Лис любила Эйморк, и сейчас до нее впервые дошло, что ей, быть может, никогда уже больше не суждено сюда вернуться. Она еще слишком хорошо помнила, что значит быть вырванной из самой гущи событий в ставшем уже твоей плотью мире и водворенной в совершенно ненужные тебе места и обстоятельства, к абсолютно не понимающим и не интересующим тебя людям. Да, именно в таком свете предстали перед ней по возвращении домой ее подлинная Родина вместе с ее настоящими родственниками и бывшими друзьями. Единственным человеком, которого она хотела бы в то время видеть, был Дик Левый. Но он не появлялся, исчез, и Лис была уверена, что понимает причину его исчезновения. Обижаться за это на Ричарда ей не приходилось. Его появление, их свадьба выбили сегодня почву у нее из под ног, заставили на время потерять голову. Но для чего он это сделал? Потому что любит? Но до сих пор она не слышала от него ни слова о любви. Скорее всего, как она и предполагала, у начальства изменились планы, или запоздало пробудилась нравственность. И что тогда? — А вот что: Левый опять проведет ее через уровни туда, где ей не место, а потом вновь, не простившись, исчезнет. И на сей раз это будет для нее уже необратимо.
К ней подошел Левый. Обеспокоенный отсутствием звука ее шагов за спиной, он обернулся, вернулся назад и нашел девушку немного поотставшей.
— Что с тобой? Ушиблась? Устала? Почему не окликнула меня?
Столько нежности и тревоги за нее прозвучало в его голосе, что кристаллизовавшаяся было в душе Лис глыба недоверия и отчужденности дала многочисленные трещины и стала неожиданно разваливаться. Тем не менее Лис осталась тверда в своем намерении задать рыцарю наиболее важный для нее вопрос.
— Послушай, почему ты вытаскиваешь меня отсюда?
Он несколько мгновений молчал, потом в его взгляде появился насмешливый огонек.
— Разумеется, сейчас самое подходящее время как раз для этого вопроса. Учитывая, что в нашем распоряжении считанные секунды.
— Ты бы уже ответил, если бы твой ответ был тем, который нужен мне. Но раз он требует долгих пояснений, то я советую тебе не терять времени. Уходи и передай Марку Ларсену, что в ближайшее время я не планирую возвращаться, и он может на меня рассчитывать!
Ричард бросил взгляд вдоль коридора. Вдалеке у правой стены едва отсвечивали три каменные ступени: над ними в потолке был скрытый люк, через который Азерт вывел его из башни.
Он сунул факел во вбитое в стену кольцо и повернулся к Лис.
— Да, мой ответ потребует какого-то времени. По крайней мере я не хотел бы говорить об этом на ходу.
Он на секунду умолк, но продолжать ему не пришлось: в наступившей тишине оба услышали слабый посторонний звук, как будто что-то шуршало или сыпалось в той стороне, где были ступени. Они одновременно посмотрели туда.
— Там вход в башню? — полушепотом спросила Лис.
— Да.
— Они пытаются его открыть?
— Вероятно.
— Что же ты стоишь? Надо уходить!
Ричард наклонился к Лис, оперевшись ладонью о стену за ее спиной. Глаза его смеялись.
— А может быть, поговорим о любви? Где еще мы найдем более подходящее время и место?
— Перестань, ты сумасшедший! Речь идет о твоей жизни!
До них донеслись приглушенные удары. С потолка на ступени продолжал сыпаться какой-то мусор — видимо, плиту пытались сдвинуть подручными средствами, не найдя секретного замка или не утруждаясь его поисками.
Левый вытащил из кольца факел и взял Лис за руку.
— Похоже, Логанна там нет, — заметил он, ведя ее за собой в направлении ступеней. — Уверен, что он сумел бы обойтись без помощи подсобных инструментов.
Ричард замолчал, и Лис непроизвольно задержала дыхание, следя за происходящими вокруг нее с каждым шагом переменами. Сырые, мрачные, но и надежные каменные стены подземелья замка Таникч, так вовремя укрывшие рыцаря и леди от беды этой ночью, утрачивали постепенно свою холодную живую тяжесть и давящий черно-серый с тусклыми бликами факела цвет. Они исчезали, и Лис вдруг ощутила физическую боль от того, что вместе с ними обращается в ничто, ускользает от нее, как песок меж пальцев, тот единственный грубый реальный мир, в котором она хотела бы жить.
В лицо ей сначала слабо и ласково, потом все резче порывами задул ветер. В темноте прямо перед глазами стала смутно проявляться прямая горизонтальная линия, которая, собственно, и была линией горизонта, так как шли они теперь по старой растрескавшейся бетонной дороге в диком ночном поле.
Левый остановился и загасил факел, перевернув его и поставив чашей на бетон. Когда исчезла последняя искра огня, беглецов поглотил такой кромешный мрак, что у Лис возникло ощущение, будто на глаза ей упала черная повязка, которую можно при желании потрогать пальцами.
Шершавая неровная поверхность дороги под ногами, ветер с ароматами влажных ночных трав и едва различимыми запахами гари и керосина, да эфемерная граница земли и неба — вот все, чем остался для нее этот «проходной» мир. Она даже не успела спросить у спутника, тот ли это сектор, по которому они прошли два месяца назад, как лезвие меча по телу, оставляя за собой кровавый след. Вопреки уверенности Лис, что в этом месте им предстоит долгое ожидание «хвоста», рыцарь не имел на сей раз намерения задерживаться. Он зашагал в темноту, ведя за собой девушку, и мрак расступился перед ними.
Новая картинка проявилась какими-то нечеткими белыми пятнами, виной чему, как вскоре выяснилось, был туман. Под ногами загремели доски мостков, проложенных в виде дорожки среди широкого, насколько позволял видеть туман, но, кажется, довольно мелкого потока абсолютно непрозрачных белого цвета вод. Там и тут прямо из потока возвышались деревья, покрытые нежно — зеленой листвой и отягощенные круглыми розовыми плодами. Здесь, судя по всему, было раннее утро.
— Молочная река… — прошептала очарованная обнявшей ее со всех сторон смесью туманной белизны и зелени Лис. Однако не успели они сделать и десяти шагов, как реальность этого странного сада стала весьма спорной, впрочем, как и реальность того интерьера, что начал прорисовываться из под него на полотне меняющегося пространства.
Лис сразу узнала место, хотя, когда они проходили здесь в прошлый раз, то не заглядывали в эту комнату. Ричард привел ее в те покои хрустального дворца, в которых сам нередко проводил время, наведываясь в сектор с исследовательскими целями. Здесь были его собственные апартаменты, что-то вроде логова.
Комната была просторная, с огромным камином и четырьмя узкими стрельчатыми окошками. Впрочем, свет исходил здесь как будто отовсюду, отражаясь, концентрируясь и расщепляясь на радуги в граненом узоре стен и потолка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});