же отсутствовала. Оставался всего один вариант - устроить короткое замыкание, чтобы сгорели предохранители. Но действовать стоит предельно осторожно. Двести ампер - это не шутка! Я бы не рискнул играть с таким током даже с полной шкалой Жизни, что уж говорить про половину.
Сняв кольчужную перчатку с руки и отойдя на приличное расстояние, я прицелился и бросил ее на тоководы. Чтобы сделать короткое замыкание, достаточно замкнуть фазу с нулем, а за перчатки переживать не стоит. Войду в локацию, и они будут как новенькие.
Как же я тогда ошибался. Изменения произошли не только в Свойствах Игрока. С завершением ритуала Единения, они коснуться и предметов. У них появится параметр Прочность, а отремонтировать упавший до минимального значения 5% предмет можно будет с помощью NPC или игрока с умением Кузнечное Дело. А если доиграешь, и он упадет до нуля, то предмет попросту исчезнет. Там, вообще, черти что начнется! Но об этом позже. Всему свое время.
Короткое замыкание больше напоминало миниатюрный взрыв. Яркая искра и такой сильный гул, что у меня руки затряслись. А ведь рубани я провода лабрисом и меня бы ждали неприятные последствия. Не смерть, конечно же, был ведь артефакт, но потерю уровней, как и новой характеристики, никто не отменял.
Стало темно. Хоть глаз выколи. Но у меня на такой случай была припасена палочка-выручалочка. Точнее, светящийся двухметровый топор. И пускай света от него было не много, мне и этого более чем достаточно. Надеюсь, у преследователей и того не будет.
Найдя покореженную перчатку со сплавившимися звеньями, попытался нацепить ее на руку, но все безрезультатно. Не лезла, как бы я не старался, а от одной перчатки толку никакого. Пришлось положить их в инвентарь и оставить там до лучших времен. Тридцать семь пунктов Физической защиты и три очка Силы будут мне дорогого стоить. Особенно напрягала потеря защиты. Я лишился трети брони. Теперь от огнестрельного оружия урона будет намного больше.
* * *
Спустившаяся в подвал группа состояла из трех человек, а командовал ими ветеран второй Чеченской компании лейтенант Страховский с позывным Страх. Он был уже не молод, но сноровки ему не занимать. Даст фору любому молодому. Да еще и богатый боевой опыт за плечами имеется. А уж их вооружению позавидует любой наемник. Не только количеству, но и качеству. Оно было не только импортным, но еще и не вышедшим на свободный рынок. Все сплошь опытные образцы, да засекреченные разработки. Связи творят чудеса. Для штурмовых групп, которые будут вынуждены сталкиваться с игроками в бою на ближней и средней дистанции, Тихомиров не поскупился.
- Включить ПНВиТ (прибор ночного видения, совмещенный с тепловизором), - отдал он команду.
Опущенное забрало у пуленепробиваемых шлемов было оснащено по последнему слову техники и ультрасовременными ПНВиТ в том числе. Все как в научной фантастике. Только вот такие прибамбасы, как ПНВиТ, целеопознавание с совмещенной базой данных или встроенный вероятностный алгоритм поведения были реальнее некуда. В СМИ и сети вовсю крутят новости о разработке новейшего АК-12, а за кулисами такой автомат давным-давно устарел. Хотя некоторые бойцы оперативной группы отказались от навороченных стволов как раз таки в его пользу.
В основном бойцы общались жестами, но иногда приходилось использовать слова:
- Внимание всем. Обнаружен тепловой след. Сорок метров на юго-восток. Напомню, стрелять без визуального подтверждения запрещено.
Перед началом миссии Волкодав предупредил их, что Тихомиров готов был пойти на все лишь бы уничтожить объект. Даже если при этом пострадают невинные люди. Но Волкодав был категорически против. Потому и предупредил своих людей, что убивать гражданских разрешается только в самом крайнем случае.
- Если не будет других вариантов, я возьмет грех на душу, а кто ослушается, будет иметь дело со мной.
Так он и сказал. А быть врагом такого человека никто не захочет. Волкодав не только пользуется у коллег уважение, но еще и имеет богатый опыт по уничтожению врагов несмертельными средствами. Смерть еще не самое страшное, что может случиться с человеком. Для него нет ничего невозможного. Любые средства подойдут для достижения поставленной цели. Развод, долги, несчастный случай с любимыми. Он сделает все на благо Родины. Ведь кто-то же должен запачкать руки.
Расстояние сокращалась, а тепловое зрение показывало, что цель не сдвинулась с места. Страх понимал, что оранжевой кляксой с человеческими очертаниями может оказаться не только объект. На улице сейчас холодно и бомжи частенько наведываются в подвалы, поближе к трубам теплоснабжения.
Двадцать метров, десять метров, пять метров. Один поворот и он поймет, что делать дальше. Стрелять или же двигаться дальше.
- Контакт! - прокричал Страх в общем канале, заметив несущееся на него лезвие, переливающегося красным с синим сиянием, топора и нажал на курок.
Глава 26. Воплощенное Оружие
Я прекрасно осознавал, что, как только нападу на них, меня попытаются убить. Да что там напасть, даже просто попадись я им на глаза с поднятыми руками, не проявляя признаков агрессии или сковав себя по рукам и ногам, они все равно откроют огонь на поражение. Захватом, как в прошлый раз, здесь и не пахнет. Не нужно быть семь пядей во лбу, чтобы понять одну простую истину: я не нужен им живым, они хотят меня убить. А раз не вышло замедлить продвижение врага, заставив их блуждать в потемках среди ржавых труб и крысиного помета, придется проливать кровь. Свою или чужую.
Без прежней Физической защиты, с заполненной наполовину шкалой Жизни, велика вероятность, что моя атака закончиться гибелью. Я не знал точной численности врага, какая на бойцах экипировка и есть ли среди них игроки. И вот еще что странно, меня не волновало, будут они жить или умрут. Меня волновал только результат. Полнейшее безразличие к средствам. Ну, умрут и умрут, что тут такого? Как говаривал Александр Невский: «Кто с мечом к нам придет - от меча и погибнет». Сами виноваты.
Однако по какой-то причине, из самой глубины души, стоило об этом подумать, вдруг раздавался крик: «Даже не думай! Ты никогда себе этого не простишь». Я попытался послать проснувшийся голос совести к черту, обуславливая крайние меры необходимостью, но все безрезультатно. Голос не отступал. Напротив, он лишь усиливался.
Мое сознание как бы разделилось на два голоса. Никак шизофрения разыгралась. Добряк настаивал сохранить врагу жизнь, злодей не знал пощады, а пустая оболочка с топором в руках меж двух огней смиренно ждала, кто же из них победит. Добро