разнообразных страхов и тайн, становилась намного светлее и безопаснее. Намного прекраснее.
Свет и тьма.
Многовековое сражение, окончательно победить в котором не получалось ни у одной стороны. Но, если верить, если бороться и не отступать, то даже столь незначительные, казалось бы, совсем беспомощные огоньки, способны стать единственно возможным спасением; способны вытащить из самой вязкой и смердящей трясины.
Прикрыв глаза, позволила Его последним словам вновь накрыть с головой:
«…У меня не было выбора!..»; «…Он не дал мне его, понимаешь?! Не дал!!..»; «…Я не мог рисковать её жизнью, потому что умер бы, если бы этот сукин―сын до неё добрался!!..».
Судорожно выдохнула, вспоминая любимые синие глаза, наполненные невыносимой болью и бешеным, диким страхом. Страхом за меня. За мою жизнь.
Он вновь пытался от чего―то меня уберечь. Как делал это всегда. Изменилось лишь одно ― угроза на этот раз была намного мощнее и опаснее, чем прежде. Я поняла это сегодня, когда увидела, как один из самых бесстрашных и неудержимых людей напуган. Он стоял на самом краю пропасти; готов был сорваться вниз в любую минуту.
Мне стоило лишь увидеть его глаза, я получила ответы на все свои вопросы.
Он не струсил.
Это всё, что мне нужно было знать. Всё, что я хотела знать.
— Я принесла тебе чай, ― голос Рози заставил улыбнуться, ― и ещё немного пирога. Знаю, ты не просила, но тебе нужно поесть. Иначе малыш не будет расти.
Осторожно закрыла жалюзи, а затем медленно повернулась.
— Спасибо. Я поем.
— Ты в порядке?
Я уже и забыла, что значит «быть в порядке»; просто не чувствовать, как изо дня в день боль прожигает тебя изнутри. Жить нормально. Быть счастливой.
Вдруг до боли в груди вновь захотелось плакать, а затем рассказать обо всём, что творилось на душе, но вместо этого я просто кивнула.
Опустившись на диван, взяла горячую кружку с жасминовым чаем.
— Ты очень много для него значишь.
Кружка замерла у самого рта; что―то необъяснимое в этот момент случилось с сердцебиением. И я ухватилась за единственную ниточку, которая могла вытянуть меня из мучительных мыслей.
— Грег замечательный. Я не знаю, как справлялась бы без него.
— Я говорила не о нем.
Ниточка порвалась, и, выдохнув, я опустила дрожащие руки на колени.
— Не понимаю.
— Тот мужчина, который привез тебя, ― уточнила Рози то, что итак было очевидным, ― он очень сильно тебя любит.
— Я не уверена, что это так.
— Но я уверена, ― настаивала она, при этом подаваясь чуть вперед, ― потому что подобный взгляд невозможно подделать. Любому, кто попросит, глаза всегда скажут правду. Если он и оставил тебя, то сделал это не по доброй воле, ― словно услышав слова Нэл, которая совсем недавно говорила ровно то же самое, подняла на Рози взгляд. ― Когда человек любит настолько сильно, только что―то очень серьезное может заставить его уйти. А я вижу, что для него во всей этой вселенной и во всех её параллелях существуешь только ты. ― она коснулась ладонью моей руки, а затем качнула головой. ― Не теряй это, Эбби. Что бы ни происходило, не теряй.
Сердце застучало сильнее.
Внутренний голос кричал: «Не потеряю! Что бы ни происходило, не потеряю!», но что―то останавливало меня от того, чтобы произнести это вслух.
А стук в дверь окончательно убил всякую на это надежду.
— Простите, если помешал, ― появление Грега заставило всё внутри болезненно сжаться ― от досады; от чертовой досады.
— Всё нормально, ― поднимаясь с дивана, улыбнулась Рози, ― я зайду попозже.
Её последний мимолетный взгляд сказал яснее самых красноречивых в мире слов:
«Держись за своё счастье. Борись за свою любовь».
— Адель переночует у Мэнди. ― Грег присел рядом со мной. ― Пришлось сказать, что ты решила пройти профилактическое обследование, поэтому останешься в больнице на всю ночь. Я нашел здесь какие―то старые фильмы, посмотрим?
Кивнула, понимая, что молчать сейчас хотелось намного сильнее, чем разговаривать. Плотнее закуталась в теплый палантин и, когда Грег вернулся, положила голову ему на плечо.
На экране начали мелькать незнакомые кадры. Фильм 50х―60х годов про девушку из высшего общества ― красивую, избалованную, веселую, успевшую познать и счастье, и горести, а также оказаться перед одной из самых главных дилемм жизни.
Как выбрать мужчину, с которым тебе предстоит прожить до самой смерти? Как принять подобное решение и не ошибиться? Как определить, что важнее: сердце или разум? И чей голос заставить звучать громче?
Минуты шли, и я всё глубже и глубже погружалась в мир Трэйси, ощущая, как каждая клеточка отзывается на эту легкую, забавную, но в то же время невероятно душевную историю. Обаятельные голоса актеров, джазовая музыка, искренность каждой минуты фильма ― всё это навевало атмосферу романтики, но на душе всё равно скреблись кошки.
Взгляд упал на уже давно остывающую кружку с чаем, и слова Рози, словно огромная волна, вновь обрушились, не щадя. «…Когда человек любит настолько сильно, только что―то очень серьезное может заставить его уйти…».
Все. Все люди, которые были мне дороги, говорили одно и то же. Каждый в своё время, ненавязчиво, но умело сеял в мыслях зерно сомнения. А сегодняшние слова Дарена заставили эти зерна дать свои первые всходы.
Зажмурившись, попыталась прогнать из головы мысли о Нем и сосредоточиться на фильме. Я просидела так, наверное, несколько минут, но погружалась в это вязкое болото лишь сильнее. Я не контролировала собственные чувства. Больше нет.
— Эбби?
Тихий голос Грега, пусть и смутно, но отозвался, вынудив открыть глаза.
— Мм―м?
Посмотрев на экран, заметила бегающие по нему титры ― фильм кончился, а я так и не узнала, какой выбор сделала Трэйси.
Может быть, мне суждено было остаться одной?
Грег помолчал, а затем пошевелился, вынуждая поднять голову и немного привстать. Заглянула ему в глаза и неожиданно для самой себя заметила внезапно появившийся в них страх.
— Мне хотелось бы… ― Грег запнулся, а затем выдохнул и потянулся к карману больничного халата, ― …я долго тянул с этим; не знал, как лучше сказать… возможно, и сейчас не время, но… я измучился, понимаешь? Извелся… ― хотела спросить, что его гложет, но замерла, заметив в руке бархатную коробочку. ― Мне просто необходимо, чтобы оно было у тебя. ― сердце мгновенно сжалось, а дыхание остановилось. ― Это не предложение. Я понимаю, что ты ещё не готова. И что тебе до сих пор тяжело, но… буду ждать, сколько потребуется. И хочу, чтобы ты всегда об этом знала.
— Грег…
— Не отвечай сейчас,