– Восемь человек, – ответил ВИЧ. – Правда один боец, так же, как и вы сильно ранен.
– И оружие у вас есть?
– Немного, – сказал ВИЧ.
– У них двенадцать винтовок и пять автоматов, – крикнул кто-то из угла. – И ещё гранаты…
– Послушайте, – почти шепотом начал безрукий. – Давайте поговорим на чистоту. В этом бою алливийцы терпят поражение на всех фронтах. Участие в Великом бою для каждого из нас стало ошибкой…
– С чего вы взяли, что мы терпим поражение? – нахмурившись, спросил ВИЧ.
– Да этого уже никто и не скрывает, – обреченно ответил безрукий. – Моты открыто заявляют, что используют виртуальных ботов и накрутку собственных навыков, а система всё это пропускает. Алливийцы же гордятся тем, что ведут бой честно, однако мне кажется, они просто не могут делать того, что делают моты. Среди нас командир, которому до сих пор присылают военные сводки. Мы терпим поражение…
– А может у вас и карта есть, – заинтересовался ВИЧ.
– Есть, только вот пользоваться её мы можем только с очень большим трудом. Вон… У Лиса осталась одна рука, он может развернуть карту и перемещаться по её меню, но у него нет глаз. Глаза есть у меня, да у Статора, но у меня осталось только сорок процентов зрения, и я плохо вижу в этом сумраке, а Статор не может говорить. Послушайте, это такая удача, что вы нас нашли. Это боги послали нам вас…
– Слушай, а может, отдашь нам карту, раз она вам уже ни к чему, – перебил его ВИЧ.
Безрукий недоверчиво посмотрел на ВИЧа.
– Ну… или давай обменяем вам её на что-нибудь. Хочешь, дадим вам немного оружия или здоровья, – стал торговаться ВИЧ.
– Да у вас и у самих почти ничего нет, – заметил безрукий. – Отдадите что-нибудь нам, будете сами тут валяться. Вы что, не понимаете… Мы тут все, как один организм. Мы уже приспособились. Каждый заменяет собой то, что отсутствует у другого. Так мы и держимся. Мы бы и дальше продолжали держаться… Умирать никому не хочется. В этом бою нам остается только надеяться, что капитуляция будет раньше, чем мы умрем. После окончания Великого боя все мы сможем вернуться домой и там, сами понимаете, будем абсолютно здоровы и забудем этот кошмар. Но для этого нам надо продержаться до того момента, как алливийцы признают своё поражение. Действие магии заканчивается через полтора часа, а потом мы станем видны мотам. Я предлагаю вам остаться с нами. Общими усилиями мы продержимся даже без магии. Проход в нашу пещеру узкий, кроме того я обнаружил там, – безрукий кивнул вглубь пещеры, – большие камни. Вы сможете закрыть этот вход и моты не смогут добраться до нас. Мы отдадим вам всё, что у нас есть, а вы обещайте, что защитите нас.
Гораций задумался.
– Вообще-то мы можем сами отнять у вас всё, что нам нужно…, – начал торговаться ВИЧ.
– Мы остаемся, – сказал Гораций.
ВИЧ с недоумением посмотрел на друга.
– Мы остаемся, – уверенно повторил Гораций, услышав при этом из кучи раненых нечто похожее на радостные возгласы.
Он уже всё обдумал и принял решение. Двигаться дальше, даже имя на руках карту, было глупо. Силы ребят были на исходе. Никто не ожидал, что Великий бой будет таким… Они шли в Великий бой, просто чтобы повоевать, порубиться, побиться с мотами, показать себя, поиграть, но в этом поединке между мотами и алливийцами силы были явно неравны. Моты могли себе позволить выставить мощную технику против людей, могущественных санарионов – против обыкновенных солдат. Сражаться в таких условиях было бессмысленно. Любая игра интересна только тогда, когда есть возможность выиграть, но для этого надо сражаться с противником, равным по силе. А тут… Да и удача явно была на стороне мотов. Им везло во всём. Они использовали виртуальных ботов, и система это пропускала. Горация не удивился бы, если бы выяснилось, что невиданное исчезновение его карты, тоже дело рук мотов. Мотам можно было нарушать любые правила, а алливийцам – нет.
Гораций позвал своих солдат. Те ожидали Горация и ВИЧа у входа. Протиснувшись через узкий проход, они с удивлением стали разглядывать представшую перед их глазами картину – небольшую пещеру с тёмными каменными сводами, возвышающихся посередине пещеры ВИЧа и Горация и еле различимую в полумраке группку напуганных, изувеченных алливийцев, кучей расположившихся на полу и боязливо прижимающихся к стенам.
– Остаемся здесь, – скомандовал Гораций.
Ребята устало опустили носилки с ~Радуловой~ на землю рядом с прочими ранеными.
– Среди нас тоже много женщин, – сказал безрукий, сочувственно глядя на ~Радулову~ и укоризненно покачав головой, добавил. – Не женское это дело – воевать. Война не для них, не хватает у них силёнок…
Гораций повернулся к своим ребятам.
– Через полтора часа здесь будут моты. Наша задача не допустить их в пещеру, – сказал он.
– А это кто? – спросил Путч***, указывая на беспомощную груду алливицев.
– Раненые, – ответил Гораций. – Мы должны защитить их и продержаться до конца Великого боя.
– Командир, нам не хватит оружия, – сказал БаЛаБоЛ, внимательно осматривая вход.
– За мной, идите за мной, я покажу…, – засуетился безрукий.
Ребята только сейчас обратили на него внимание. До этого он нерешительно стоял в стороне, как бы не веря в то, что нашлись люди, готовые защищать его и остальных.
Безрукий повел ребят вдоль стены и скоро все уткнулись в груду огромных камней. Гораций догадался, здесь Создателями был задуман обвал. То, что видимо было когда-то тоннелем, благодаря каменным глыбам превратилось в тупик. Общими усилиями один из камней был сдвинут с места и приставлен к входу в пещеру. Для большей надежности ещё три массивные глыбы были водружены рядом. Теперь мотам придется повозиться, прежде, чем проникнуть вглубь пещеры. Тут же их собирался встретить отряд Горация. Из более мелких камней ребята соорудили перед входом каменную насыпь, которая закрывала собой раненых. Времени оставалось немного. Гораций взглянул на отданную ему ранеными алливийцами командирскую карту. Мотов на этом полигоне было предостаточно. Красными точками они заполняли собой многочисленные извилистые туннели. Благо, что полигон был большим и подземные ходы пересекались друг с другом не часто.
Карта рассчитала, что для того, чтобы ближайшие моты добрались до того места, где укрылся со своим отрядом Гораций, потребуется двадцать три минуты. Включив просмотр карты в режиме мотов, Гораций не увидел на ней ни себя, ни друзей. Место, в котором он находился, действительно было невидимым. Через тридцать две минуты невидимость должна была исчезнуть, и Гораций понимал, что сразу же часть мотов устремиться к ним. Пока же мотам было чем заняться, они добивали оставшиеся в лабиринте разрозненные отряды алливийцев.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});