первый мужчина. – Твои часы можно было бы обменять на корочку хлеба. Да только с кем теперь меняться?
Первый мужчина, как говорится, на грани. Ему и в самом деле кушать хочется, очень хочется, раз халявные золотые часы так и не вызвали в его душе ничего, кроме раздражения. Оно и верно, Виант криво усмехнулся, ценности довоенного мира уже развеялись радиоактивным пеплом по ветру. Не то, что золотые часы, но и бриллиант размером в сотню карат ничуть не наполнит желудки выживших.
– Твою мать!
Недовольный возглас и стук автомобильной дверцы. Следом раздалось недовольное карканье и хлопанье крыльев.
– Ладно, пошли отсюда, – произнёс другой голос.
Торопливые шаги и тишина.
– Они ушли? – Инга повернула мордочку к Вианту.
– Не уверен, – ответил Виант. – На всякий случай сгоняю на разведку. А то, – Виант невесело улыбнулся, – они голодные. Вполне возможно, что выжившие уже дозрели до шикарного блюда с романтическим названием «Запечённая на углях крыса».
Но и напарница не оценила шутку, а лишь молча отвернулась. Вот такой выверт постъядерного мира: крыса из разряда вредителей перешла в разряд деликатесов. Впрочем, и раньше было самым разумным не попадаться людям на глаза. В принципе, какая разница, что с тобой сделают, когда каблуком ботинка переломают хребет? Брезгливо выбросят твою тушку на помойку? Или слопают с большим аппетитом.
Мысленное усилие, хрустальная сфера возможного будущего. Виант неторопливо затрусил вперёд. Всё опыт проклятый, это наиболее рациональный способ передвижения. Виант уже научился не просто бегать туда-сюда, а по максимуму экономить силы.
Режим поиска, Виант обежал по спирали автомобиль, под днищем которого притаилась Инга. Людей нет, не слышно даже шагов и голосов. Ну и ладно. Виант взорвал хрустальную сферу возможного будущего.
– Отлично, – Виант распахнул глаза, – люди ушли, и не спрашивай меня куда.
– Да меня саму это не интересует, – заверила Инга.
– Хорошо, пошли, – Виант двинулся вперёд.
– Ты уже разведал дорогу, – Инга тронулась следом.
– Не совсем, – на ходу бросил через плечо Виант. – Просто обежал машину пару раз, чтобы убедиться, и всё.
– А как же путь впереди? – если не страх, то неуверенность в голосе напарницы мелькнула точно.
– Инга, – Виант остановился под прикрытием переднего колеса, – у нас впереди больше ста двадцати пяти километров. Я не хочу заодно пробежать ещё сто двадцать пять. По крайней мере, пока над нашими головами вереница машин. Будь внимательной, и всё будет хорошо.
Это тоже опыт. Какой бы не была безопасной разведка в хрустальной сфере возможного будущего, только на длинном марше ей лучше не злоупотреблять. Ну, за исключением действительно опасных моментов. Тем более неторопливо трусить под колёсами автомобилей одно сплошное удовольствие, словно в туннеле. Одно плохо – то и дело попадается мусор. Виант по широкой дуге обежал пустую банку из-под пива.
Лёгкие шаги по асфальту, Виант с Ингой усиленно изображают из себя кошек. В смысле, стараются бежать как можно более тихо. Но коготки, один хрен, то и дело шаркают по асфальту. На улице окончательно стемнело. Анита, местная Луна, то и дело прячется за рваными тучами. Из-за чего крысиное ночное зрение если и включается, то буквально на считанные секунды и всё равно безбожно сбоит. Вот и приходится бежать в темноте и во всю шевелить ушами. Но, пока тихо. Кошек и собак не слышно, а прочие любители крысятины по старой памяти обходят стороной стремительные и грохочущие повозки людей.
Метр за метром, машина за машиной остаются за спиной. В узком просвете между бамперами Виант на миг глянул на тёмное небо. Жители Вейтина и в самом деле очень пытались выбраться из города. Туярский проспект всё больше и больше поворачивает к востоку, но Виант как никогда уверен, что поворот на Шунарское шоссе они никак не пропустят.
Анита в очередной раз выглянула из разрыва между тучами. Прямо перед Виантом на асфальте возникла узкая полоска серебряного света. Да и ладно. Виант с ходу перескочил под следующую легковушку. Однако! Тревожный сигнал ударил по нервам, передние лапы упёрлись в проезжую часть, коготки противно шаркнули по асфальту. Буквально в последний момент Виант остановился перед крайне подозрительной лужей. Рядом со скрипом притормозила напарница.
– Ты чего? – удивлённо спросила Инга.
– А ты, разве, ничего не чуешь? – вопросом на вопрос ответил Виант.
Инга послушно потянула носом.
– Вроде, как обычно, – произнесла Инга. – Конечно, пахнет не майскими розами и не цветами жасмина. А что?
– А ты ещё раз понюхай, только ещё более внимательно, настоятельно посоветовал Виант.
Инга ещё раз послушно потянула носом. На её мордочке тут же проступил ужас.
– Проклятье, – тихо прошептала Инга. – Это же трупный запах.
– Он самый, – Виант кивнул.
Противный и зловонный запах смерти витает над мёртвым городом. Вот уже вторые сутки они вынуждены вдыхать это амбре. Не удивительно, что они оба принюхались до такой степени, что едва ли не разучились его замечать.
– Ты хочешь сказать, – Инга насторожённо подняла голову, – над нами в машине труп?
– И не просто мёртвый человек, а убитый. Вон, – Виант показал передней лапой на лужу, – кровищи натекло. Его либо пристрелили, либо пырнули чем-нибудь острым.
– Я, конечно, понимаю, это звучит цинично, – призналась Инга, – ну а нам-то какое дело?
– Никакое, – Виант кивнул, – только это очень плохой признак.
Гнилой разговор на одном месте ни разу не способствует продвижению вперёд. Ночь коротка, а время дорого. Виант осторожно обогнул зловещую лужу и побежал дальше. Как на грех, Анита скрылась за облаками, а по кузову легковушки забарабанил мелкий дождик. Виант остановился перед щелью между передним и задним бамперами двух легковых машин. Очень вовремя включилось крысиное ночное зрение. Капельки воды будто выпрыгнули из темноты. Да пропади оно всё пропадом! Виант примерился и прыгнул вперёд. Следом, буквально нос в хвост, сиганула Инга.
Вот ещё одно очень полезное дело от автомобильной пробки. Не так давно Виант вместе с Ингой бурно радовались дождю. Ну как же? Небесная вода заметно мягче и вкусней водопроводной и тем паче из луж. Можно не только напиться, но и заодно ополоснуться. Для чего очень даже хорошо подходят водостоки с крыш жилых домов. Но то было до рокового тринадцатого дня тринадцатого года. Сейчас же небесная вода вызывает ужас. Единственная отрада, Виант кисло улыбнулся на