Читать интересную книгу Золотое дерево - Розалинда Лейкер

Перед отъездом дам в Лион во двор усадьбы вышли все слуги. Им заплатили жалованье до конца года и дали рекомендательные письма, чтобы они могли устроиться на работу в другое место. Некоторые служанки плакали, прощаясь с хозяйкой. Вместе с Габриэль в Лион ехали только ее горничная и няня Андрэ. Они уже сидели во второй карете, загруженной багажом. Элен тем временем заняла место в первом экипаже, посадив Андрэ к себе на колени. Гастон, довольный тем, что возвращается к городской жизни, поскольку ему давно уже наскучили деревенские забавы и местные девицы, весело насвистывал какой-то мотивчик, сидя на козлах и держа в одной руке вожжи, а в другой кнут, готовый в любой момент опустить его на крупы лошадей.

Габриэль покинула дом последней, постояв в одиночестве в вестибюле, где даже маятники часов были остановлены. Ей было грустно, ведь в этот дом она приехала много лет назад, еще будучи невестой, а затем, став новобрачной, поселилась в нем вместе с Эмилем.

— Прощай, дорогой Эмиль, — тихо промолвила она, а затем, повернувшись, вышла из дома и заперла входную дверь на замок.

Когда Габриэль прибыла в особняк на улицу Клемон, ей доложили, что Анри и Ивон принимают гостей в большой гостиной, где устроили для них музыкальный вечер. Оттуда доносилась музыка, исполняемая струнным квартетом, и звучало звонкое сопрано.

— Не мешайте им, — сказала она слуге, встретившему их, и сбросила ему на руки свой плащ. Старый слуга — один из тех, кого Ивон еще не успела уволить, — всем своим видом показывал радость от того, что хозяйка, наконец, вернулась домой. — Проследите за тем, чтобы выгрузили весь багаж, и сообщите экономке о нашем приезде. Ужин подадите в мой кабинет, я буду работать там.

— А-а-а… минуточку, мадам, — остановил ее слуга в тот момент, когда она, взяв зажженную лампу, уже собиралась подняться к себе. — Месье Рош несколько недель назад переехал из своего кабинета в ваш.

— В самом деле? — Габриэль вскинула брови, изобразив на лице удивление. — Ну что ж, для меня это не имеет никакого значения. Этот кабинет был и остается моим, поэтому ужин вы подадите именно туда.

Заглянув в прежний кабинет Анри, она увидела свои вещи, сваленные там в беспорядке, как будто они были приготовлены для вывоза на свалку. Когда же Габриэль открыла дверь в свой собственный кабинет, ей сразу же бросились в глаза массивный письменный стол, когда-то принадлежавший ее отцу, большой серебряный чернильный прибор, а также роскошное кожаное кресло. Анри устроился здесь с комфортом. Поскольку этот кабинет был намного просторнее, чем его собственный, он поставил сюда большой стенной шкаф во всю стенку, а также секретер.

Габриэль сразу же принялась за работу, зная, что у нее всего лишь два часа в запасе. А затем Анри узнает о ее приезде, и тогда уже будет не до работы. Когда ей принесли поднос с ужином, она выпила бокал вина, не отрываясь от работы, и немного поела, не придавая никакого значения тому, что ест, и даже не почувствовав вкуса пищи. Она внимательно просматривала документацию, но никак не могла отыскать зацепки, в бумагах не было никаких доказательств незаконной деятельности Анри. Вся отчетность находилась в полном порядке, каждая цифра была выверена и подтверждена бухгалтерскими документами. Анри всегда отличался завидной аккуратностью и содержал в порядке деловые бумаги. Если бы мадам Хуанвиль. не была совершенно уверена в махинациях, которыми постоянно занимается Анри, Габриэль решила бы, что на этот раз произошла ошибка и ее брат невиновен. В душе она очень хотела этого.

Гости разъехались только в полночь. И сразу же, как Габриэль и ожидала, за дверью послышались тяжелые торопливые шаги. Анри, запыхавшись, ввалился в кабинет, красный от гнева, сердито поблескивая глазами.

— Какого черта ты тут делаешь?

Отложив в сторону книгу приема заказов, которую она просматривала, Габриэль взглянула прямо в глаза брату.

— Я вернулась домой, Анри.

Он даже не сделал попытки скрыть свою ярость и негодование по этому поводу.

— Я думал, ты навсегда поселилась в деревне. А что будет с твоей шелководческой фермой?

— Я продаю ее. Сколько бы я ни выручила за нее, эти деньги будут сейчас как нельзя кстати. Дом Рошей не дает почти никакого дохода, а на развитие производства необходимы большие деньги. Я вновь наладила дела на шелководческой ферме, но мои способности не идут ни в какое сравнение со способностями Эмиля в этой области, поэтому особых успехов я не добилась.

— Значит, ты вернулась для того, чтобы вновь вмешиваться в дела фирмы.

— Я вернулась, чтобы вновь взять все под свой жесткий контроль. Вижу, ты не рад моему возвращению. Почему мой приезд так огорчил тебя?

— А чего ты ожидала? — Анри сердито огляделся в комнате. Ты отперла все ящики, рылась в бумагах, не имея никакого права без моего разрешения просматривать документацию.

— В таком случае ты поступил очень неосмотрительно, оставив связку ключей от шкафов и ящиков в моем кабинете.

— Это не твой… — начал было он, но тут же осекся.

— Не мой кабинет? Ты это хотел сказать? Не бойся, я не собираюсь знакомиться с материалами, не касающимися так или иначе дел Дома Рошей, а на просмотр документов, связанных о шелкоткацким производством, мне нет необходимости спрашивать разрешения ни у тебя, ни у кого-нибудь другого.

— Но почему ты села за работу сразу же, как только приехала? — от досады, испытываемой Анри из-за того, что сестра вернулась, он был просто не способен разговаривать с ней спокойно и учтиво. Все его лицо дышало ненавистью и враждебностью к Габриэль. — Мне сказали, что ты приехала около девяти часов вечера. Неужели ты не могла дождаться утра, и тогда бы я тебе сам все показал.

— Меня так долго не было в городе, и за время моего отсутствия произошло много событий. Я не могла терять ни минуты. Боюсь, у меня были все основания начать просмотр деловых бумаг, не дожидаясь тебя…

— Надеюсь, ты довольна тем, что увидела? — спросил он с таким грозным видом, как будто собирался ударить ее в случае, если она хоть что-нибудь возразит ему в ответ.

— Никто не смог бы придраться к этой отчетности, — сказала Габриэль, указывая рукой на кипу просмотренных сю бумаг. — Каждая цифра выверена и тщательно занесена в гроссбух, учтена даже цена новых табуретов для мотальщиц. Сделки с заказчиками зарегистрированы самым подробным образом. Хотя я не удовлетворена результатами работы. Мне казалось, что в Лейпциге мы получили намного больше заказов, чем выполнили. Многие мои ткачи, работающие на дому, остались совершенно без работы или загружены не полностью.

— Я главным образом заботился о том, чтобы наша ткацкая фабрика работала на всю мощность.

— Это само собой разумеется. Ведь иначе я сразу заподозрила бы, что дедо нечисто. Я прекрасно знаю положение дел с заказами и запасами сырья. Но почему ты не известил меня о том, что среди ткачей-надомников появились безработные? Должно быть, некоторые из них еле сводят концы с концами.

— Смею заверить тебя, что Элен позаботилась об этих несчастных.

— Неправда. Если бы кто-нибудь из моих ткачей стал ее подопечным, она непременно известила бы меня об этом. Думаю, ты нарочно не сказал Элен о том, что эти люди брошены тобой на произвол судьбы.

— Что поделаешь, работодатель вынужден иногда быть жестоким. Я размещаю заказы там, где их выполняют наилучшим образом, — кровь отхлынула от лица Анри, он больше не выглядел таким самоуверенным, а на его виске дрожала жилка в нервном тике. — Как долго ты еще собираешься работать сегодня? Я хотел бы прямо сейчас сделать перестановку и снова убрать свой стол и остальную мебель назад в мой старый кабинет. Шкафы могут остаться здесь. В них собраны отчеты о работе за период твоего отсутствия. Секретер, думаю, тоже останется здесь.

Габриэль собрала лежащие перед ней бумаги в одну стопку. Не желая того, он ясно дал понять ей, что порочащих его документов она здесь не найдет.

— Я, пожалуй, пойду спать. А перестановка мебели, полагаю, может подождать и до утра.

— Нет, я велю переставить мебель прямо сейчас, — и Анри резким движением отодвинул кресло от стола, как будто намеревался убрать этот стол из комнаты незамедлительно, не дожидаясь, что ему кто-то поможет. — Завтра ранним утром я хочу приступить к работе.

Габриэль вышла, а Анри тут же позвал двух слуг, и они приступили к перестановке мебели.

Готовясь ко сну, Габриэль долго сидела перед оправленным в серебро зеркалом, отражавшим мерцающий свет свечи, расчесывала волосы и размышляла об Анри. Конечно, для него было ужасным потрясением увидеть ее вновь в особняке на улице Клемон. Возвращение сестры в Лион означало для Анри полную утрату власти над Домом Рошей. На этот раз он не скрывал своей враждебности по отношению к ней, как будто решил идти до последнего и не останавливаться ни перед чем для того, чтобы устранить ее со своей дороги сразу же, как только для этого представится удобный случай. Габриэль еще ни разу не видела брата в таком состоянии. Его притворство, его наигранное добродушие, любовь к роскоши и солидный респектабельный внешний вид мешали разглядеть в Анри человека, способного на крайние средства в достижении своих целей… Но сегодня вечером он вел себя как человек, идущий ва-банк. От его былой любезности не осталось и следа, как будто он решил любой ценой отстоять свои интересы. Его поведение, граничащее с отчаянием, можно было объяснить только одним — паникой, которая охватила сто, когда он узнал о ее неожиданном приезде. Значит, где-то здесь в доме вес же есть неопровержимые доказательства его вины, участия в различного рода махинациях. И даже если Анри еще и не догадался о том, что сестра подозревает его, сама возможность обнаружения обличительных материалов приводила его в ужас.