— Приложишь несколько рецептов его ремесла. Старых, хороших. — Удовлетворенно кивнул князь Вид. — Я знаю, у тебя есть. Три, нет — четыре. Будет твоя вира, что не уследил.
— А он? — Возмутился Долгорукий, на секунду позабыв, что, в общем то, пытается разделить вину со второклассником.
Но столь кошмарное разграбление! Рецепт, попавший в чужие руки, теряет уникальность! Конкуренция, снижение цен и дефицит бюджета!
— Еще маленький, чтобы с него спрашивать, — откровенно развлекался за его счет князь Вид. — Не станет повторять эти… маракасы, значит, вырастет умным и талантливым. Тогда спрошу. За хорошую плату спрошу.
— А если его заставят?
— Значит, не вырастет, — потерял всякую веселость трехсотлетний виртуоз.
Но он верил в иное.
Тот, у которого было все на земле, кроме счастья воспитать детей, относился к ним по-особенному. Это не означало безграничного милосердия или желания уберечь беспризорных, не вытягивало из казны деньги на помощь лишенным крова. Возраст подарил ему иную странность.
С его огромной жизнью было глупо брать детей из приюта. Неправильно, когда сын умирает раньше отца. Поэтому он назначал себе воспитанников из чужих семей. То, что у тех уже были родители, его мало интересовало. Но вот наблюдать за успехами гения, отмеченного в юном возрасте, доставляло истинное удовольствие и гордость.
Его нового сына звали Федор.
— Я рад, что недоразумение разрешилось, — после короткой паузы, ответил Долгорукий церемониальным наклоном головы. — Теперь мы можем вернуться к празднику.
— Много дел? — Повернувшись на кресле вполоборота к окну, глянул на него гость.
— Мероприятие такого масштаба обязывает.
— Тогда иди, — лениво повел он рукой. — Я тут посижу. Вид у тебя тут из окна красивый.
Сергей Михайлович даже растерялся — оставить его тут, среди документов? Но и мягко выгнать никак не получится — раз сам не вышел, то упрется, как… Сделать вид, что решил остаться и поработать ради гостя — так этот паразит будет скалиться ухмылкой до самого вечера…
— Я распоряжусь, чтобы принесли напитки, — доброжелательно улыбнулся Долгорукий и с невозмутимым видом покинул кабинет.
Не станет же он рыться по ящикам?! Хотя этот может… Триста лет не добавляли ни ума, ни просветления, ни таинственной мудрости. Триста лет — это немного опыта и целый океан отвратительного характера.
— Черт с ним, — хлопнул он раздраженно третьей по счету дверью. Первые две гость мог услышать.
Впереди торопливо разбегались подчиненные, прячась по темным углам. Дед опять был не в духе.
— ИГО-О-ОРЬ!!!
— «Значит, на этот раз скрипка», — пробежала ленивая мысль у князя Вида, расслабленно откинувшегося на кресле. — «Но это же неудобно».
Глава 24
Под белыми тучами неспешно несла свои воды серая гладь реки. Иногда поверхность проходила рябью от резкого ветра, налетавшего с севера. В лицо бил холод, пытаясь забраться в складки одежды или вырвать из рук удочку, но злости на него не было. Даже легкой грусти не отыскать. Внутри мерно горел огонь новой влюбленности, волнами проходя по телу, согревая вместе с ним и душу.
Оказывается, так бывает — потеря того, что казалось пиком совершенства, эталоном, бережно хранимым в сердце в надежде на новую встречу, обернулось не трагедией, а осознанием сокровища, что, оказывается, было совсем рядом. Иногда даже потрясение может стать великим чудом, способным раскрыть новые чувства. И там, где совсем недавно была холодная пустота потери, появляется новый образ, сотканный из ее аромата, ее облика, ее вкуса. Воспоминание о ней позволяют улыбнуться холодному ветру, рассмотреть яркое солнце за пеленой облаков, а знание того, что она ждет дома, наполняет уверенностью и желанием жить.
Кто знает, если бы Игорь не сожрал все вареники в первый день, приготовили ли бы мне эту замечательную шарлотку?
А я ведь чуть его не прибил, и если бы не обещание бабушки сделать что-то особенное, Артем и Пашка меня бы вряд ли удержали. Теперь, наверное, следует сказать ему спасибо.
Рядом плеснуло небольшим карасем, тут же ловко подсеченным Димкой и с важным видом, полным превосходства, помещенным в ведро с водой к остальному улову.
Старый знакомец щеголял новыми кедами с модной зеленой полоской и свежим фингалом — у среднего брата оказался такой же размер ноги. Но, судя по тому, что у конкурента фингалов было два, а кеды остались у Димы, этот раунд остался за младшим братом. Еще на нем была безразмерная серая фуфайка и столь же теплые и габаритные штаны. Такой же набор, кроме обуви, был и на мне — Димка сдал в аренду за смешные деньги вместе с рыбацкими сапогами. Он, вроде как, мог достать решительно все, из числа того, что было в деревне.
А еще у Димы была новая мечта, пришедшая взамен обретенным кедам — пока что тайная, как и положено мечте. Но стоимостью вряд ли ниже обуви — потому после школы он почти безотлучно находился рядом с нами. Без особой наглости — просто занимался своими делами у нас на виду, ожидая, когда нам что-то может понадобиться. Оказалось очень удобно. А когда попросили не верить Игорю в кредит, то и выгодно.
— Может быть, мотыль, белый хлеб? — Нейтрально поинтересовался он, демонстрируя упаковки из спичечных коробок. — Всего пять рублей.
— Нет, спасибо.
Димка безо всякого расстройства кивнул, переснарядил крючок и продолжил сосредоточенно наблюдать за поплавком.
Я же потянулся к телефону во внутреннем кармане, сверился с часами и положил его обратно. Остался еще десяток минут до обеда, и можно возвращаться домой. Она ждет.
Воспоминания вновь накрыли разум, играя на струнах души музыку волнительного предвкушения. Мог ли я подумать, что такое чудо можно создать из теста и яблок? Какие еще тайны хранит мир?
— Там ваш друг идет, — вежливым шепотом вывел из грез Дима. — С футляром от скрипки. Кажется, Артем.
— Он, — утвердительно качнул я головой, не оборачиваясь.
Внутри гигантской куртки было слишком удобно, чтобы портить установившийся баланс мягкости и тепла лишним движением.
— А хотите, — подмигнул он заговорчески, оглянувшись назад и чуть пододвигая ко мне свое ведерко, — готовый улов недорого? Ваш друг обзавидуется!
С иронией покосился в его сторону, и Димка понятливо притихнул.
— Привет всем, — известил о своем прибытии Артем. — Как успехи?
Я потянул за удилище и вытащил из воды полуторалитровую пластиковую бутылку.
— Компот почти остыл, — оценил температуру ладонью и погрузил емкость обратно в речную воду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});