Лизетт не ответила. Она не говорила доктору Магнусу, что приехала из Сан-Франциско. Значит, Даниэль уже беседовала с ним о ней.
Доктор Магнус изящным жестом извлек из кармана визитку и сдержанно предложил ее девушке.
— Я буду только рад в будущем заняться вашей проблемой на профессиональном уровне, если вы пожелаете.
— Не думаю, что это стоит…
— Ну конечно стоит, дорогая моя. Иначе о чем толковать? Итак, возможно, в следующий вторник? Какое время вас устраивает?
Лизетт сунула визитную карточку доктора в сумочку. Ладно, возможно, она хотя бы сэкономит на барбитуратах.
— В три?
— Договорились, значит, в три.
II
В коридоре царил полумрак, и Лизетт шагала по нему с некоторым трепетом, торопливо, приподняв подол ночной сорочки так, чтобы он не соприкасался с зернистой грязью под ее босыми ногами. Отслаивающуюся коросту обоев испещряли проказные язвы штукатурки, а когда она поднесла свечу ближе, выбоины и царапины на стенах показались ей тревожаще неслучайными. Фигура девушки отбрасывала на пятнистую поверхность двойную тень: одна, искривившись, наклонилась вперед, другая легла за спиной.
Часть коридора занимало большое, в полный рост, зеркало, и Лизетт остановилась, изучая свое отражение — испуганное лицо, растрепанные волосы. Какая странная ночная рубашка — бледная, шелковая, с воланами, старомодная, — девушка не помнила, как надевала ее. Не знала она и того, как очутилась в этом месте.
Отражение озадачило ее. Волосы казались длиннее, чем должны быть, локоны свисали до самой груди. Точеные черты, выступающий подбородок, прямой нос — лицо принадлежало ей, но такого выражения у нее никогда не было: губы полнее, чувственнее, краснее и ярче, чем ее блеск для губ; зубы ровные, белоснежные. Зеленые глаза по-кошачьи жестоки, в них горит острая жажда.
Лизетт отпустила оборки сорочки и удивленно потянулась к отражению. Пальцы ее прошли сквозь стекло и прикоснулись к лицу за ним.
Нет, это не зеркало. Это вход. Вход в склеп.
Пальцы отражения, приблизившиеся к ее лицу, вцепились девушке в волосы, притягивая ее к зеркалу. Холодные как лед губы впились в ее уста. Сырое дыхание могилы потекло в рот девушки.
Лизетт забилась в смертельных объятиях, чувствуя, как рвется из ее груди крик…
…и проснулась — ее трясла Даниэль.
III
Визитная карточка гласила: «Доктор Ингмар Магнус». После имени стояло простое слово «Консультации» и адрес: Кенсингтон. Ну во всяком случае не Харлей-стрит.[29] Лизетт в сотый раз рассматривала ее, шагая по Кенсингтон-Черч-стрит от станции Ноттинг-Хилл-гейт. Ни намека на то, что это за врач, ни какого рода консультации он дает; информация смутная, значит, дело темное, — без сомнения, это затеяно, чтобы провести лицензионное законодательство.
Даниэль ссудила ей одну из книг доктора — почитать. Труд назывался «Самоперерождение» и был выпущен одним из мелких ученых издательств, которые сгрудились вокруг Британского музея. Лизетт обнаружила в книге жуткую melange[30] оккультной философии и экстремистской теории — и то и другое, очевидно, имело отношение к реинкарнации — и захлопнула ее после первой же главы. Она решила не идти на назначенную встречу, но ее воскресный кошмар придал силу настойчивости Даниэль.
Лизетт надела просторную шелковую блузку, французские джинсы и сандалии с ремешками, охватывающими лодыжку и завязывающимися под самыми коленками. Жаркое летнее марево грозило дождем — если серые небеса разверзнутся, придется бежать. Она свернула на Холланд-стрит и миновала недавно закрывшийся книжный магазин «Равноденствие», в котором Даниэль покупала различные труды Алистера Кроули.[31] Ряд задних улочек — она сверилась с картой Центрального Лондона — привел ее к скромным, но респектабельным кирпичным домам девятнадцатого века, теперь переделанным в офисы и квартиры. Она сверила номер на латунной табличке с визиткой, вдохнула поглубже и вошла.
Лизетт даже не предполагала, чего ожидать. Зная кое-кого из друзей Даниэль, она не удивилась бы, встреть ее облака благовоний, восточная музыка, сектанты в балахонах. Однако вместо этого она обнаружила разочаровывающе светскую приемную, маленькую, но богато обставленную, в которой хорошенькая секретарша евразийской внешности поинтересовалась ее именем и передала его кому-то по интеркому. Лизетт заметила, что в приемной не было других — пациентов? клиентов? Она кинула взгляд на часы и убедилась, что на несколько минут опоздала.
— Пожалуйста, проходите, мисс Сэйриг. — Доктор Магнус вышел из своего кабинета и пригласил ее внутрь.
Пару лет назад Лизетт по требованию родителей короткое время посещала психиатра, и кабинет доктора Магнуса очень напоминал тот — начиная с изысканной, расслабляющей обстановки, множества полок с научными книгами и кончая традиционной кушеткой психоаналитика. Она села на стул, стоящий возле современного стола, на котором царил полный порядок, а доктор Магнус удобно устроился напротив нее в кожаном крутящемся кресле.
— Я едва не не пришла, — начала Лизетт несколько агрессивно.
— Я рад, что вы решили прийти, — обнадеживающе улыбнулся доктор Магнус. — Не надо быть специалистом и иметь наметанный глаз, чтобы увидеть, что вас что-то тревожит. Когда подсознание пытается заговорить с нами, глупо игнорировать его послания.
— Имеете в виду, что я съезжаю с катушек?
— Уверен, это должно беспокоить вас, дорогая моя. Однако очень часто сны, подобные вашим, являются симптомом появления нового уровня самосознания — вроде растущей душевной боли, если пожелаете, — и их в любом случае не надо рассматривать как негативный опыт. Они причиняют вам страдания только потому, что вы их не понимаете, — так ребенка, которого держат в неведении и в котором подавляют сексуальный инстинкт, пугают перемены половой зрелости. Если вы согласитесь сотрудничать, я надеюсь помочь вам понять перемены вашего растущего самосознания, ибо только лишь через полное осмысление своего «я» личность может достичь совершенства и истинной внутренней гармонии.
— Боюсь, я не могу позволить подвергнуть себя глубинному психоанализу прямо сейчас.
— Позвольте мне подчеркнуть, что я не предлагаю психоанализа; я ни в малейшей степени не считаю вас неврастеником, мисс Сэйриг. Но я настоятельно советую вам исследовать ваше бессознательное — и открыть саму себя в полном объеме. Моя задача — лишь вести вас по дороге вашего самооткрытия, и за эту привилегию я не взимаю платы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});