– Без «но», – пожал тот плечами, – ничего не могу сделать. Я связан Контрактом.
– Мне наконец выдадут хоть какую-то амуницию? – раздраженно спросила Симия, потеряв всякое терпение от разговора. – Или еще кого-то ждать придется?
– Да, потом выкупишь, – кивнул тот головой и отпустил нас, отдав в провожатого Вальта.
Тот провел девушку через несколько кварталов, пока не вывел к лавке оружейника, где хозяин, переглянувшись с нашим провожатым, стал подбирать ей снаряжение. Уже через полколокола мы втроем двигались за девушкой, что вела нас к тому дому, куда увезли Артура.
Цедар был одним из секретарей главы Братства, по крайней мере его имперской части. И он не мог отдать официальный приказ на освобождение стрелка, мешал как Контракт, так и правило, Тени так нагло не вмешиваются в политику, а долгарцы все же подданные другого государства. Но вот подчеркнуть, что мы пришлые и никак не относимся к его вотчине, а значит он не несет никакой ответственности за нас, он мог и сделал.
Если мы сами вытащим Артура из застенка и при этом кого-то убьем, то со стороны все будет выглядеть, как будто иноземцы влезли в бандитские разборки и за это же пострадали. Сами виноваты, что при проблемах не обратились к Императору. Хотя скандал вероятно, а скорее уж наверняка, будет, но все свалят на стражу, что не может прижать преступность в крупнейшем городе континента. Тени же останутся в тени, мда.
Это же и подтверждал своим присутствием Вальт, что уже сегодня вечером уедет в Баронство, а до этого следовал за нами. А значит в последующем нападении окажет какую-никакую помощь.
Все это мне пришлось донести до Симии, потому что девушка оказалась достаточно неопытной в делах обхода Контракта. Было видно, что убивать ее научили, а вот читать договоры, даже устные, между строк – нет. Хотя, справедливости ради, я тоже не был силен во всех этих словесных кружевах. Чтобы действительно что-то из себя представлять, требовалось огромное количество колоколов практики, коей у наемника не то чтобы много. Кое-что в этом искусстве я почерпнул, находясь учителем при наследнике графа, и больше мне не было где практиковаться.
До самого вечера мы втроем сидели в таверне недалеко от дома, где держали Артура, и ожидали наступления темноты, чтобы под ее покровом разобраться с охраной из наглых иноземцев.
На удивление, дом не походил на место, куда только утром доставили человека для пыток. Хотя я и не знал, как тот должен выглядеть, но голова рисовала либо мрачную лачугу, либо особняк, сияющий чуть ли не золотом в свете летнего солнца. В одном я сходился, дом должен был быть молчаливым.
Здесь же наблюдалась обычное рабочее оживление. Слуги носились на рынок и с него с корзинами, дворник скучающе обрезал какие-то колючие кусты цветов, пара мужчин, смутно знакомых, принести какой-то сверток. В общем городская суета.
И тем интереснее оказалось поздним вечером увидеть, как из поместья сначала ушли все слуги, а через полколокола стали выходить долгарцы. Все при оружии и с сумками, в которых по виду лежала броня. Хотя был и один парнишка вороватой наружности, что не вписывался в их компанию и явно был провожатым.
Среди наемников я разглядел уже знакомого мне по бою в комнате капитана звезды, еще четверых его подручных и одного непримечательного мужчину, что держался чуть в стороне от их компании и явно имел звание выше. Забавно то, что двое были из пятерки, что пристала к нам с Артуром в Заречном, а еще двое тех, что напали ночью, получалось, что я собственноручно ополовинил каждый из отрядов.
Как только иноземцы скрылись за поворотом, мы решили действовать. Даже если кто-то и остался в доме, то нам он не сможет оказать хоть сколько-то существенного сопротивления, а значит ждать ночи, когда обитатели лягут спать, нет смысла. Так как втроем оцепление вокруг здания не построишь и силой врагов не задавишь, мы решили пойти самым простым путем. Просто влезли в окно на задней части дома.
На первом этаже довольно богато обставленного дома было безлюдно. Хозяева, прежде чем уйти, выгнали слуг, чтобы те не мешались под ногами, а если кто и был внутри, то либо в подвале, либо на втором этаже, где располагались спальни. Я подозревал, что именно сегодня долгарцы собираются выкрасть артефакт, за которым охотимся также и мы со стрелком, но свои соображения оставил при себе. Если Артур думает так же, и он все еще жив, в чем я не сомневался, ведь криков, что раздаются при пытках, за целый день мы ни разу не услышали, а убить его могли и ночью на месте, а не тащить куда-то, то сразу как мы его вытащим придется идти на перехват иноземцев.
Да и вернуть бы им должок, что скопился у нас за время всех нападений.
** ** **
Седой мужчина сидел на невысоком табурете и протирал инструменты. Всевозможные молотки, кле́щи, иглы, камни с рунами лежали на широком куске кожи. Ранее завернутые в промасленные тряпки, сейчас они весело блестели в свете камней, что выдавали тусклый свет. Старик убирал излишки масла, чтобы инструмент не скользил во время работы, параллельно сетуя о том, что уже через колокол все придется повторить в обратном порядке. Сначала отмыв, а потом смазав все.
Артур, что был подвешен за руки в центре комнаты, вынужденно наблюдал за этим процессом и тоскливо думал, что такие размышления палача перед пытками не очень способствуют душевному спокойствию пленника, в роли которого он тут пребывал. И хотя наемник понимал, что его хотят запугать, инструменты явно были не из железа и в смазке не нуждались, но радоваться не получалось. А самое ужасное было то, что он даже не знал, что хотят узнать эти долгарцы. Однорукий, да он вообще не представлял, зачем они их с Остаром