Она бурно его обняла.
- Спасибо! Спасибо! Ты не пожалеешь об этом, Джордж. Мы там отлично проведем время. Я приду в нормальное психическое состояние перед началом съемок фильма после нашего возвращения. Ты лучше всех на свете!
- Ладно, ладно, - фыркнул он. - И не беспокойся, если тебе не удастся встретиться со знаменитым мистером Эллисоном. Ведь это твой отпуск.
- Я найду его, - твердо пообещала Лейк.
- Именно этого я и опасаюсь, - он умолк под обрушившимся на него потоком поцелуев и объятий.
К вечеру Джордж пригласил к себе в кабинет Мэтта, чтобы подписать с ним контракт в качестве режиссера в новом фильме с рабочим названием Первое плавание". Он оказался единственным человеком из всех побывавших прежде в кабинете Джорджа, который ни словом не обмолвился о многочисленных аэропланах. Никаких замечаний - ни "как интересно", ни "как необычно", ни в "этом есть что-то фрейдистское". Абсолютно ничего.
Джордж был уверен, что идет на большой риск. Недорогой фильм Мэтта, сделанный им со своими друзьями из "Шарманки", на днях выходил на экраны. Если он будет иметь такой большой успех, на который они рассчитывали, то все продюсеры в этом городе захотят иметь дело с молодым режиссером.
Джордж начинал действовать заблаговременно. Но если картина провалится, то у него на руках окажется неопытный режиссер, прочно удерживающий в своей лапе заключенный контракт, который уже нельзя будет аннулировать. Джордж понимал, что ступает по тонкому льду, но он доверял своему инстинкту. Он не очень много знал о Мэтте, который был оригинальным, молчаливым типом, но он отлично знал, что Мэтт - хороший режиссер, высокомерно относящийся ко всем вошедшим в поговорку очарованиям Голливуда: слава, наркотики, жаждущие юные "звезды". Казалось, у него была только одна страсть - это работа да жена. Джордж понимал, что для "Первого плавания" ему нужен хороший режиссер. Ему понравилось то, что он видел из его работы, понравился его кинематографический стиль, и его устраивало, что он никогда не соблазнится Лейк. Слишком многие из режиссеров подчинялись ее маленькому указующему пальчику. "Стоит октябрь, - подумал Джордж. - Если Эллисон читает медленно, то можно продлить срок до декабря и направить девушек в Нью-Йорк на рождественские праздники. Тем временем они проделают как можно больше предварительной работы, пока решится вопрос с "Девушкой наверху". Они в таком случае смогут приступить к съемкам в апреле будущего года.
Мэтт оторвал глаза от контракта.
- А где то дополнение, о котором я просил тебя?
- Мэтт, это весьма странное дополнение, - настороженно ответил он.
- Не вижу ничего странного. Кажется, я не просил тебя о чем-то необычном.
- Не все же настаивают на роли для своей жены.
Мэтт снял очки. Из-за поцарапанной роговой оболочки он не носил контактных линз.
- Речь идет о крошечной роли, всего каких-то пять минут экранного времени. Не понимаю, в чем здесь загвоздка. Все так поступают. Люди всегда раздают маленькие роли, словно подарки. Об этом даже и говорить не стоит, не то что ссориться.
- На самом деле, не стоит, - подумав, согласился Джордж. До апреля еще далеко, и в любой момент можно от всего отказаться.
Он подписал добавление.
- Вот, пожалуйста. Эти съемки станут для тебя временем, проведенным в кругу близких и друзей. Собираются вместе все твои старые друзья.
Мэтт пожал плечами.
- Не скажу, что мы уж все такие верные друзья. Я знаю Гарри, так как он снимался у меня в студенческом фильме. Лейк была подружкой по комнате моей жены. Не могу утверждать, что они были настолько близки друг к другу. У нас с ней только одно общее - это Карен.
- Ну, Карен - это еще та девушка!
- Да, не скрою, - улыбнулся Мэтт, это была первая его искренняя улыбка, которую увидел Джордж. - Если бы ты был смышленым, то подписал бы с ней контракт и дал роль в своем фильме.
Джордж начинал раздражаться.
- Все в свое время, Мэтт, все в свое время.
18
В Нью- Йорке было холодно, типичный декабрьский день, и они после краткого марафона по магазинам решили выпить по чашке чая в отеле "Плаза" в "Пальмовом дворике".
- Боже, как я скучала по этому городу, - призналась Лейк, наливая в чашку молока. - Как приятно сюда вернуться.
Карен наморщила носик.
- Лучше пойти посмотреть другое шоу. Это просто чудовищно.
- Прекрати, прекрати, - поддразнивала ее Лейк. - Разве ты не взволнована перспективой встречи с потрясающе смазливым Джоном Эллисоном?
- Нет. Я не выношу таких людей.
- Каких таких? - переспросила Лейк. - Ведь ты никогда прежде с ним не встречалась.
- Ты понимаешь, о чем я говорю. Эти ребята считают, что они просто божий подарок для нас, женщин.
Лейк вздохнула.
- Прекрасно, отправляешь на виселицу парня без суда. Имей в виду, разговаривать сегодня буду только я сама. А ты только наслаждайся шоу. Вот попробуй парочку сэндвичей. Это какая-то фантастика!
Лейк с аппетитом впилась в него зубами, и в этот момент подошла к столу какая-то доброжелательная ее поклонница. Другая, чуть помоложе, вероятно, ее перепуганная насмерть дочь, послушно плелась за ней, негромко выражая протест.
- Вы - Силки! - воскликнула пожилая дама. - Мы все время смотрим вас. У меня такое чувство, что вы стали членом нашей семьи.
- Я очень рада, что вам нравится шоу. Для этого мы, актеры, и существуем.
Пожилая леди кивнула.
- Считаю своим долгом сказать вам, что вам не следует увлекаться чересчур открытыми нарядами. Вы очень милая девушка, и нельзя идти на такую дешевку.
Ее дочь наверняка в эту минуту хотела бы провалиться сквозь землю.
- Благодарю вас за замечание, - серьезно ответила Лейк. - Очень приятно узнавать что-то со стороны.
- Пожалуйста, - ответила дама, вся сияя от гордости. - Вы очень, очень приятная девушка.
Она протянула ей блокнот для автографов с прикрепленным к корешку карандашом:
- Не дадите ли?
- С удовольствием.
Быстро нацарапав: "С наилучшими пожеланиями. Лейк Истмэн" - она вернула блокнот. Ее дочь стоически разглядывала собственные туфли, искренне желая оказаться сейчас в другом месте, где угодно: в Бельгийском Конго, посередине реки Амазонки в лодке со сломанным веслом - где угодно.
Дама, держа в руке блокнот, все еще колебалась, уставившись на Карен. Карен приятно улыбалась ей в ответ. Наконец она, еще раз улыбнувшись, осведомилась:
- А вы тоже знаменитость?
Карен с секунду помедлила.
- Значит, вы не узнаете меня? Понимаю, люди меня не узнают без парика. Это мне урок, чтобы впредь не показывалась без него. Ты была права, - она подтолкнула заинтригованную Лейк. - Она утверждала, что в таком виде меня никто не узнает. Мы даже заключили с ней небольшое пари, - выудив из сумочки доллар, она передала его Лейк. - Договор дороже денег.