– Вас нужно было спасать, а то бы совсем одичали.
– Ну как, сейчас я уже получше? – рассмеялась она.
– Вы на верном пути.
Подул легкий ветерок. Фелюга начала делать разворот, под носом лодки водная гладь покрылась рябью. Они наконец поймали ветер: парус сначала дернулся и тут же развернулся. На фоне ярко-голубого неба он был похож на белое крыло. Анна опять достала фотоаппарат. Ее внимание привлек лодочник, в непринужденной позе стоявший на носу лодки у мачты. Он смотрел куда-то на дальний берег, прикрыв ладонью глаза от солнца. Она заметила, что его профиль на фоне раскрытого паруса оказался прямо напротив храма, мимо которого они как раз проплывали. Лодочник был очень живописен: высоколобый, с красивыми миндалевидными глазами; у него были впалые щеки и очень мужественный подбородок. Анна направила на него фотоаппарат, размышляя, не будет ли он против того, чтобы она его сфотографировала, но он уже увидел, что она собирается сделать. Он расплылся в широкой улыбке и принял для нее позу, свесившись за борт и держась при этом одной рукой за мачту.
– Сфотографируйте его, когда он не будет вас видеть, – прошептал Тоби в самое ухо. Его заговорщический шепот заставил ее улыбнуться.
Он был прав. Непринужденная грация – это хорошо, но специально выбранная поза портила весь эффект. Сказывалось постоянное общение лодочника с туристами. Обе стороны знали правила игры, и местные жители с берегов Нил; выполняли прихоти туристов; туристы же, хотя и редко, давали столь необходимую валюту. Такие отношения, похоже, устраивали обе стороны. Добродушие и юмор египтян позволяли сохранять необходимый баланс. Если у местных жителей и возникало чувство недовольства или ощущение того, что их используют, то это тщательно скрывалось.
Анна закрыла глаза и откинулась назад. Солнце светило ей в лицо, попадая под края соломенной шляпы. Жар на ее лице был таким сильным, что сквозь закрытые глаза она ощущала, как просвечивают розовым ее веки. Она торопливо отодвинулась назад. Рулевой поставил румпель поперек, а его напарник отошел от мачты и уселся напротив нее, управляя парусом. Лодку качнуло, и тень от паруса упала на ее лицо. Вдруг в носовой части лодки она увидела новую фигуру. Человек в позолоченных сандалиях ровно стоял на ногах на носу покачивающейся лодки и пристально смотрел на воду. Он простер вперед руки и вскинул голову, глядя прямо на солнце. Она начала задыхаться, и трое мужчин, находившихся на лодке, одновременно обернулись к ней.
– Анна? – Тоби коснулся ее руки. – С вами все в порядке?
Она судорожно сглотнула. Призрак исчез. Конечно же, он исчез. Его и не было никогда. Это всего лишь тень лодочника. А может быть, мимолетный мираж от марева над поверхностью воды. Анна встряхнула головой.
– Извините. Меня ослепило солнце. Попало прямо в глаза.
– Эта сильна плоха, мисси. – Лодочник погрозил ей пальцем. – Сильна опасна!
Она пожала плечами, кивнула и с виноватым видом натянула на глаза край шляпы. Она не заметила, как Тоби нахмурился, не заметила, что он наклонился вперед и пристально вглядывается в носовую часть лодки позади нее.
Когда они вернулись на пароход, в баре уже подавали напитки для желающих выпить перед обедом. Оказалось, что Энди уже взял для Анны коктейль.
– Специально для вас! – торжественно провозгласил он. – Хочу попросить прощения. Я больше не буду ни во что вмешиваться и не буду командовать. – Он умело пользовался своим мальчишеским очарованием.
Она посмотрела через плечо на Тоби и заметила, как он пытается скрыть сардоническую усмешку. Он подмигнул Анне. Потом поднял вверх руки: мол, сдаюсь, сдаюсь!
– Inshallah, – шепнул он. Он сложил ладони вместе в насмешливом приветствии. – Пойдите выпейте с эфенди. – Он повернулся и направился в бар. Анна увидела, что Али протягивает ему бутылку египетского пива.
Анна повернулась к Энди.
– Дело не в прощении, Энди. Я просто хочу говорить с Сериной тогда, когда мне этого хочется, причем без вашего вмешательства. Где она сейчас?
Он пожал плечами.
– Не знаю. Правда, не знаю! Может, ее лодка еще не вернулась, но, когда она вернется, я куплю Серине коктейль, поцелую ей ноги, поглажу по ручке и, вообще, сделаю все, что захотите!
Анна улыбнулась.
– Вполне достаточно, если вы станете хорошим и будете прилично себя вести.
– Тогда я не буду хорошим. – Он расплылся в широкой улыбке. – Потому что я уже хороший. Я всегда со всеми хороший. – Он хлопнул по спине проходившего мимо Бена. – Правда же, Бен?
– Ты так говоришь, как будто это правда, – весело отозвался Бен. – Но если ты собираешься угостить меня в баре я, так и быть, подтвержу твои слова где и когда угодно.
Энди понимающе улыбнулся.
– Это все от солнца. Ты перегрелся, старина Бен. – Вдруг он повернулся на сто восемьдесят градусов. – А вот и Серина. А вместе с ней Чарли.
Женщины одновременно появились в дверном проеме.
– Энди угощает, девочки. Я закажу что-нибудь дорогое экзотическое, – заявил вредный Бен.
– Коктейль для двух леди? – Али внимательно слушал разговор и теперь улыбался, надеясь, что ему сделают выгодный заказ. – Али делает очень вкусные коктейли. Много компонентов. Очень дорого.
Серина отказалась.
– Спасибо, не надо. Я выпью фруктового сока.
– А я буду. – Чарли забралась на высокий стул у стойки бара. – Какой-нибудь коктейль. И положи туда все, что у тебя есть под рукой, Али. – Ее глаза лихорадочно блестели. Она слегка поджарилась на солнце, сквозь загар просвечивали веснушки. Она была одета в легкое короткое платье, на ее шее висели бирюзовые бусы.
Серина взяла свой сок гуавы и пересела на диван. Через минуту к ней присоединилась Анна, оставив остальных болтать у стойки.
– Нам нужно срочно поговорить. – Анна присела рядом с Сериной. Она оглянулась и заметила, что Тоби нигде не видно.
– Ну, и где вы были? – Серина с мрачным видом рассматривала свой бокал.
– Мы с Тоби катались на паруснике. – Анна взглянула на Серину, чувствуя, что краснеет. Серина, к счастью, не заметила этого. – Я сегодня опять видела жреца Анхотепа, – продолжила она. – Во всяком случае, – сказала Анна нерешительно, – мне так показалось. Это произошло на паруснике.
Серина с удивлением посмотрела на нее.
– Значит, вы брали флакон с собой?
– Нет, я оставила его в своей каюте. Похоже, совсем не важно, со мной флакон или нет. Я все равно вижу жреца.
Лицо Серины дернулось в судороге. Она сгорбилась.
– Я надеюсь, что он не привязал себя к вам.
– Привязал себя ко мне? – Анна с усилием заставила себя говорить тихо. – Надеюсь, вы шутите. Боже мой! Вы что, хотите сказать, что я одержимая?!