Читать интересную книгу Хроника смертельного лета - Юлия Терехова

Неловкое молчание затянулось, становясь неприличным. Наконец, Жики нарушила его, потребовав:

– Хочу еще пельменей и водки! И курить! Надеюсь, у вас здесь можно курить?..

9 августа 2010 года, Москва, 38°C

– Анна, прости, – голос Булгакова в трубке был печален, – я не приду смотреть твой танец. Ты же знаешь – я не могу.

– Серж, я знаю, что ты чувствуешь, – после короткой паузы произнесла Анна, – но пожалуйста! Я буду танцевать и в память об Алене. И это не займет много времени. Сам танец длится всего четыре минуты. Пойми, мне чрезвычайно важно, чтобы именно ты его увидел.

– Почему именно я? – удивился Булгаков.

– Потому что твоя душа мечется, как тангера в моем танце, – чуть запнувшись, ответила Анна.

– Не понимаю…

– Тебе и не надо. Просто приди завтра и посмотри. Это отнимет у тебя полчаса.

– Да дело же не во времени, – попытался он объяснить. – Я не могу представить, что увижу этих людей. Ведь это кто-то из них ее убил. Ты сама это осознаешь?

– Разумеется, – откликнулась она.

– Кого еще ты позвала?

– Всех. Всех, кроме Катрин, я не могу ей дозвониться. Я попросила Орлова ее привести.

– И что он сказал?

– Сказал, что приведет, – Анна усмехнулась. – За косы притащит…

– Ну да, – уронил Булгаков. – За косы – это он умеет…

– Не ершись, – примирительно сказала Анна. – Я пригласила всю компанию.

– И этого урода Кортеса? – выдохнул он.

– Он не урод, – голос Анны стал твердым, – он наш друг. И я не хочу ни о ком слышать ничего плохого. Так ты придешь?

– Постараюсь, – через силу пообещал он. – Только ради твоего таланта.

– Спасибо, Серж, – грустно поблагодарила Анна. – Поверь, я знаю, чего тебе это стоит…

Последний звонок был завершен, и Анна вернулась к обычным домашним делам. Стирка, уборка, готовка… Балет балетом, а повседневную рутину никто не отменял. Антон давно предлагал ей нанять помощницу по хозяйству, но Анне претила мысль, что посторонний человек будет ходить по дому, влезая в его укромные уголки. Единственное, на что согласилась Анна, это на мытье окон специальной службой – она боялась высоты, и даже второй этаж внушал ей непреодолимый страх.

Итак, она загрузила в стиральную машину белье и начала резать овощи для салата – однообразные движения позволяли ей предаваться размышлениям. А конкретно – бесконечно удивляться, что ни один из тех, кому она позвонила, чтобы пригласить на прогон, не отказался прийти. Пожалуй, неохотней всех согласился Серж – но все-таки согласился! Значит, она сумела найти для него правильные слова. Анна была довольна собой.

Звонок городского телефона отвлек ее от салата и от мыслей о собственной тактичности. Вытерев руки полотенцем, она схватила трубку.

– Алло?

– Спасибо за приглашение, querida… – услышала она знакомый до обморока голос и присела от неожиданности.

– Ты…

– Я, – голос наслаждался ее растерянностью. – А кого ты ожидала? Полагаю, меня и ожидала, в глубине души. Когда ты нас приглашала – ты ведь осознавала, что один из нас – это я? Я с удовольствием приду на тебя посмотреть. Ты всех пригласила? И Катрин? Очень хочу, чтобы она пришла.

– Всех… – голос Анны сел, и она откашлялась.

– Как приятно, что ты меня боишься, – довольно ухмыльнулся голос. – Это возбуждает. Кстати, ты призналась Антону?

– Мне не в чем ему признаваться, – упрямо сказала она.

– Зачем ты продолжаешь лгать? – укоризненно проговорил голос. – Нехорошо. Тебе надо очистить совесть.

– Я тебя не боюсь, – отчеканила Анна. – Кто бы ты ни был – я тебя не боюсь.

– А ты думаешь, кто я? – голос явно заинтересовался.

– Я не думаю, я уверена, – сказала Анна.

– Ну, скажи, – попросил голос, – Произнеси это вслух…

– Андрей Орлов, – поддалась Анна на провокацию страшного собеседника.

– Интересно, – на том конце возникла пауза, словно голос не знал, как ему реагировать, а потом он спросил: – И как давно ты это поняла?..

До Анны дошло, что она совершила большую ошибку. Кто бы он ни был – нельзя называть его по имени! Ведь именно персонификации он и хочет. По-видимому, это щекочет ему нервы…

– Мне все равно, кто ты! – выкрикнула она.

– Нет, – с чувством откликнулся он, – тебе не все равно. Ты боишься, что я – Кортес, обливаешься холодным потом при мысли, что я – Антон, и всем сердцем надеешься, что я – Орлов. И ты, конечно, сильно бы удивилась, узнав, что я – Рыков.

– Я не хочу больше с тобой разговаривать! – крикнула она в отчаянии.

– Но ты же пригласила меня посмотреть твой божественный танец, – заявил голос с усмешкой. – Значит, ты хочешь меня видеть, и неважно, кто я. Даже если я – Орлов. Ну вот, считай, я тебе признался. Ты довольна?

– Будь ты проклят, – выдохнула она с ненавистью в трубку. – Не смей мне больше звонить. Ты не наш друг.

И грохнула радиотелефон об пол. Ударившись о мрамор, пластмассовая трубка разлетелась на куски.

10 августа 2010 года, Москва, 38°C

Мигель намеренно подъехал к театру со стороны двора, чтобы, огибая здание, иметь время настроиться на нужную волну и выкурить сигарету. Он вышел из машины, с силой захлопнув за собой дверцу, словно желая выместить на ней раздражение. Что за идиотская затея? Кому нужна эта встреча? Все равно, ни к чему хорошему она не приведет – только осложнит и без того накалившиеся отношения и, скорее всего, станет причиной окончательного разрыва.

Безусловно, он мог наотрез отказаться, но слишком много разговоров о нем и Катрин – ему это осточертело. Если б он сделал попытку уклониться – это стало бы причиной дополнительных подозрений, не говоря о том, что и Орлов, и Булгаков могли счесть его отказ за трусость, а в трусости Мигель не мог позволить себя подозревать. Кто угодно – подлец, насильник, убийца – но не трус. Они думают, что он не сможет смотреть им в глаза – и глубоко заблуждаются. А вот посмотреть в глаза Антону ему будет гораздо сложнее.

Эти невеселые мысли Мигель старательно отгонял от себя, шагая через небольшой дворик, когда-то зеленый и уютный, а сейчас – покрытый бурыми листьями с облетевших изнуренных зноем деревьев. Он шел, поддевая шуршащую листву кожаными сланцами, когда кто-то осторожно потянул его за руку. Обернувшись, он с изумлением увидел Анну, бледную и взволнованную. Они не встречались с милонги в «Альгамбре», и он поразился, насколько она изменилась. Светло-серые прозрачные глаза, прежде лучившиеся жизнью, потухли, в уголках рта залегли горькие морщинки, а жесты были робкими и несмелыми. Она отличалась от Анны, которую он знал, но такая – слабая и нерешительная, она ему нравилась еще больше.

– Мне надо поговорить с тобой, – сказала она, – и поговорить срочно.

– Почему именно сейчас? – удивился Мигель. – А впрочем, если хочешь… Вон там, у кустов, лавка, давай присядем.

Однако, когда она опустилась на деревянную скамейку, он продолжал стоять, глядя на нее сверху вниз. Анна глубоко вздохнула, но спорить не стала: так даже лучше – нет необходимости встречаться с ним взглядом. Это всегда было для нее нелегко, а сейчас – практически невыносимо.

– Послушай, – начала она, тщательно подбирая слова, – Антон подозревает тебя…

– В чем? – с видимым равнодушием пожал Мигель плечами. – Если только ты не дала повода?

Анна вспыхнула.

– Ты ничего не понял! – воскликнула она, но тут же понизила голос. – Он подозревает тебя во всех этих убийствах!

Мигель неспешно опустился перед ней на одно колено. И она решилась взглянуть ему прямо в глаза. Но под ее испытующим взором ни один мускул не дрогнул на его смуглом лице.

– А ты? – спросил он после паузы. – Ты тоже подозреваешь меня?

Анна отчаянно застонала, опустив голову на сомкнутые на коленях руки.

– Я не знаю… – прошептала она. – Я ничего не знаю… Я еще не рассказала тебе…

– Не рассказала – о чем? – его голос был по-прежнему спокоен.

Анна подняла на него глаза, полные страдания и стыда.

– Меня шантажируют, – она еле заставила себя произнести это, – кто-то из них звонит мне и угрожает рассказать Антону о том, что я… – она запнулась.

– А иначе…

– А иначе – что? Что он хочет? – размеренным голосом спросил ее Мигель, поднимаясь с колен и усаживаясь рядом на скамейку. Он, не торопясь, достал из пачки сигарету и закурил.

– Я не знаю, – прошептала она, – он просто требует, чтобы я призналась Антону в том, что…

– Так, может, покончить с этим раз и навсегда? – Мигель осторожно взял ее за руку. – Ты бы выбила почву у него из-под ног, если б ушла ко мне.

– Это невозможно, – сухо ответила Анна, отнимая руку.

– Ну почему же – невозможно? – он удержал ее ладонь. – Ты не хочешь поразмыслить? По какой причине Антон не женился на тебе до сих пор? Если говорит, что любит тебя? Вы вместе столько лет, а он до сих пор не женился на тебе!

– Это я не хочу замуж! – Анне удалось вырвать у Кортеса руку. – Я не готова к семейной жизни. Какая из меня жена – я днюю и ночую в театре, и менять ничего в моей жизни не хочу. Но это не имеет никакого значения. Мы любим друг друга.