Некоторые люди стали телепатами, спутники смещаются, с орбит, солнечная радиация создает помехи для радиосвязи, религиозные фанатики предсказывают конец света…
Сзади донесся какой-то звук, и рука Бретона, протянутая к радиоприемнику, застыла. Он напряженно прислушался, но легкий звук не повторился. Вероятно, Джон Бретон пошевелился во сне, подумал он и включил приемник.
«…НАСА рекомендует всем авиакомпаниям, имеющим сверхзвуковые самолеты, ограничить высоту полетов пятьюдесятью тысячами футов до последующего уведомления. Это ограничение вызвано сообщениями о резком усилении космической радиации, которое по мнению ученых создает опасность для здоровья пассажиров во время рейсов на большой высоте. В Вашингтоне сегодня утром…»
Бретон быстро выключил приемник с ощущением, что их будущее его и Кэт — находится под угрозой. Тоска по ней вновь шевельнулась в его теле, а сегодня ночью они вновь будут одни. Воспоминания об этом первом поцелуе с открытыми глазами, груди Кэт внезапно такие живые, высвободившиеся из своего нейлонового плена, бархатистые бедра — этот чувственный монтаж заполнил мозг Бретона, и он уже мог думать только о всепоглощающем чуде того, что Кэт жива.
Он вынудил себя вернуться к сиюминутным нуждам — следить за тем, чтобы белая разметка шоссе двигалась параллельно левому крылу, иногда смывать с ветрового стекла пятна размозженных насекомых. Но все время она стояла перед его глазами, и он знал, что больше не отпустит ее от себя.
Солнце закатилось за горизонт, когда он добрался до озера Паско и свернул на узкую дорогу, вившуюся среди сосен. Едва он въехал под деревья, как машину окутали сумерки. Бретон миновал два перекрестка, с тревогой сознавая, что последний раз он был тут двенадцать лет назад. На южном берегу стоял увитый плющом рыбацкий домик, который страшно его прельщал, хотя в те дни был ему не по средствам. Вот он решил, что Джон Бретон, разбогатев, конечно, купил именно этот домик, но тут Время Б могло и разойтись с Временем А. Что, если вкусы Джона изменились?
Проклиная себя за опрометчивость — почему он не уточнил местоположение домика, пока было можно? — Бретон вел машину по пустынному полузабытому проселку, который вывел его на вырубку у воды. Он развернулся на усыпанной галькой площадке и поставил машину между одноэтажным домиком и лодочным сараем, выкрашенным зеленой краской. Холодная озерная сырость заползла ему под одежду, едва он вышел из машины. Поеживаясь, он вытащил ключи из кармана и подошел к двери домика с темными окнами.
Третий ключ, который он испробовал, открыл замок. Он распахнул дверь, вернулся к машине и открыл багажник. Джон Бретон лежал, скорчившись, на боку. Лицо у него было зеленовато-бледным, от него резко и душно пахло мочой. Джек виновато вздрогнул. Его альтер эго лишился всего, даже простого человеческого достоинства, и Джек тоже ощутил себя запачканным. Он вытащил бесчувственное тело из металлической пещеры багажника и, ухватив под мышки, поволок в домик. На лесенке из трех ступенек перед дверью Джон невнятно забормотал и начал слабо вырываться.
— Все будет хорошо, — бессмысленно зашептал Джек. — Расслабься.
В большой комнате стояли глубокие кресла, обитые твидом. К выходившему на озеро окну был придвинут неосельский стол и деревянные стулья. Джек увидел четыре двери и открыл ту, которая по его расчетам вела в подвал. Он не ошибся. Оставив Джона лежать на полу, он повернул выключатель над деревянной лестницей, но свет внизу не вспыхнул. Быстро осмотрев комнату, он обнаружил в стенном шкафу рубильник, включил его и увидел желтое сияние за подвальной дверью.
Джон Бретон, когда он стаскивал его вниз, снова забился у него в руках. Джек пытался справиться с ним и удержать равновесие, но чуть было не сорвался с лестницы. Тогда он выпустил Джона, так что тот беспомощно скатился по оставшимся ступенькам, сильно ударятся о бетонный пол и замер без движения. Одна его нога была без туфли.
Джек Бретон перешагнул через него и направился к рабочему столу у стены, на котором лежали части мотора. Он выдвинул длинный ящик и нашел то, что искал — катушку рыболовной лески. Этикетка подтвердила, что это особая, недавно запатентованная леска, тонкая, как швейная нитка, и выдерживающая нагрузки в тысячи футов. Резаком на катушке он отрезал два куска. Одним связал кисти Джона у него за спиной, а второй пропустил через потолочную балку, надежно закрепил, а свободным концом обмотал руку Джона над локтем и затянул крепким узлом. Катушку он сунул в карман, чтобы Джон не сумел до нее добраться и воспользоваться резаком.
— Что ты со мной делаешь? — Джон говорил невнятным голосом, но разумно, хотя и очень устало. Джек как раз кончил возиться с узлами.
— Связываю, чтобы избежать лишних хлопот.
— Это я понял. Но зачем ты привез меня сюда? Почему я еще жив? — Джон еще не вышел из туманов снотворного, и в голосе его слышался лишь легкий интерес.
— Приезжал Конвери. Два раза. И я его испугался.
— Правильно сделал! — Джон попробовал усмехнуться. — Особенно, если он побывал у тебя дважды. Больше одного раза в день он никогда не заглядывал, даже когда пытался пришить мне убийство Шпиделя. Он прочел у тебя в душе. Конвери умеет читать в душах, знаешь ли… — Он захлебнулся в рвотном спазме и повернул лицо к пыльному полу. Джеку стало не по себе.
У него возникла смутная идея. Он поднялся наверх и принес из машины оба чемодана. Джон по-прежнему лежал на боку, но был в полном сознании и внимательно на него посмотрел.
— А чемоданы зачем?
— Ты только что ушел навсегда от жены.
— И ты думаешь, она этому поверит?
— Поверит, когда ты не вернешься.
— Ах, так… — Джон помолчал. — Ты намерен держать меня тут, пока Конвери не оставит тебя в покое, а тогда…
— Вот именно. — Джек поставил чемоданы. — А тогда…
— Замечательно, — с горечью сказал Джон. — Просто замечательно. Ты знаешь, что ты маньяк?
— Я уже объяснил свою позицию. Я подарил тебе девять лет жизни.
— Ты мне ничего не подарил. Это просто… ну… побочный результат твоих эгоистических планов.
— Но тем не менее результат.
— Если, по-твоему, такой довод должен примирить меня с тем, что я буду убит, ты безусловно маньяк. — Джон на мгновение закрыл глаза. — Ты болен, Джек и только напрасно теряешь свое время.
— Почему это?
— Ты мог втереться между мной и Кэт потому лишь, что мы созрели для появления кого-то вроде тебя. Но Кэт в любую минуту теперь поймет, что ты такое, и тогда она бросится бежать от тебя. Изо всех сил.
Джек уставился на своего альтер эго.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});