— Он, может, не подумал просто, — нахмурилась девочка.
— То-то и оно, что не подумал. А ты думай всегда.
— А ты маму спас, да?
— Да уж не бросил.
— А почему? Ты же её не любишь.
— Не пришло ей время помирать, вот и спас.
— А…
— Иди лучше, поучись со двора как люди выходить, — подтолкнул её к двери батрак. — Говорю же, и колдовать не всегда можно, и простым человеком притворяться надо уметь. А ты б ещё покричала на весь лес: «Эге-гей, ведьма идёт!».
* * *
Когда Магда вернулась домой, Эрна дулась, а Виль, вытащив из своих вещей обрывки кожи, шил ей башмаки.
— Мамочка! — бросилась к Магде девочка. — Дядя Виль меня в лес не пустил!
— А зачем тебе в лес одной? — не поняла ведьма.
— Он с собой в лес не взял!
— Ай-ай-ай, — покачала Магда головой. — Ну, так завтра со мной пойдёшь.
— А он сказал, я ходить не умею!
— Даа? Что-то я не заметила.
— По лесу не умею, мааам!
— Это как, солнышко?
— Я вот шаг делаю, — показала девочка, — а лес расступается! А он сказал, нельзя так! А почему? Он сказал, люди так не ходят! А я ж не люди! Я же ведьма! А он сказал — учись ходить! А я пыталась! А у меня не получается! Скажи ему, мам!
Ведьма засмеялась и обняла дочь.
— А он говорит, так не всегда будет! И что я ничему не научусь! Мааам, а если к тебе святоша придёт и скажет «Ты ведьма», ты что сделаешь?
— Где таких слов набралась, — пробормотала ведьма.
— Скажи, мам!
Магда потрепала дочь по макушке.
— Я скажу ему: «Какая такая ведьма? Я не знаю никакой ведьмы».
— А он скажет… а он скажет «Я точно знаю!». А ты?!
— А я скажу, что я-то не такая умная. Я не знаю.
Виль выглянул из дома, с интересом посмотрел на ведьму.
— А если он скажет, что есть свидетели твоего колдовства, а, Маглейн?
— Пусть покажет, — холодно ответила Магда, с которой довольно много говорила Вейма о том, что может и что не может себе позволить брат-заступник при расследовании. — Что они могли видеть? Травки, варева всякие? Это не колдовство.
— Но ты же говорила… — растерялась Эрна.
— Тебе, солнышко, — улыбнулась ведьма. — Свято… братьям-заступникам, которые пытаются ловить нас, это знать необязательно.
— Твоя мамаша и почище может, — добавил Виль. — Но в этом мало кто признается.
— А если признается?
— Тогда плохо, — развёл руками батрак. — Тогда отвертеться трудно будет.
— А что тогда? Если не отвертишься?
— Мала ты ещё знать, — проворчал Виль. — Ничего хорошего. Поэтому не попадайся.
Эрна насупилась, потом затеребила мать за подол.
— Мааам, а ты скажи ему! Я же правильно хожу!
Магда вздохнула.
— Покажи ещё раз, золотко.
Эрна показала.
Магда вздохнула ещё раз.
— Хорошая моя, а ты попробуй, когда из двора шагаешь, представить, что лес — это тоже твой двор. Это ведь твой лес, золотко. Вооот. Шаг, другой. А теперь глазки закрой и скажи: «Батюшка лес, покажись мне, каким без людей бываешь!»
— Батюшка лес!.. — звонко начала девочка. Взрослые засмеялись.
— Солнышко, зачем кричишь? — покачала головой мать. — Лес и так услышит, а людям не к чему. Ты тихо-тихо говори. Главное, чтобы отсюда шло.
Она показала на сердце.
— Завтра тебя в лес возьму, покажу, попробуешь.
— Зачем это? — нахмурился батрак.
— По грибы пойдём.
— Хоть какая-то польза от тебя, — обрадовался Виль. — Вечером нажарим.
— Не стоит, — хмыкнула ведьма.
— Почему это? — вылезла Эрна.
— Мухоморы, зелёные да красные, вражьи грибы, жёлчные грибы — их есть нельзя, деточка.
— А зачем тогда?
— Опять крыс морить, — сплюнул батрак. — Никакого толка от тебя в хозяйстве, Маглейн!
— Если правильно поколдовать, то из них можно лекарство приготовить, золотко, — пояснила Магда.
— И с голоду ноги протянуть, — добавил батрак.
Ведьма вздохнула.
— Возьму ещё корзину, соберу белых или боровиков, только замолчи.
— А давай тележку возьмём! — обрадовалась Эрна. — Дядя Виль знаешь какую тележку сделал?
Глава пятая
Замыслы
Врени меньше всего ожидала, что деньги понесёт Вейма. Вампирша шла медленно, нервно раздувая тонкие ноздри. Она не слишком-то старалась прятать увесистый мешок с деньгами, который получила в Братстве Помощи. О чём вампирша говорила с Липпом, кто этот отец Сергиус и что тот посулил Вейме, Врени не знала. Чем ей поможет вампирша? Все знают, что она не может пить кровь, не может даже видеть и за это её выгнали из клана вампиров. В драке от Веймы будет мало толку. Но Липп заверил, что так надо и добавил, мол, он узнает, если Врени попробует схитрить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Цирюльница с трудом отыскала тот тупик, в котором они прятались с Марилой и где их нашёл Ржаной Пень. Вампирша кивнула, когда они подходили. Засады нет, всё спокойно. Врен шагнула за угол. Ржаной Пень был там.
— Явилась! — приятно удивился убийца. — А я уж подумал, что ты рванёшь из Сетора. Небось и деньги принесла?
— Принесла, — отозвалась Врени и кивнула себе за спину. Следом за ней в тупик шагнула вампирша.
— Ты спятила, Большеногая?! — переменился в лице убийца. — Зачем ты притащила сюда эту тварь?!
— Тебе что-то не нравится? — холодно спросила цирюльница.
— Да она бешеная, мы четырёх парней посылали её прощупать, так она всех четверых там положила и высосала до капли! Мы потом трупы в разных углах города нашли, обескровленные.
Врени покосилась на вампиршу. Та скрестила руки на груди и безразлично смотрела на обоих убийц.
— Нечего было их на вампира посылать, — пробурчала цирюльница.
— Да все знают, что она пальцем человека тронуть не может! Дело было верное!
— Видать, не такое уж и верное, — проворчала Врени. — Ты сказал, чтобы я не приводила ни стражу, ни баронских людей. Я выполнила твоё условие.
— А что ж саму баронессу не притащили?
— Её пока не наняли, — нагло ответила Врени. — Сперва тебя решили позвать.
— Так она и деньги принесла?
Вейма шагнула вперёд и достала из складок плаща увесистый кошель. Подбросила на руке, распустила завязки и демонстративно высыпала содержимое прямо себе под ноги. Подцепила одну монету носком туфли, пинком подбросила в воздух, поймала и кинула Ржаному Пню.
— Без обмана, — презрительно проговорила она. — Двести золотых — и это только задаток.
На Ржаного Пня было приятно смотреть. Рот у него открылся, глаза вытаращились. На двести золотых можно было построить хороший дом или безбедно жить много лет. Ни Врени, ни её бывший учитель никогда таких денег и в глаза не видели.
— Я же говорила, — вкрадчиво произнесла Врени, — меня наняли очень серьёзные люди. — Твои заказчики смогут заплатить тебе больше? Кто они?
— Святоши… — ответил убийца, всё так же пожирая глазами деньги. — Братья-заступники.
Он повертел монету, попробовал на зуб. Золото было настоящим.
— А я думал, врёшь ты всё, Большеногая, — потеряно проговорил он.
— Скажешь, что вы задумали, получишь вдвое, — щедро посулила цирюльница.
— Да порешить вас всех, — отмахнулся убийца. — Очень уж вы хорошим людям мешаете. Сейчас ещё кой-кто в Сетор со своими ребятами приедет — начнём.
— Мёртвые денег не платят, — холодно сказала вампирша, слегка пиная монеты так, что они раскатились в разные стороны. — Ты ж не думаешь, что мы их у себя храним? Предупредишь вовремя — получишь деньги. Если мы выживем.
— Эй! — запротестовал убийца. — А если ребята вас порешат?
— Ай-ай-ай, — покачала головой вампирша. — Тогда обойдёшься этим.
Она снова пнула монеты.
— Прекрати! — заорал Ржаной Пень, глядя, как золото закатывается в грязь.
— Ты думай, учитель, думай, — издевательски произнесла Врени. — Ещё чего полезного сделаешь, ещё денег дадим.
Она шагнула к вампирше и отступила ей за спину.
— Ещё раз золото в грязь высыпите, сделка отменяется, — проворчал Ржаной Пень и нагнулся за деньгами, косясь на стоящих рядом женщин.