В этот момент машина пискнула, удостоверяя подлинность идентификационной карты.
— Вот вам доказательство, что наследница существует! — Ольгер вытянул руку к экрану, на котором появилось голографическое изображение Ариетты, закодированное в карте со столбиками личностных данных.
— Только вопрос, где она сама? Может, ее давно нет в живых! — выкрикнул маркиз Мелисиан, осведомленный о миссии корвета «Хорф-6».
— Она, маркиз, здесь! — герцог Ольгер нажал пластину на браслете, подавая третий сигнал, по которому в зал должна была войти Ариетта.
«Стража Эдоро, перекрыть все выходы дворца! — отдал команду Исерион по метальному каналу».
Добежав до Ваалы, Быстров открыл огонь по левому проходу. Принцесса повернулась к правому и била из тяжелого масс-импульсника точно и беспощадно. Двое стражей, стоявших там, не успели поднять копья — враз превратились в куски разорванной плоти.
— Товарищ Ивала… — Глеб скорбно наклонился над галиянкой.
Она была еще в сознании и покусывала губы, чтобы не закричать от боли.
— Бегите!.. — подняв голову, простонала она. — Бегите к Ольгеру! Иначе нам всем конец!
— Черт! У нас нет даже обезболивающей инъекции… — капитан бессмысленно огляделся, словно здесь можно было найти что-то способное помочь его преданной подруге.
— Ваше Высочество! Заберите его от меня! — опираясь на локоть, пошипела галиянка. — Скорее бежите в зал, если не хотите погубить все! — она снова увидела свои ноги и теперь не смогла сдержать вскрик.
Быстров встал и толкнул потрясенную принцессу к двери.
Он не заметил, как из-за угла появился граф Алсинор. Оглядевшись, пристианец подошел к Ивале и смотрел на нее несколько мгновений. Его сердце вздрагивало от ужаса.
— Сволочь, — прохрипела галиянка. — Я же сказала тебе, не выходить из комнаты!
Она попыталась повернуть к нему пистолет, но рука не послушалась. Алсинор, присел на корточки рядом с ней, разжал ее пальцы и вырвал оружие.
— Убей меня! — простонала Ивала.
Граф мрачно покачал головой и погладил ее по щеке.
— Ты очень красивая, — произнес он, нечаянно пачкая руку в ее крови, встал и поспешил в Зал Заседаний.
Когда через дверь рядом со статуей Эдоро ворвалась в зал Ариетта, несколько с разъяренных мужчин пытались стянуть Ольгера с трибуны.
— Назад! На свои дрянные места! — крикнула дочь Фаолоры и выстрелила вверх, срывая кусок стекловидного рельефа с потолка.
Рокочущий шум в зале сменился ропотом.
— Я — принцесса Ариетта! — проговорила наследница, обводя пронзительным взглядом зал. — Властью мне данной по праву рода от Оро, поваливаю всем сесть!
Быстров, не опуская пистолета, стал рядом с ней.
— Сканирование, — напомнил Ольгер, трогая сенсор и выпуская из машины светящуюся головку.
— Сейчас я на ваших глазах пройду полную идентификацию. Есть ли здесь люди, желающие помешать законной процедуре⁈ — принцесса подошла к головке сканера, торчавшей рядом с трибуной.
«Есть, — мысленно отозвался Исерион и потянулся к запертой дверке, за которой со времени смерти Фаолоры всегда лежал пистолет надежной марки 'Рит Пи». Одновременно он подал едва заметный знак Мелисиану.
Из зала исчез даже тихий ропот. Все великородные пристианцы с нервным вниманием уставились на огромный экран, где светились данные личной карты наследницы Империи. Алсинор осторожно открыл дверь и, огибая пьедестал статуи, направился к трибуне. Заметив его, Ольгер замер от неожиданности, еще более удивительным было видеть в его руке пистолет.
Головка сканера двинулась вокруг лица принцессы, считывая десятки различных параметров. Часто дыша от волнения, дочь Фаолоры стояла вполоборота к залу и не заметила, как глава Имперской Ложи встал. Целясь наверняка, он вытянул в ее сторону оружие. Этого не видел и Быстров. Перед глазами землянина еще корчилась от боли Ивала, перерезанная фотонным лучом. Только Алсинор вскрикнул и неумело вскинул пистолет.
Глава Имперской Ложи повернул «Рит Пи» к нему и нажал спуск. Плазменный сгусток прошел через бедного графа насквозь.
Мелодичным перезвоном компьютер завершил процедуру сканирования — подтверждая личность наследницы трона.
— Ваше Высочество! — хрипло воскликнул Ольгер, хватая прочный контейнер и пытаясь закрыть принцессу от нацеленных на нее стволов.
Двумя выстрелами Быстров успел обезвредить лишь маркиза Мелисиана. «Рит Пи» в руке Исериона вспыхнул малиновым отсверком, и сгусток плазмы ударил в контейнер, которым прикрывал себя и наследницу герцог. Расплавленный металл ударил Ольгеру в грудь, и пристианец упал, чувствуя, как его жизнь уносят огненные струи, и он уже не в силах помочь наследнице трона великой Империи.
— Будь ты проклят! — выкрикнула Ариетта, вскидывая масс-ипульсник и нажимая на спуск.
Два пистолета — ее и Быстрова, вздрогнули одновременно, верша суд над главой Имперской Ложи.
— Кто еще хотел бы меня убить⁈ — дочь Фаолоры повела стволом, с гневом оглядывая притихший зал.
Герцог Саолири сидел на своем почетном месте в центральном ряду. За все время заседания он не проронил ни слова. С самого утра его терзало дурное предчувствие, но он не мог и предположить, что оно исполнится таким жутким образом. Маркиза Саоален, отняв руки от лица, простонала, и бросилась к трибуне. Глеб думал, что пристианка зачем-то спешит к принцессе, и хотел задержать ее, но маркиза опустилась на колени перед Ольегом и, роняя слезы, повернула к себе его восковое лицо.
— Что же вы стоите! — захлебываясь от рыданий, проговорила Саоален. — Его нужно спасти! Мы обязаны спасти его! Ради всего святого!
Роасана первой метнулась к месту главы Ложи. Брезгливо трогая сенсоры, испачканные кровью, герцогиня включила экстренный канал связи.
* * *
Всесильная пристианская медицина не всегда способна на чудеса. В Арсиде за жизнь Ольгера боролись пять дней. Лишь после двенадцати суток он, бледный, ослабший, смог подняться на ноги. Несколько имплантатов еще не прижились как следует и доставляли герцогу много неудобств. Его друга, Алсинора спасти не удалось. Графа в присутствии Ариетты похоронили на плато Высохших Слез в родовом могильнике, том, что недалеко от желто-каменной усыпальницы Олибрии и через две аллеи от последнего дома императрицы Фаолоры.
Быстров долго стоял в полумраке перед белой статуей графини. Букет синих с золотыми ободками джад, что он оставил на могильной плите, смотрелся так одиноко и скорбно, что Глеб подумал: «Не надо было класть его сюда. Уж слишком чужой кажется земная боль на пристианском камне». С рельефной надписи «Олибрия» капитан стер пальцем пыль, проникавшую здесь повсюду, и направился к выходу, прочь из печальной прохлады усыпальницы.
Достав пачку сигарет, он сел на вырезанную под гербом скамью и закурил. Ветер вокруг гонял сухую пыль, очищая желтые с розовыми прожилками плиты аллеи, то снова их засыпая. Вокруг не было ни деревца, ни кустика — только могильники с мрачными изваяниями у ступеней и стелы, нацеленные остриями в жаркое солнце Идру.
— Принцесса так и не приняла тебя вчера? — спросила Ивала, поглядывая вслед стайке удалявшихся флаеров.
— Приняла, — зажмурив глаза, отозвался Глеб. — Поговорили немного. Потом ее увел Каилин. Ей некогда сейчас: сама понимаешь, сколько на нее свалилось имперских дел, переживаний, волнений. И она готовится к церемониям. Ведь через семь дней наследница взойдет на трон, ей вручат Копье Оро.
— Я бы всегда нашла время для капитана Быстрова. А эта птичка слишком высоко взлетела и забыла о тебе, — галиянка пренебрежительно поджала губы. — Что бы ты не делал для них, от Присты никогда не дождешься благодарности. А еще знаешь что?..
— Говори, — капитан струсил серый столбик пепла.
— Ариетта, ступая к престолу, пролила кровь… В Галии во времена королей это считалось дурной приметой. Было поверие, что первые капли крови при новом правителе, впоследствии рождают ее реки. Но ладно, их дела нас больше не касаются, — она слегка толкнула Глеба в бок. — Посмотри лучше на мои ноги.