положение.
— Ли, у нас так устроено, если человек находится в беде, мы ему помогаем, — теперь я показала ей свое лицо. Нельзя же вечно стоять спиной к собеседнику. Она может принять это на свой счет.
— Но я ведь предупреждала… нельзя было тебе идти за мной, а ты все равно это сделала. Почему ты ослушалась? — с укором произнесла она. И почему все, с кем когда-либо общалась, начинали знакомство с обвинений?
— Не в моей привычке подчиняться чужим указаниям, — усмехнулась я, сокращая расстояние между нами. Например, ослушалась Александру, нарушила ряд правил учебного заведения. Сокрыла от директора факт нашей магической связи, заставляя ее думать о том, что девушка обычная ординарка. О да, я та еще бунтарка. Она внимательно следила за моими руками, словно ожидала, что в них будет оружие.
— Тогда понятно, почему, вопреки моим попыткам оградить тебя от опасности, я все равно оказалась… Кстати, где это я? — ничего себе любопытство. Она казалась мне слишком бодрой и назойливой. Так вот какое первое впечатление производила на людей. Я тут же осеклась, понимая, насколько глупо сравнивать себя с этой девушкой.
— Ты находишься в школе боевых искусств, но это не столь важно. Главное, что ты жива, и здесь тебе не грозит опасность. Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась я, огибая ее кровать. Присаживаться рядом без приглашения было бы неуместно, поэтому просто оперлась руками на железную спинку у изножья ее лежбища.
— Относительно неплохо, вот только голова болит, — она ощупала свой затылок, и я знала, какое разочарование ее там ждет, — Этот истукан, что, кирпич мне на голову кинул? — возмутилась она.
— Не-а, это был ящик. Прямое попадание.
— О, ну тогда понятно, почему шишка размером с бейсбольный мяч, — пропыхтела она, продолжая ощупывать свой затылок. И мы, переглянувшись, засмеялись, — Ну, не так страшно, видали и похуже.
— Мне очень интересно узнать, Лиллиан, как ты оказалась в том месте, и почему тебя держали в плену? Еще мне бы хотелось понять, почему я могу слышать твой голос в своей голове, — и как бы невзначай в моей голове послышалось, стучащее по черепушке «привет», произнесенное ее голосом. При этом губы девушки по-прежнему были сомкнуты. Очевидно, что ординары не обладают подобными способностями. — Ну, так что, расскажешь?
— Конечно. Но для твоего же блага будет лучше, если ты присядешь. Так, на всякий случай. — Послушалась совета Лили и села на край кровати, когда она вздохнула и приготовилась вещать. — Я родилась в семье нефилимов, в Дерби, родители погибли на одном из заданий, и я стала сиротой. Я, если честно, их толком не помню, — она нахмурила брови, и между ними появилась резкая и глубокая морщинка. — Одинокая и никому не нужная четырехлетняя девочка, оставленная на произвол судьбы, не прожила бы и пары дней. Но меня очень быстро нашла и приютила одна очень хорошая ведьма, которая мечтала о дочке. — На лице Лиллиан просияла улыбка от приятных воспоминаний. — Несколько лет назад мы переехали сюда, потому что ей угрожало прошлое. — Два года назад она была жестоко убита человеком из шайки тех разбойников, что держали меня в плену. — Ли кашлянула, подтягивая к себе ноги. Она обхватила колени руками и посмотрела куда-то вперед, — примерно через полтора года ко мне заявилась куча до зубов вооруженных людей. Меня схватили и, напялив на голову грязный и вонючий мешок, приволокли в подвал. Просто к слову в нем так воняло плесенью, что помойка в сравнении с ним просто благоухает цветочными ароматами, — ее передернуло от воспоминаний, а я представила, сколько трудностей обрушилось на эту бедную девушку, — Меня постоянно пичкали какими-то порошками, но особо на них не жаловалась, ведь от них было намного легче. После их приема возникало такое чувство… кайфа что ли. Иногда задавалась вопросом, что же на мне тестируют, но ответить на него не могла. Долгое время считала, что какие-то новые наркотики, ну и подумала, если и умирать, то от эйфории. Но этому не суждено было случиться, ведь через некоторое время из подслушанных разговоров своих надзирателей я узнала, что эти порошки не лекарства и не наркотики, а плоть. И не человеческая, а магов. Плоть когда-то живых существ, Кэтрин, только представь. Четыре месяца они держали меня на этих порошках, а после перевели в другое место. И, кажется, постирать мешок они даже не пытались.
— Вот же гады, — не выдержала я, яростно выплюнув эти слова. Теперь я жалела о том, что им так мало от меня досталось.
— Эти полгода были для меня сложными. Спала я в комнате, где ты меня нашла, на полу без матрасов и перин, по вечерам меня нещадно избивали, а к утру подымали и снова привязывали к стулу. Таким образом они испытывали мою регенерацию. Это продолжалось настолько долго, что я даже перестала считать дни и просто молилась о спасении или быстрой смерти. Порошки заменили какими-то странными капельницами, с каждым днем увеличивая дозу. Спустя некоторое время со мной стали происходить странные вещи. Я списывала все это на галлюцинации, но, как выяснилось, у меня начали проявляться способности. В один прекрасный день, где-то месяц назад, мне даже удалось высвободиться из своих пут с помощью магии, правда, это сразу же заметили. Меня заставляли двигать предметы силой мысли, а если сопротивлялась, избивали. Спустя какое-то время стал наведываться странный человек в маске. С его появлением я поняла, что все предыдущие пытки были просто сказочным наслаждением. Он использовал самые изощренные способы насилия, которые вообще можно было придумать. День за днем, я изучала новые возможности своего организма, которые мои надзиратели пытались вызвать с помощью боли. За пару дней до вашего появления из разговоров охранников мне удалось услышать, что результаты Избранной были в разы превосходящими мои. Тогда-то я и поняла, что они все это время пытались из меня вылепить подобие тебя. В один из дней почувствовала чью-то мощную магическую ауру неподалеку от себя. Не знаю почему, но сразу подумала, что это та самая Избранная и попыталась мысленно наладить контакт. Я хотела уберечь, как оказалось — тебя, от беды, потому что слышала, что у главы компашки на твою персону грандиозные планы. Но ты ослушалась, и вот, мы обе здесь, — сказать честно, я пребывала в состоянии сильного аффекта после такого рассказа, мне даже было не понятно, что стоит сказать в подобной ситуации.
— Вот это история, — она поерзала в кровати, словно ожидая выговора. Многие ее слова давали ответ на мои вопросы, кроме одного, — Ты не заметила наше внешнее сходство?