Большинство террористов-самоубийц составляли афганцы и пакистанцы, хотя встречались и представители других стран55. Их в основном вербовали в лагерях афганских беженцев и в медресе в Пакистане, преподавание в которых велось в самом экстремистском ключе. Связанные с «Талибаном» медресе деобандистов имели непосредственный доступ к террористам, а само движение вербовало потенциальных самоубийц через преподавателей и администрацию56. «Аль-Каида» продолжала финансировать подготовку и осуществление терактов с использованием террористов-самоубийц и выплачивала их семьям значительные суммы, достигающие нескольких тысяч долларов.
Роль «Аль-Каиды» в Афганистане можно точно резюмировать слоганом с рекламы германского химического гиганта BASF: «Мы не делаем много продуктов, которые вы покупаете. Мы делаем много продуктов, которые вы покупаете охотнее». Лидеры «Аль-Каиды» усовершенствовали тактическое и оперативное искусство афганских и пакистанских группировок, научили их делать разные продукты более высокого качества – от улучшенных самодельных взрывных устройств до пропагандистских видеороликов. «Аль-Каида» повысила выучку и готовность террористических группировок, хотя ее лидеры избегали участия в операциях в Афганистане, предпочитая делать грязную работу руками афганцев. Она действовала как фактор повышения боевой эффективности «Талибана», помогая ему улучшить свои боевые возможности. Однако когда «Аль-Каида» начала переходить к активным действиям в пакистанской Зоне племен, американские войска в конце 2007 – начале 2008 г. добились некоторых успехов в восточном Афганистане.
Глава семнадцатая
В центре шторма
Когда стало ясно, что американские военные в Афганистане вынуждены будут сменить акценты с военных операций на противоповстанческие действия, там появились новые лица, получившие другой круг обязанностей. Одним их таких новых лиц был коммандер ВМС США (соответствует званию капитан 2-го ранга в ВМФ России. – Прим. пер.) Ларри Легри. Его подготовка к участию в противоповстанческих операциях в не имеющем выхода к морю Афганистане заключалась, как ни иронично, в службе на авианосце, эсминце и десантном корабле. Она не включала в себя обучения ведению боевых действий в ходе полномасштабной войны на суше. «Я был офицером надводных сил, обученным воевать в условиях ядерного нападения, – сказал он мне, словно извиняясь. – Перед тем как отправиться в Афганистан, я провел четыре с половиной месяца в Форт-Брэгге в Северной Каролине. Это и была моя подготовка. Я учился носить бронежилет, стрелять, передвигаться, осуществлять связь. Но глубоких знаний по противоповстанческим операциям у меня не было». Почти всему пришлось учиться на ходу.
Характер и манеры Легри тоже не соответствовали стереотипному представлению о суровом воине. Его скромность и непритязательность, почерпнутые в детстве, прошедшем в западном Мичигане, и непривычная вежливость плохо подходили к кровавым будням на фронтах Афганистана. Легри закончил престижную Военноморскую академию США в Аннаполисе (штат Мэриленд) и получил степени магистра в университетах Джорджа Вашингтона, Дьюка и Северной Каролины.
Тем не менее он стал важнейшим звеном в механизме перехода от чисто военных операций к противопостанческой борьбе, который американская армия осуществляла в восточном Афганистане на протяжении 2008 г. Легри был направлен в провинцию Кунар, прилегающую к границе с Пакистаном, где получил пост руководителя американской Группы восстановления провинции. Боевики создали в недоступной местности у границы с пакистанской Северо-Западной пограничной провинцией разветвленную сеть подземных ходов. Они действовали так же во время войны с русскими. Работа Легри состояла в том, чтобы продемонстрировать местному населению, что США могут помочь в восстановлении и развитии провинции. «Сперва мы начали строить дороги и мосты, – рассказывал Легри, – и создавать систему здравоохранения. Это коренным образом изменило жизнь простых афганцев». Дороги и мосты сделали свое дело: Легри и его коллеги помогли создать широкую инфраструктуру в провинции и тем самым придали импульс местной экономике. Когда она стала развиваться быстрее и шагнула в недоступные до этого регионы, Легри стал могущественной и популярной фигурой.
«Я почти не подвергался опасности, – сказал Легри несколько удивленно, ведь Кунар считался одной из самых неспокойных провинций Афганистана. – Я думаю, причина в том, что местное население – прагматики. Им были нужны деньги, и они знали, что я был их чековой книжкой. Поэтому был дан сигнал – Группу восстановления провинции не трогать!»1 И живущим в Кунаре афганцам стало намного спокойнее. Проведенный в 2008 г. фондом «Азия» опрос показал, что местные жители почувствовали относительную безопасность, несмотря на бои, идущие в изолированных районах вроде долины Коренгал2.
Прозрение
В своих усилиях Легри был не одинок. Американские военные постепенно учились вести противоповстанческие операции, хотя им по-прежнему противостоял опытный и решительный противник.
Среди самых успешных американских частей были подчиненные генерал-майора Дэвида М. Родригеса, командира 82-й воздушнодесантной дивизии, входившей в 82-е объединенное оперативное соединение войск Коалиции. Родригес – человек высокого роста, неизменно учтивый и вежливый, не очень уверенно чувствовал себя перед большими группами людей. Он служил на должности заместителя директора по региональным операциям в объединенном штабе в Пентагоне, где отвечал за синхронизацию и мониторинг военных операций Вооруженных Сил США за границей.
Некоторые подразделения из состава 82-й воздушно-десантной дивизии были в Афганистане в 2002 и 2004 гг., заработав за это время неоднозначную репутацию и прозвище «doorkickers’ (т. е. вышибающие двери). «Мы были хороши в одном. Мы хорошо убивали плохих парней», – сказал полковник Мартин Швейтцер, командир 4-й бригадной боевой группы 82-й воздушно-десантной дивизии, общительный коротко стриженный человек с висящими на шее темными очками. В конечном итоге действия десантников оказались контрпродуктивными. «Оказалось, что нам нужно потратить больше времени на то, чтобы научиться отличать врага от обычного человека. И еще заниматься небоевыми операциями», – продолжал полковник. На американском военном жаргоне «небоевые операции» – это восстановление разрушенных и строительство новых больниц, дорог и школ3.
В августе 2002 г. подразделения 82-й воздушно-десантной дивизии участвовали в операции «Маунтин Суип», целью которой была охота на скрывавшихся в восточном Афганистане боевиков «Аль-Каиды» и «Талибана». В ходе операции группа спецназа постучала в дверь глиняного строения в долине Шах-и-кот недалеко от границы с Пакистаном. Пожилой пуштун пустил солдат внутрь. На их вопрос о наличии в доме оружия он показал им старое и изношенное охотничье ружье. Спецназовцы поблагодарили старика и пошли проверять следующее строение. Спустя совсем немного времени после их ухода шедшая следом группа из шести десантников 82-й дивизии вышибла ветхую дверь того же домишки. Перепуганный пуштун хотел убежать, но был тут же схвачен, а десантники попытались обыскать женщин. «Те визжали как ненормальные, – вспоминал спецназовец по имени Майк, присутствовавший при этом. – Пуштунский парень был весь в слезах. Он был просто опозорен». По словам другого солдата, это была стратегическая ошибка. «После операции «Маунтин Суип», когда мы ехали в Хост, в первый раз за время нашего пребывания здесь в нас кидали камни», – сказал он4.
Этот и другие похожие инциденты испортили репутацию 82-й воздушно-десантной дивизии. Но, несмотря на это, до самого конца срока пребывания дивизии в Афганистане в начале 2008 г., солдаты старательно работали над тем, чтобы улучшить ее. Они неукоснительно следовали трем основным принципам противоповстанческой войны – зачищать, удерживать, строить. Полковник Швейтцер рассказывал: «Талибы и другие боевики говорят местным – не отправляйте своих ребят в школы, не пользуйтесь медицинской помощью, не поддерживайте правительство, помогая ему обеспечивать безопасность. Мы же говорим прямо противоположное – отправляйте своих ребят в школы, и мы будем их строить, пользуйтесь доступной медицинской помощью, и правительство поддержит вас, построив дороги, школы, плотины и инфраструктуру, которая придаст стимул экономике»5.
Учась на историческом опыте противоповстанческой борьбы, полученном британцами, французами и американцами, 82-я дивизия постепенно переносила акцент на применение «мягкой силы». В переводе на нормальный язык это означает более активное использование мирных методов – в частности, строительство объектов инфраструктуры при уменьшении количества военных акций. Суть стратегии заключалась в привлечении на свою сторону простых афганцев. Французский эксперт по противоповстанческим действиям Роже Тринкер сформулировал это в нескольких словах: «Sine qua non (непременное условие, лат. – Прим. пер.) победы в современной войне – это безоговорочная поддержка населения»6.