- Знамение гилфингово! - со слезой в голосе вопил клирик. - Было мне видение, и сбылось теперь! Сам светлый император явился к нам, сирым, вступился за нас! Враз повержены враги, рассеяны и уничтожены! Иссякла их мощь, пала кара на нечестивые головы! Сулил я вам чудо, дети гилфинговы, и вот оно! Сам император, сам великий сюда...
К воротам подтягивались все новые и новые вейверцы, собирались женщины, на стене мужчины столпились так, что не протолкнуться, а священник все громче орал и распалялся от собственного крика. В толпе уже твердили, что в самом деле клирик обещал чудесное избавление, и вот оно. Мясник с Редигером находились на парапете, когда явились гонцы, всю сцену они наблюдали с самого начала.
- Да этот праведник впрямь творит чудеса, - процедил сквозь зубы Гедор. - Гангмар меня дери, он и впрямь сулил нам чудо...
- Попы - идеальная шпионская сеть, - так же тихо откликнулся колдун. - Он знал о походе императора в Сантлак, только и всего.
- Нет, что ты, - громко возразил Мясник, - наш священник - истинный праведник и вдохновенный пророк, ля него не существует сокрытых истин!
Потом добавил тише:
- Он святой, и хоть сейчас готов предстать перед Пресветлым.
Чертополох кивнул - он отлично понял намек, если священник благодаря дешевому трюку приобретет популярность, то долго не проживет. Гедор позаботится, чтобы в Вейвере - в его Вейвере - не осталось иных авторитетов. А люди вокруг кричали, кое-кто пускал слезу умиления, вот ведь как - сам император явился защитить их и восстановить гилфингову справедливость.
Тем временем посланцы императора дождались, чтобы хор радостных славословий стих, и потребовали, чтобы выборные горожане немедленно явились к его императорскому величеству. Вон он дожидается, негоже заставлять императора ждать. Алые доспехи Алекиана с городской стены были хорошо видны. Император не приближался к городу, он дожидался прибытия армии, которую следовало разместить на поле перед городом, Вейвер не смог бы принять такое количество гостей с лошадьми и обозом.
Радостные горожане тут же стали выкликать своих выборных - в том числе, разумеется, и Гедора. Ну и священника, разумеется.
Ворота распахнулись, и полдюжины представителей общины отправились к его величеству. Гедор шагал первым, ему, кажется и сам император нипочем. Остальные робели и, должно быть, с немалой охотой рухнули бы на колени в вытоптанную копытами траву. Они сами-то ощущали себя травой под копытами коня его величества. Подошли, поклонились низко. Мастер Увин хрипло откашлялся, и тут же сам испугался такой дерзости, священник всхлипнул и смахнул слезу.
Император обвел сонными глазами вейверских жителей и объявил:
- Мы благодарим вейверскую общину за мужество и верность. Нам желательно видеть город Вейвер свободным под властью империи. Даруем общине Вернское право. Ступайте, порадуйте земляков.
Городские снова согнулись в поклонах. Гедор едва удержался, чтобы не присвистнуть. Вот ведь как вышло! Он сбежал из Ливды, которая склонилась перед графом, надеялся обрести свободу здесь, а тут - такое! Вернское право! Его город получает Вернское право! Это не священник с его фальшими пророчествами, здесь и впрямь видна рука Гилфинга. Сам Светлый одобрил выбор Гедора. Неспроста, ох, неспроста именно в этом городишке случилось осесть Мяснику. Что-то еще будет?
ГЛАВА 43 Ливда
Несколько часов войско Эрствина шагало под дождем. Капли колотили по шлемам, по крупам лошадей и тентам обозных фургонов. Звук был мирный, убаюкивающий. В него вплетались глухие удары копыт и лязг плохо пригнанного снаряжения. Потом дождь прекратился, и сразу стало тише. Войско шло по землям, принадлежащим одному из участников похода, и здешний господин благодушно улыбался. Редкий случай - по его владениям шагает такое войско, а ему не приходится опасаться за свое добро.
Потом небо очистилось, показалось солнышко, мокрые шлемы засверкали в его лучах... Эрствин проехал мимо покосившегося черного от времени столба - межевая граница. Застучали копыта - к графу подскакал ок-Вейсп. Рыцарь снял шлем, и роскошная золотистая шевелюра сверкала на солнце.
- Ваша милость, господин граф! - окликнул блондин. - Посмотрите, вон замок! Это владения негодяя ок-Гиллиса! Давайте разорим его поместье!
Армия Ливды уже удалилась от моря, здешние дворяне не считали нужным связываться с графами, так то между городом и местным господином не существовало никаких отношений - ни добрых, ни враждебных.
- Разорим? - Эрствин нахмурился. - Почему мы должны это делать?
- Ну как же! Гиллисы - сущие разбойники, они грабят купцов, грабят мирян и священников, а дед нынешнего господина когда-то повздорил с моим дедом, весь их род такой, подлец на подлеце.
Простодушный ок-Вейсп полагал, что, раз уж они идут с таким войском, грех не воспользоваться случаем и не ограбить всех, кто попадется на пути. Война - на то и война, чтобы убивать и грабить!
Эрствин помолчал, обдумывая предложение, потом решил:
- Мы не станем этого делать, сэр.
- Но мы же на войне! Все враги императора - наши враги!
- А ок-Гиллис враг императору? Вы уверены?
- А с чего бы мне сомневаться? - рассмеялся блондин. - Это же Сантлак!
Эрствин так и не сумел придумать достойный ответ... тем более, разбитной ок-Вейсп был, в общем-то, прав - любой местный дворянчик был недругом империи, кто в большей, кто в меньшей степени. Да и сам блондин - разве не потому участвует нынче в походе, что его обязали воевать в наказание за преступный набег? Ок-Вейсп не раскаивался в проступке, да и других не осуждал - веселый парень принимал жизнь такой, какова она есть, и хотел брать от жизни все, что можно.
Не дождавшись согласия, рыцарь отстал, отъехал в сторону, он вовсе не выглядел разочарованным. Не вышло, так не вышло, в походе представятся другие случаи пограбить, это непременно.
- Славный паренек, - ухмыляясь, заметил Карикан. Счастливчик ехал позади, рядом с сыном. - Этот рыцарь - настоящая находка. В походе бывает скучно, и потому хорошо, если в войске есть такие веселые люди. Ок-Вейсп сумеет скрасить мрачные будни войны, уж поверьте моему опыту.
Эрствин оглянулся.
- Говорят, у императора есть шут, и его величество таскает его с собой в походах, - заметил мальчик, потом придержал коня и, оказавшись рядом с бывшим мятежником, тихонько попросил, - сэр, я верю вашему опыту. Вот поэтому мне было бы весьма желательно всегда знать мнение такого опытного человека. Будьте рядом и давайте советы, хорошо?
- Почту за честь, - склонил голову Карикан.
- Видишь, папа, я же тебе говорил, что он славный, - ухмыльнулся Хромой. - И это его второй поход. Или третий, считая Леверкой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});