Потом, в один прекрасный день, встревоженность исчезла с его лица. Он разговаривал с Инкит как и прежде, особенно касаясь темы, весьма для нее личной.
— Госпожа тагга, мне начинает казаться, что ты была совершенно права в том, когда говорила, что король не ответит на твои письма.
Девушка сразу же насторожилась:
— Почему ты так думаешь, господин Турринг?
— Я слышал разговор двух военных, только что прибывших из Парма. Они говорили, что король не расстается с принцессой Анелией ни на минуту.
Лицо девушки приобрело жесткое выражение.
— Господин Турринг, ты думаешь, что эта женщина может заставить его величество делать что-то помимо его воли? Например, не отвечать на мои письма?
— Ах, госпожа тагга, женщины женщинам рознь. Анелия очень опытна. У нее ведь столько лет за плечами. Годы побед и поражений. Поражений в военном смысле, а побед во всем остальном. Тем более, с ее-то внешностью нужно совсем чуть-чуть умения, чтобы держать в своих руках кого угодно.
— Может быть, я скоро сама поеду в Парм, — сказала Инкит.
— Это правильное решение, госпожа тагга. Но что ты будешь там делать?
— Поговорю с королем.
— Госпожа тагга, не хочу тебе расстраивать, но из этого сейчас ничего не получится. Доверься моего опыту.
— Почему не получится сейчас?
— Потому что там эта женщина. Принцесса.
Инкит отвернулась, чтобы скрыть свой гнев.
— Госпожа тагга, не нужно переживать. У этой беды может быть выход. Многие и до тебя попадали в подобные ситуации. И с честью выходили из них.
— Что ты имеешь в виду? — с подозрением спросила Инкит.
— Если тебе нужен король, то нужно избавиться от соперницы.
— Каким же образом?!
— Конечно, с помощью политики или интриг… если другие способы недоступны.
Девушке не понравилось то, куда вел этот разговор. Она ушла. Но слова запали ей душу. Волей-неволей Инкит думала о том, что сказал Турринг. Король ей был очень нужен, очень. Она плохо спала, плохо ела, все время вспоминала о нем. Инкит не могла понять до конца, почему ее любовник так поступил с ней. Она постоянно думала и думала, просто не могла не думать обо всем этом! Чем принцесса лучше, чем она? Происхождением, красотой? Но ведь король должен понимать, что Инкит ему предана! Предана по-настоящему. С ее точки зрения, это должно перевешивать и происхождение и красоту. К тому же и сама Инкит была недурна собой. Если бы только этой принцессы не было… если бы ее не было, все могло бы быть по-другому.
Турринг не спешил возвращаться к тому разговору. Он был опытен. Болтал с Инкит о пустяках, делая небольшие и почти незаметные намеки, и прислушивался, прислушивался к ответам на них. Турринг знал, что он вне подозрений. Девушка считала, что ее новый приятель просто желает ей добра. Помогает как в работе, так и советами по поводу личной жизни. Он, в свою очередь, был уверен, что Инкит сейчас нуждалась в советах. Она переживала сложный период, была очень уязвима, сомнения мучили ее. Наргел Мист, секретарь посла Дыкона Бурена, известный в Сцепре под именем Турринг, это все видел. И ситуация устраивала его как нельзя лучше. Вот только время слегка поджимало.
Когда из столицы прибыли известия о том, что армия Ранига готова двинуться в поход, Мист решил, что пришла пора для второго, окончательного разговора. Выбрав момент, когда Инкит была в подавленном настроении, он добился приглашения на ужин для них обоих со стороны одного из местных дворян.
Старый уру Геренст был хорошо известен как в Сцепре, так и за ее пределами. Прежде всего, тем, что отличался нелюбовью ко всяческим предрассудкам или к тому, что он сам считал таковыми. Это проявлялось, к примеру, в отсутствие чинопочитания, — в этом вопросе уру делал исключение лишь для короля. Поэтому Геренст никогда не был желанным гостем при дворе, да и не стремился к этому. Конечно, старый уру не имел никаких связей с Кмантом, — Мист добился его приглашения по другой причине. Дело в том, что Геренст обладал вторым недостатком: в его доме чрезвычайно плохо готовили, а ужины проходили в весьма угнетающей обстановке. Мист считал, что для бедной девушки, которая и так была на пороге депрессии, это — то, что надо.
Геренст не подвел. Еда была отвратительной, а застольные разговоры и длинные рассуждения хозяина дома могли бы испортить настроение даже у самого оптимистичного и полного сил шута, только что вышедшего смешить публику. Если Инкит входила в дом уру, пытаясь улыбаться и гордясь своим новым голубым платьем с чудесными тонкими кружевами на рукавах и воротнике, то выходила из него с выражением печали на лице.
Мист, позаботившись о том, чтобы карета Инкит была подана, помог ей туда подняться:
— Госпожа тагга, мне очень жаль, что ужин получился таким скомканным. Право же, я должен был заранее послушать, что говорят об этом уру. Может быть, тогда удалось бы под каким-то предлогом отклонить приглашение.
— Это не твоя вина, Турринг, — слабым голосом ответила девушка.
— Мне бы хотелось еще обсудить одно дело относительно школ, госпожа тагга. Но вижу, что сейчас не самое подходящее время. Может быть, завтра. Хотя дело неотложное.
— Если неотложное, то садись со мной в карету, — сказала Инкит, покачав головой. — Для обсуждения этого дела хватит времени, пока мы доедем до моего дома?
— Конечно, госпожа тагга, спасибо.
Мист бодро забрался в карету и уселся на сидение напротив девушки.
— У нас проблема с одним из учителей, — сразу же начал он. — Это — очень щепетильное дело. Речь идет о Мкеранте, если госпожа помнит этого старичка, одного из учителей-писцов?
— Не помню, но продолжай, Турринг, продолжай.
— Госпожа тагга, мне он и раньше показался знакомым, но я ведь не ишиб, поэтому не мог быть уверенным. А недавно мои подозрения насчет него настолько усилились, что я решил подвергнуть его проверке. Обыскать его дом. Тайно, конечно.
— В чем там дело, Турринг? В чем ты его подозреваешь?
— Когда я жил в Фегриде, то однажды случился большой скандал, связанный с разоблачением отравителя.
— Отравителя? — удивилась девушка.
— Да-да, именно. Я как раз присутствовал на суде. Дело было громким. Один ишиб придумал яд, который действует очень быстро, и который нельзя обнаружить, если положить его в еду или капнуть в вино. Было отравлено несколько человек, пока императорские ишибы докопались до истины. Совершенно случайно докопались, между прочим. Ишиб был казнен.
— Но какое отношение к этому имеет наш учитель?
— Сейчас объясню, госпожа тагга. Перед судом предстал не только ишиб, но и его слуги. Они помогали ему во всем. Рабы, разумеется, были казнены сразу после суда, а вот свободные слуги…. Прошел слух, что часть из них бежала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});