Читать интересную книгу Черная книга коммунизма - Стефан Куртуа

Начались систематические смещения евреев сначала с ответственных постов, которые они занимали в области культуры, информации, прессы, в издательской деятельности и в медицине. Затем число арестов увеличилось, поразив самые разные социальные круги. Группа «инженеров-вредителей», в большинстве своем лиц еврейской национальности, была арестована на металлургическом комбинате в Сталино и расстреляна 12 августа 1952 года. Другой пример: «за потерю документов, содержащих важные государственные секреты», была арестована 21 января 1949 года и затем приговорена к пяти годам заключения в исправительно-трудовом лагере жена Молотова Полина Жемчужина, по национальности еврейка, занимавшая ответственный пост в руководстве текстильной промышленностью, а супруга-еврейка личного секретаря Сталина Александра Поскребышева была обвинена в шпионаже и расстреляна в июле 1952 года. Молотов и Поскребышев продолжали служить Сталину как ни в чем не бывало.

Однако следствие по делу Еврейского антифашистского комитета затянулось. Процесс проходил при закрытых дверях, и только в мае 1952 года, через два с половиной года после ареста обвиняемых, ему дали ход. Почему этот процесс шел так долго? Согласно документации, частично уже доступной, это может объясняться двумя причинами: во-первых, одновременно с «делом врачей-убийц» Сталин запустил еще одно, так называемое ленинградское дело, которое велось в строгой тайне, и вместе с делом Еврейского антифашистского комитета должно было, очевидно, стать важным этапом в подготовке новой большой «чистки». Во-вторых, он был озабочен глубокой реорганизацией служб безопасности, что стало ясно после ареста в июле 1951 года Абакумова. Этот арест был направлен и против всемогущего Берии, заместителя Председателя Совета Министров и члена Политбюро. Дело Еврейского антифашистского комитета было также непосредственно связано с делом «врачей-вредителей», а после смерти Сталина оказалось в самом центре борьбы за политическое наследование и раздел сфер влияния.

Из всех сфабрикованных процессов «ленинградское дело», разгром второй по значимости парторганизации Советского Союза и тайный расстрел ее руководителей и по сегодняшний день остается самым загадочным. 15 февраля 1949 года Политбюро приняло резолюцию «об антипартийной деятельности Кузнецова, Родионова и Попкова», трех представителей высшего партийного руководства. Все трое были сняты с должностей, а вместе с ними и председатель Госплана СССР Вознесенский, с работы было уволено также большинство членов ленинградского партаппарата. Ленинград в глазах Сталина всегда был подозрительным городом. В августе-сентябре 1949 года все партийные руководители были арестованы по обвинению в «организации антипартийной группы», связанной с «Интеллидженс Сервис». Абакумов начал тогда настоящую охоту на бывших членов ленинградской парторганизации, работавших на ответственных постах в других городах и республиках. Сотни ленинградских коммунистов были арестованы, а около 2000 просто исключены из партии и уволены с работы. Репрессии приняли ужасающие размеры, коснувшись даже самого города, его недавней истории. Так, в августе 1949 года власти закрыли Музей обороны Ленинграда, созданный в память о героической защите города во время Великой Отечественной войны. Несколько месяцев спустя ЦК партии поручил Михаилу Суслову организацию комиссии по ликвидации музея, которая работала до конца февраля 1953 года.

30 сентября 1950 года начался закрытый судебный процесс над основными обвиняемыми по «ленинградскому делу» — Кузнецовым, Родионовым, Попковым, Вознесенским, Капустиным, Лазутиным. Они были расстреляны на следующий день, буквально через час после оглашения приговора. Дело раскручивалось без какой-либо огласки. О нем не знал никто, даже дочь одного из обвиняемых, невестка Анастаса Микояна, бывшего министром и членом Политбюро! В течение октября 1950 года другие псевдоправедные суды приговорили к смертной казни десятки ответственных работников, когда-то состоявших в Ленинградской партийной организации: Соловьева, первого секретаря Крымского областного комитета партии, Бадаева, второго секретаря Ленинградского областного комитета партии, Вербицкого, второго секретаря Мурманского областного комитета партии, Басова, первого заместителя Председателя Совета Министров РСФСР и других.

Было ли «ленинградское дело» сведением счетов между группировками аппаратчиков или звеном в цепи дел, ведущих к ликвидации Еврейского антифашистского комитета, — таких, как заговор «убийц в белых халатах» и арест Абакумова? Вторая гипотеза представляется нам более вероятной. «Ленинградское дело», без сомнения, было решающей фазой в подготовке новой большой «чистки», публичный призыв к которой прозвучал 13 января 1953 года. Знаменательно, что расстрелянных ленинградских руководителей обвиняли в преступлениях того же сорта, что и мнимые преступления 1936–1938 годов. На пленарном заседании ленинградской парторганизации в октябре 1949 года новый первый секретарь Андрианов объявил ошеломленной аудитории, что бывшие руководители организации опубликовали троцкистско-зиновьевские произведения, в которых «они тайком, в скрытой форме, протащили идеи из статей самых злостных врагов народа Зиновьева, Каменева, Троцкого и других». Карикатурность этого обвинения была слишком очевидна для работников аппарата. Каждый был должен готовиться к новому 1937 году.

После казни главных обвиняемых по «ленинградскому делу» в октябре 1950 года начались новые перестановки сил в органах Госбезопасности и Министерстве внутренних дел. Не доверяя больше Берии, Сталин сфабриковал дело о новом «мингрельском националистическом заговоре», целью которого якобы было присоединение Мингрелии, т. е. того района Грузии, где родился Берия, к Турции. Берия вынужден был «принять меры» по отношению к своим «соотечественникам» и провести «чистку» грузинской компартии. В октябре 1951 года Сталин нанес еще один удар по Берии, заставив его арестовать старых сотрудников прокуратуры и госбезопасности еврейского происхождения: генерала Наума Эйтингона[41], проводившего под началом Берии операцию по убийству Троцкого; генерала Леонида Райхмана, принимавшего участие в организации московских процессов; полковника Льва Шварцмана, пытавшего Бабеля и Мейерхольда; следователя Льва Шейнина, бывшего правой рукой прокурора Вышинского во время больших московских процессов 1936–1938 годов. Все они были обвинены в организации большого «националистического еврейского заговора», руководимого (…) министром госбезопасности Абакумовым, ближайшим сподвижником Берии.

Абакумов был арестован незадолго до этих событий — 12 июля 1951 года. Сначала он был обвинен в том, что способствовал ликвидации Якова Этингера, врача-еврея, арестованного в ноябре 1950 года за антисоветскую сионистскую пропаганду и трагически погибшего в тюрьме во время допроса. «Убрав» Этингера, который имел большой опыт работы и лечил Кирова, Орджоникидзе, маршала Тухачевского, Пальмиро Тольятти, Иосипа Броз Тито и Георгия Димитрова, Абакумов, оказывается, «пытался помешать разоблачению преступной группы еврейских националистов, просочившихся в высокие сферы органов госбезопасности». Несколько месяцев спустя Абакумов был представлен следствием как «мозговой трест» еврейского националистического заговора! Таким образом, арест Абакумова в июле 1951 года стал переломным моментом в разоблачении «сионистского заговора», связующим звеном в плане ликвидации Еврейского антифашистского комитета, сигналом к которой было «дело врачей». Так в течение лета 1951 года (а не в конце 1952), задуманный сценарий принял четкие очертания».

С 11 по 18 июля 1952 года в обстановке строгой секретности состоялся процесс над членами Еврейского антифашистского комитета. Тринадцать обвиняемых были приговорены к смерти и расстреляны 12 августа 1952 года, вместе с ними были расстреляны «инженеры-вредители» с автомобильного завода им. Сталина. В целом по делу Еврейского антифашистского комитета было вынесено 125 приговоров, из них 25 смертных, все они были приведены в исполнение; 100 человек были приговорены к заключению в лагеря на срок от 10 до 25 лет.

К сентябрю 1952 года сценарий «сионистского заговора» был готов полностью. Его исполнение было задержано на несколько недель по причине проведения XIX съезда партии, собравшегося наконец в октябре 1952 года, т. е. через тринадцать с половиной лет после XVIII съезда. По окончании съезда были арестованы и заключены в тюрьму врачи-евреи, у которых под пытками выбивали признания, — так родилось дело «убийц в белых халатах». Одновременно с этими арестами, которые в тот момент еще были тайными, в Праге 22 ноября 1952 года открылся процесс по делу Рудольфа Сланского, бывшего секретаря Коммунистической партии Чехословакии, и тринадцати других коммунистических руководителей. Одиннадцать из них были приговорены к смертной казни и повешены. Одной из особенностей этого так называемого судебного процесса было то, что его целиком состряпали советники из органов госбезопасности СССР, и он носил откровенно антисемитский характер. Одиннадцать из четырнадцати подсудимых были евреями, всех их обвиняли в создании террористической «троцкистско-тито-сионистской группы». Подготовка этого процесса стала настоящей охотой на евреев в аппаратах коммунистических партий Восточной Европы.