укрытая крышкой, стояла неподалеку, и стенки ее слабо светились багровым — в ней жил своей жизнью кипящий камень, драгонова смерть.
Откуда не возьмись, появился Костяшка, начал бегать вокруг, звать пора, мол, пошли! Луня с досады даже плюнул в костяного человечка провались ты, зараза, отдохнуть не даешь после такого дела! Однако вскоре все же пришлось встать — действительно, пора было в обратный путь. Луня обмотал одежой обоженные руки, подхватил горячую чашу и зашагал следом за проворным Костяшкой, озираясь по сторонам в поисках глины — когда шел вниз, ее было вокруг, на стенах подземных нор, видимо-невидимо.
Глину Луня вскоре нашел, и размочив остатками воды коричневый комок в ладони, тщательно замазал края каменной крышки чаши — теперь кипящий камень не остынет, все, как надо, будет, получит змей крылатый свое питье и помрет, как миленький!
Вот только с дорогой творилось что-то странное. По времени выходило, что пещера невеличников уже давно должна была попасться Луне на пути, однако темные ходы и гроты, по которым вел его Костяшка, вовсе не походили на те, по которым они шли туда, вниз, к озеру. Луня вспомнил слова мохноухого старика про то, что обратной дороги нет, и сильно призадумался а вдруг и правда, не смотря на то, что он добыл глоток кипящего камня и одолел Змиула, Костяшка заведет его в такие подземные дебри, откуда и не выберешься никогда?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});