— Благородная госпожа. — С сарказмом процедил принц, осадив коня. — Сколь странно лицезреть вас в окружении вельсийских вояк. Уж не государственную ли измену видят мои глаза?
Девушка молча подняла голову. На мгновение их взгляды встретились. Сейнарис ощутил мгновенный укол тревоги. В прошлом эта дрянь всегда робела в его присутствии. Сейчас же черные глаза смотрели прямо. Облитая лунным светом фигура демонстративно скрестила руки на груди.
— Не похоже, чтобы за время нашей разлуки ты перестал быть той мразью, какой я тебя запомнила, Сейнарис.
Лицо принца словно опалило жаром, кровь вскипела от бешенства. Что эта вошь себе позволяет?!
— Думаю, эти слова будет уместно вколотить в твою поганую глотку, сестрица, — прошипел наследник Ровандис. Стоявший рядом с ней вояка дернулся, рука метнулась к рукояти меча. Впрочем, принц на это не обратил никакого внимания. — Будет последнее желание?
— Да. — Неожиданный ответ сбил с толку. — Хочешь моей крови? Возьми ее без участия своих цепных псов. Не впутывай моих спутников. Только ты и я. Если, конечно, не испугаешься и не задашь стрекача, как это случилось в Висийском лесу.
Вот это да! Сквозь пелену бешенства проскользнуло удивление. Эта девчонка имеет наглость вызывать его на поединок?! С чего бы такое желание? Меж тем, подсказал внутренний голос, это снимает оставшиеся проблемы. Пусть даже сила очевидно на стороне его телохранителей — в схватку воинов может вмешаться Его Величество Случай. В поединок мистиков — никогда.
— Если ты решила сдохнуть именно таким образом, я ничего не имею против, — процедил Сейнарис. Так жаждет спасти сопровождающую ее солдатню? Или эта вошь расчитывает наглостью лишить его самоконтроля до такой степени, что шансы сравняются? Что ж, ее ожидает немалый сюрприз! А после того, как проблема будет решена, займемся вельсийцами. Похоже, придурки даже не поняли, что хоть какие-то шансы им может дать либо бегство, либо поддержка мистиссы, которую сейчас отправят в бездну у них на глазах.
Легким движением спрыгнув с коня, Сейнарис стелющимся шагом пошел навстречу сестре. Под ногами тихо похрустывал снег. В такие ночи хорошо потягивать горячее вино, а не шататься по глухомани.
— Благородный господин! — Взволнованный голос капитана заставил губы юноши сложиться в презрительную усмешку.
— Сударь, если вы еще не поняли, блистательная леди только что вызвала меня на дуэль. Так что располагайтесь поудобнее и получайте удовольствие. А уж зрелищем я сейчас всех присутствующих обеспечу, будьте спокойны.
— Если бы ты только знала, — голос принца превратился в шипение, — сколько ты доставила мне головной боли. Леди Архистратиг Ровандис… Гнилостно звучит. За амбиции всегда приходится платить… сестренка.
Вокруг ладони заструились рыжие нити мистического узора. Во время прошлой встречи Вета, пользуясь слабостью принца, смогла какое-то время блокировать его. Исход сегодняшней схватки предрешен еще до ее начала. Пришло время с лихвой расплатиться за все неприятности, доставленные треклятой девкой.
В удар Сейнарис вложил всю копившуюся прошедшие месяцы ярость. Вихрь оранжевых нитей закружил бешеный хоровод вокруг ладоней… И бессильно рассыпался безобидными искорками. Юноша оторопело уставился на сестру. На губах девушки играла презрительная насмешка. Что происходит?!
— В одном ты прав, ублюдок. За амбиции всегда приходится платить. — Черные глаза вчерашней рохли показались обжигающе-ледяными.
Ответный удар. Надо бы примитивнее, да некуда. Узор, использованный Ветассией, соткался в воздухе, а затем в Сейнариса полетел небольшой огненный шарик. Отбить это убожество — дело нескольких мгновений, вот только вместо того, чтобы собраться в надежный щит, мистические линии рассыпались все теми же бесполезными огоньками.
Подсознательно ожидавший чего-то подобного, принц бросился в сторону. Нужно отдать команду гвардейцам, в общей рубке могут появиться хоть какие-то шансы…
Тупой удар в бок, мир приходит в движение, закрутившись стремительной каруселью. Перед самыми глазами пронесся снежный покров, укутавший землю. Миг спустя его сменило усеянное звездами небо. По телу медленно разлилось вяжущее, обессиливающее онемение.
* * *
Мечи с зловещим лязганьем покинули ножны. Тем не менее, несмотря на то, что ровандисский отряд ощетинился сверкающими в лунном свете клинками, на лицах большинства воинов проступила растерянность вперемешку со страхом. Ройвис мысленно посочувствовал гвардейцам — мало того, что не сберегли принца, так еще и в лицо заглянуло мрачное распутье. Бросишься в бой — поляжешь без толку и смысла, останешься стоять на месте — шансы выжить могут и возрасти, но что потом ответишь разъяренному Архистратигу?
— Прочь оружие! — Даже снег мог показаться теплой периной по сравнению с ледяным голосом Веты. Девушка медленно подошла к распростертому телу. Сейнарис барахтался на земле, пытаясь встать. Однако, попытки оказались безуспешными. От взгляда на раненного ровандийского принца Ройвиса передернуло. Вся правая половина тела превратилась в кошмарный ожог, кое-как прикрытый обгоревшими лохмотьями, совсем недавно бывшими роскошной одеждой.
Ровандисцы беспомощно топтались на месте. Мечи опустились — хотя ни один не исчез в ножнах. Если у них есть луки — у одного, да мелькнет шальная мысль сравнять шансы одной удачной стрелой. Тем не менее, никакого опасного движения впившийся в толпу гвардейцев взгляд различить не мог.
— Сюрприз не менее приятный, чем тот, что ты приготовил мне, братик. — Тихий голос Веты был едва различим даже в рухнувшей на дорогу тишине. Лишь равнодушный ветер перекатывал крохотные снежинки. Ему, в отличие от людей, происходящее совершенно безразлично. — Открыть тебе один секрет?
Девушка медленно склонилась над умирающим и что-то прошептала ему на ухо. Сейнарис в ответ выдавил короткий стон. Злобный и безнадежный. Короткий синий росчерк, мелодичный хрустальный звон — в горло принца вонзилась отточенная, словно кинжал, ледышка. Все кончено.
* * *
Холодный рассвет поднимал над скачущим отрядом светлеющий небесный купол. Над безучастным камнем Алмазного тракта скользили тысячи крохотных снежинок, подгоняемые холодным зимним ветром.
Остановились на ночевку — хотя, правильнее это назвать дневкой — лишь когда Вета окончательно выбилась из сил. Всю ночь Астаэлле безжалостно гнала людей прочь от места гибели Сейнариса. Спорить с ней не решился никто — тем более, что беловолосая таэтисса была совершенно права: Тагерис, получив подобный подарок, озвереет. Для Архистратига станет делом чести найти убийц того, кто в его глазах был подлинным наследником Ровандис. Несколько раз Ройвис порывался заговорить с девушкой, но та в ответ лишь стискивала зубы. Скачка продолжалась, копыта коней дробным перестуком тревожили замерзшие камни, но рыцарю казалось, что вокруг царит ледяная, могильная тишина. Что столь чудовищно преобразило Вету? На этот вопрос он искал и не находил ответа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});