Читать интересную книгу Инопланетянка (или: No Fate) - Анри Бертьен

Мгновенное замешательство на лице Линды сменилось желанием как-нибудь это обыграть, чтобы не ставить мою подругу в неловкое положение – она ведь явно не могла продемонстрировать подобного. Но она и не пыталась… Она просто шла к середине круга, не замечая протянутых к ней рук и извивающихся вокруг неё тел. Дождавшись, наконец, повторения примеченного ранее фрагмента мелодии, она вдруг вскинула руки вверх, и, бросая вызов происпанским ритмом своих движений пластике челланского танца, начала творить что-то своё в центре круга. И Лин, и Вероника совершенно не ожидали такого поворота дела и на какое-то мгновение даже растерялись. С трудом овладев ситуацией, они не нашли ничего лучшего, чем, продолжив изображать рабынь, тянущих руки к солнцеликой повелительнице, застыли на время в таких позах, давая возможность Карине показать, что она хочет, а себе – понять, что же им теперь делать. Очень быстро они сообразили, что появление Карины в центре и всё, что она там делает, совершенно не разрушает гармонии их танца, и, даже напротив, что-то привносит в неё – как будто пламя, мечущееся в центре океана… Сымпровизировав гибкими руками море и волны, они 'вышли из воды' и продолжили у края круга свою линию. Когда заключительные аккорды мелодии совпали с оглушительной кодой танца, зрители не могли ни сдвинуться с места, ни вымолвить слова, ни посметь вдохнуть. Усталые, девушки улеглись там же, где стояли. Постепенно приходя в себя, мы начали переглядываться. Было очевидно, что никто раньше не видел подобного. 'Жаль, что не додумались это записать',- скажет мне потом Джерри.

Первым очнулся Том. Налив в стакан сока, он подошёл к своей благоверной и оббрызгал её с головы до ног. Она вздрогнула от неожиданности, но, ощутив на горячем теле желанную прохладу, томно потянулась, подставляя другой бок. Томми, улыбнувшись, повторил операцию. Вероника лежала, раскинув руки и зажмурив глаза, ожидая очередной серии брызг. Джерри взял стоявшую неподалёку под деревом садовую лейку и принялся поливать Карину и Лин. С визгом они вскочили – откуда только силы взялись! – и, отобрав у бородача его оружие нападения, облили его с ног до головы. С воплем он вырвался и попытался скрыться с места происшествия. Не тут-то было – одним прыжком настигнув его, Линда свалила своего благоверного на траву, упала на него сверху, и, приговаривая 'Джереми мокренький… Джереми попал под дождик… Ему нужно просушить одежду…', принялась его раздевать. Я подивился профессионализму, с которым она выполнила сию не самую лёгкую работу: буквально ни одного лишнего движения, ни одной продолжительной попытки борьбы – словом, буквально секунд через десять она уже закончила операцию и уступила своё место Карине, бросив короткое 'Держи, чтоб не убёг…'. Карина нерешительно попыталась держать Джереми за руки, но первая же его попытка встать и вырваться из плена заставила её распластаться по его телу, прижимая его к земле. Джерри затих, как будто именно этого и добивался. Карина тихо стонала – по-видимому, с трудом себя сдерживая. Я не мог оторвать от неё взгляд…

– Ну, как – ты сам разденешься или тебе помочь?- Линда, развесив на ближайших кустах одеяние Джерри, направлялась ко мне. Совершенно не зная, почему, я бросился вглубь сада. Шальной смех челланки, длинный прыжок, пятнадцатисекундная борьба – и всё завершилось так же.

– Мне не хочется вставать,- шепнула она мне на ухо.

– Не вставай,- попытался её спровоцировать я.

– Нельзя,- вздохнула, поднимаясь, она: – Ещё Томми остался.

– Оставь его Веронике!

– Нельзя – сегодня не такой день!- Усмехнулась челланка и, исподлобья глядя вперёд, как рок, неотвратимо двинулась к Томми.

– Я сам, я сам,- скороговоркой выпалил понявший свою обречённость Том и быстро перемахнул перила веранды. Мы рассмеялись. Очень скоро он появился в дверях – уже без одежды.

– Вот и прекрасно,- удовлетворённо констатировала Лин.- А теперь, я думаю, самое время – купаться!- Никто не возражал. Она взяла Тома под руку и повела к морю. Карина, с видимым трудом оторвавшись от Джерри, села с ним рядом, обняв колени. Джерри встал и взял её на руки. Она, обвив его шею руками, покорно позволила себя унести. Ко мне подошла Вероника:

– Пойдём, что ли?- Улыбнулась она.

– Пойдём,- вздохнул я, обняв её за талию. По её телу пробежала дрожь – такая приятная и понятная каждому мужчине… Через секунду её руки уже обвивали мою шею, а её губы жадно искали мои…

– Не могу больше… Сумасшедшая совсем… Ты прости меня, ладно?- Извиняющимся голосом попросила она, наконец найдя в себе силы прекратить эту сладкую пытку и пряча глаза.

– Не надо… Не надо, глупая… Это всё пройдёт – и очень скоро,- пытался погладить её по головке я.

– Не говори так, не надо…- отчаянно замотала она головой.- Я не хочу, чтобы это проходило – я хочу, чтобы это было всегда… Чтобы мы все никогда не расставались надолго, чтобы жили вместе… Ведь здесь,- она обвела вокруг рукой,- места всем хватит… Они ведь живут там так – и никому от этого не хуже, правда?

– Ну, не все же так живут – только те, у кого получается…

– У нас получилось бы… Правда?- Умоляющими глазами Вероника как будто пыталась проникнуть ко мне в душу.

– Может быть,- пожал плечами я.- Знаешь, я боготворю Карину. Я шалею от выходок Лин. Я сегодня чудом сдерживаюсь, чтобы не поддаться искушению совсем потерять голову с тобой… Вы все мне очень нравитесь и я действительно думаю, что мы могли бы найти общий язык. Джерри тоже, я думаю… относится к вам примерно так же… Томми – я видел, как он сегодня смотрел на Карину… и видел, как он ошалел, когда к нему на колени уселась Лин… Вроде бы все мы – вполне совместимые люди и отношения между нами дают повод думать, что такая большая семья может существовать. Вот только…

– Что?- С горячим нетерпением выпалила моя спутница.

– Вот только времени у нас осталось – месяца два-три, не больше…

– Почему?

– Ты разве не знаешь, что в мае их здесь уже не будет?- Обречённым голосом еле выговорил я.

– Ах, да…- вспомнив, в тон мне вздохнула Вероника.- Но, всё же – хочется надеяться на лучшее…

– Надежда умирает последней, конечно… Но только – какой смысл рассчитывать на то, чему, как ты уже наверняка знаешь, не бывать…- Вероника готова была расплакаться:

– Но, может, мы могли бы остаться хотя бы вчетвером?- Несмело попыталась предложить она.- Понимаешь, мне никогда раньше не было так хорошо, как теперь… Когда я запуталась в чувствах к трём мужчинам и вдруг – имею право этого не скрывать… И – никто ни в чём меня не обвиняет… И – не запрещает любить… Не обзывает мои чувства гнусностью…

– Боже мой…- Я обнял девушку, прижал к груди,- Как я тебя понимаю… Только… Знаешь, Линда однажды сказала, что не может решиться на физическую близость со мной – потому, что мы обречены на расставание… А, поскольку мы слишком близки духовно, опыт физической близости просто усилит боль разлуки… Пока ты помнишь человека, который вызывал твоё восхищение – он живёт в тебе и это, большей частью, не боль, а воспоминания… Нет ощущения утраты – он может восхищать тебя и теперь… Когда же ты помнишь её волосы, разметавшиеся утром по подушке, запах её пота, кажущийся тебе желаннее запаха её духов, стон и крик её оргазма, нежность поцелуев – когда, наконец, ты знаешь, что где-то растёт твой ребёнок, которого ты никогда не увидишь – это становится невыносимым… На это можно ещё пойти, если это – твоя единственная Любовь… Но, когда у тебя в сердце есть место другой женщине, с которой не один пуд соли уже съел – действительно, незачем усиливать обоюдные страдания…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});