1 раз голос истерично вопил: "Маруська, убью!" (в адрес одной из проживающих старушек). Ей же он пророчил скорую смерть. "Ты в этом году подохнешь!" - цинично обещал он. Трудно сказать, обладал ли голос даром предвидеть будущее, но Мария Васильевна действительно умерла в том же году, от кровоизлияния в мозг.
Кстати, это пророчество оказалось единственным фактом из области очевидной мистики. Повседневное же поведение полтергейста более напоминало чью-то кошмарную шутку.
Иногда домовой любил пройтись по правительству, тоже, естественно, матом. Когда же слухи о его явлении в мир разнеслись по всему городу и к дому на ВЧК начали стекаться толпы народа, он, казалось, охотно удовлетворял их любопытство, шокируя людей выкриками типа: "Долой советскую власть!", "Да здравствует Пиночет!", "Да здравствует фашизм!".
Длился этот акустический марафон 12 дней. И то, что для любопытствующих было диковинкой, забавой, даже пусть чудом, для семьи Ивановых оборачивалось настоящей трагедией. Страх, постоянная жизнь на нервах: "Невозможно было даже выспаться по-человечески", - вспоминают они. Голос мог заорать прямо посреди ночи: "Ану, б…, вставайте! Чего спите?" Подозрительность: не соседи ли подстроили всю эту чертовщину? тем более что Татьяне Петровне казалось, будто она узнает в домовом голос одного из них. Наконец, обыски, допросы, толпы людей, пришедших послушать говорящий дом. "Бывало, что в доме негде повернуться - везде люди даже на крыше, - рассказывает хозяйка. - Из Харькова приезжали, еще из каких-то городов. И все к нам!"
Когда Чубукины в ходе предпринятого расследования беседовали с Ивановыми, те "вспоминали о Лене только добрыми словами, даже с жалостью. Ведь ей-то от "домового" больше всех доставалось, какими только словами он ее не поносил".
Те же самые события в изложении А. Тарасова если и отличаются от того, что пишут о них Чубукины, то лишь еще более экстравагантными чертами и некоторыми подробностями, иногда противоречащими тому, что сообщают Чубукины.
Например, согласно Тарасову, вечером 25 мая 1981 года Лена на кухне готовила пельмени и позвала Николая к столу. И тут хриплый мужской голос из вентиляционной трубы процедил недовольным тоном:
- Казашка, мне твои пельмени не нужны! Николай оторопело обвел кухню глазами, но в ней была только Лена, потрясенная не менее мужа.
На следующий вечер, когда хозяева ушли в гости, Лена стирала во дворе белье. Николай располагался рядом. Вдруг непонятно откуда послышался громкий насмешливый мужской голос, который грубо попенял девушке за брак с "инородцем" и под конец опять обозвал ее "казашкой". Николай, возмущенный, принялся за поиски говоруна, но безуспешно. Разгневанный, он стал прохаживаться по двору, и тут в него полетели камешки, один попал в спину: "Оглянувшись, муж увидел, что жена вот-вот лишится чувств от странного наваждения".
Только Ивановы возвратились с поминок, как со стороны соседского дома послышалось на всю улицу:
- Маруська, убью!
Поиски злоумышленника не дали ничего, а тот все продолжал изгаляться:
- Ивановых за ноги повешу, а Николая зарежу! Не ищите меня, человеки, все равно не поймаете!
Вызвали по "02" милицию, но при ней наступило полное молчание.
27 мая говорун принялся костерить обитателей дома с восьми утра, возобновив нападки вечером. То же и на другой день. Татьяна Петровна написала заявление на имя начальника Кировского райотдела внутренних дел:
25 мая по настоящее время на территории нашего двора, а также и в самом доме прослушиваются выкрики неизвестного человека, который угрожает всей моей семье, а именно мне, моей дочери и матери, что он нас убьет, повесит, а также оскорбляет бранными словами. Я трижды вызывала работников милиции на место происшествия, но хулигана обнаружить не удалось. Мои предположения: хулиган, действующий из дома напротив, оснащен радиоаппаратурой типа мегафона. Прошу Вашего разрешения установить наблюдение за окнами этого дома с целью обнаружения хулигана, так как жить в такой атмосфере нет сил".
Невидимка же все продолжал чудить и хулиганить. Жильцы дома заметили, что тембр голоса часто менялся: то он был похож на голос Валерки Плетникова, то - Лешки Шерстова. Одной знакомой Татьяны Петровны 30 мая показалось, что "диктором" является Шерстов. Она спросила: Лешенька, это ты?
- Блоху не трогай! - голосом Плотникова зло ответил невидимка. Он знал даже уличные клички парней!
Вскоре милиция на собственном опыте убедилась, что совершенно фантастическое по содержанию заявление отнюдь не грешит против истины, в чем ранее все же были большие сомнения. Когда же голос коснулся политики, ситуация коренным образом изменилась: это вам не личные разборки между соседями, хотя и с применением неведомых средств. Начальник управления внутренних дел Курского облисполкома, опасаясь, как когда-то и его коллега воевода Угримов, что о грозящем большими неприятностями событии кто-либо "стукнет" наверх через его голову, пробился на экстренный прием к первому секретарю Курского обкома КПСС, или, как его называли, просто к Первому - члену ЦК КПСС. Первый вначале воспринял сообщение весьма благодушно.
Однако вскоре голос принялся и за местных властей и как-то при всем честном народе наградил нелестными эпитетами и Первого, после чего тот приказал оцепить район действия и подключить к делу местных кагэбэшников. Также он, согласно Тарасову, "сделал заказ в Москву на срочный вызов в провинцию "пеленгаторов" из сверхсекретного учреждения. Столичные спецы пытались оправдать марку своей фирмы, но тончайшие приборы, установленные во всех мыслимых точках на улице ВЧК, не зарегистрировали в "сорокопятке"' никаких волновых аномалий. Московские специалисты, завершив бесплодные эксперименты, вынесли свой категорический вердикт: работающую в режимном "диапазоне домового" аппаратуру невозможно создать в принципе, и отбыли восвояси".
Примерно о том же самом сообщают и Чубукины:
"На ВЧК он уже ни от кого не таился и поносил матом "чекистов" (так он их величал) наравне с хозяевами дома. Заметим, что, когда Татьяна Петровна написала заявление в милицию, ей тоже долго не верили, пытаясь дознаться, не сама ли она распускает слухи о голосе по всему городу. Но все же отдадим должное милиции Кировского района Курска в конце концов здесь серьезно взялись за дело. В отделении перебывали все подозрительные соседи, жильцы дома и квартиранты. Но, увы, поймать с поличным никого не удалось. Людей забирали, а голос продолжал звучать.
Следующим шагом было оцепление района, организация постоянного дежурства и тщательный обыск. Эти действия тоже не дали никаких результатов. А голос между тем не умолкал, уверял "чекистов", что те никогда его не поймают, и откровенно потешался над их маневрами. Не смущаясь присутствием властей, он орал антиправительственные лозунги, которые прекрасно слышали собравшиеся куряне. Терпеть более эту разнузданную пропаганду было невозможно, и к делу подключился КГБ.
Совместными усилиями две солидных организации ловили" "черную кошку" в потемках. Производили масштабные обыски с собаками и ничего не находили. Вызвали представителей одной из московских организаций, о которой молчок по сей день.
И все же они довели дело до конца. Голос исчез! Дежурство сняли. Хозяевам дома на ВЧК позвонили и сказали уверенным тоном, что все теперь будет в порядке, и никто их не побеспокоит. И действительно, так и было, никаких демонов на ВЧК больше не звучало.
Милиция нашла виновных. И вскоре состоялся суд, очень странный, поскольку самих ответчиков на нем не было. А в газете появилась небольшая заметка, призванная, вероятно, успокоить общественное мнение. В ней виновницей переполоха была названа некая пенсионерка, в прошлом - учительница физики, которая якобы носила в сумке кассетный магнитофон с непристойными записями, нарушая правопорядок и спокойствие граждан.
Многие куряне тогда от души посмеялись над наивной заметкой, решив, что милиция нашла козла отпущения. Никто не поверил в эту противоречивую газетную версию, и тайна осталась тайной. И даже десять лет спустя ни Дарья Петровна, ни Татьяна Петровна, ни многие другие очевидцы событий понятия не имеют, что же все-таки это было. Аппаратура? А может, правда, домовой?
Дарья Петровна с Хуторского по сей день считает, что соседи решили выжить ее из дома в надежде, что им достанется ее половина, и с этой целью вмонтировали в стену какую-то новейшую аппаратуру. Именно через техническое устройство они и вещали, угрожая хозяйке.
Жильцы дома на ВЧК также до сих пор полагают, что у них была установлена, по всей видимости, американская или японская аппаратура. В то время готовились к Олимпиаде, вспоминают они, и, возможно, иностранным разведкам понадобилось провести испытание шпионской техники. Татьяна Петровна уверена, что помогали ИМ в этом ее соседи, поскольку, как и Дарье Петровне на Хуторском, ей казалось, будто она узнает голоса жильцов соседнего дома. "Когда к нам приехали из КГБ, рассказывает она, - я спросила: что же это такое? Один человек ответил мне, что у нас поставлена японская аппаратура под углом и поэтому органы не могут ее запеленговать. Другой сказал, что, вероятно, спрятан где-то приборчик с булавку величиной, и найти его нелегко".