В 1826 году Переплетчиков, как глава нижегородского купечества, присутствовал при священнейшем короновании в Бозе почивающего императора Николая Павловича; после чего, при общем приеме, бывшем 25 августа в тронном зале, удостоился внимания монарха, который изволил сказать ему: «Я буду у вас в Нижнем, непременно». Государь не позабыл ни своего обещания, ни Переплетчикова: через восемь с лишком лет, прибыв в Нижний Новгород, он изволил опять сказать Переплетчикову, который представился его величеству как городской голова: «…видишь, я исполнил свое обещание». В этот приезд государь император удостоил Переплетчикова своим доверием относительно предположений по устройству города, и Переплетчиков своими быстрыми действиями при выполнении желаний государя и открытием источников для постройки казарм без участия казенных сумм заслужил следующие лестные слова монарха: «…благодарю тебя за содействие».
В 1836 году, во второе посещение государем императором Николаем Павловичем Нижнего Новгорода во время ярмарки, Переплетчиков, явившись к государю в числе депутации от купеческих обществ знатнейших городов России, был удостоен высочайшего внимания прежде прочих депутатов, «как представитель купцов местных, хозяев ярмарки и сограждан знаменитейшаго из этаго сословия Козмы Минина»[498].
По окончании представления, Переплетчиков имел честь быть приглашенным к высочайшему столу.
Нижний Новгород многими улучшениями обязан Переплетчикову, который постоянно, всю жизнь свою, старался быть полезным своим согражданам; так например, при переводе ярмарки из Макарьева в Нижний Новгород Переплетчиков был одним из деятельнейших и ревностнейших защитников предположения графа Румянцева[499].
Коммерческие дела Переплетчикова шли всегда очень успешно. Главное производство его было торговля канатами собственной фабрики, которые, кроме продажи их на суда, грузившиеся в Нижнем Новгороде и близлежащих от него пристанях, Переплетчиков отправлял в Астрахань и черноморские порты.
Изделия нижегородских снастных фабрик всегда считались лучшими из всех приготовляемых во внутренних губерниях России, а из них, в свое время, были первыми снасти Переплетчикова, что признало и московское отделение мануфактурного совета на Московской выставке 1843 года. В следующем году это отделение совета присудило Переплетчикову за искусство в отделке канатов серебряную медаль.
Как служебная и общественная жизнь Переплетчикова отличилась неусыпными трудами и строгим исполнением обязанностей, так частная была преисполнена добра и любви к ближнему.
В 1812 году Федор Петрович, пожертвовавший в пользу Отечества значительной частью своего достояния, нажитого трудами, отворил дом свой для москвичей, искавших убежища в Нижнем Новгороде и старался, сколько возможно, облегчить нужды и тех несчастных изгнанников первопрестольной столицы, которые не могли воспользоваться его гостеприимством.
Бедные Нижнего Новгорода не отходили от его порога без утешения и помощи. Для бедных мещанского сословия Переплетчиков не раз испрашивал у городского общества значительные пособия, и не раз закладывал за мещан, не имевших средств оплачивать подати, собственную сумму. Он же убедил нижегородское общество составить особую кассу на постоянное пособие бедным горожанам, из которой поныне получают вспоможение многие бедные семейства; в эту кассу Переплетчиков пожертвовал значительные суммы из своей собственности.
К украшению церквей Божиих Переплетчиков также был очень усерден: его приношения находятся во многих нижегородских храмах, но более всего в Благовещенском соборе, которого он был прихожанином.
Много лет тщательно трудился Федор Петрович для отыскания действительных потомков Козьмы Минина и достоверных сведений о первоначальном месте погребения его. И он первый из нижегородских городских голов положил основание капиталу, который по документам городской думы значится под наименованием Мининского. Этого капитала ныне более 1500 рублей серебром. Цель Федора Петровича была, увеличив этот капитал, основать на него богоугодное заведение под названием дома Минина.
Переплетчиков умер после продолжительной болезни, как истинный христианин, 10 января 1845 года, и первоначально был погребен на Петропавловском кладбище, возле первой жены своей, умершей холерой в 1830 году, и двух дочерей, умерших в цветущем возрасте в 1831 году, в течение одной недели; потом, через несколько лет, прах его с разрешения правительства перенесен в Крестовоздвиженский монастырь.
Как истинный христианин, как друг человечества, Федор Петрович хотел и из-за гроба делиться с неимущими своим достоянием, приобретенным честным трудом: он отказал принадлежащие ему лавки, известные под названием Никольского рынка, приносящие дохода до 500 рублей, и большой каменный дом с флигелями, приносящий дохода до 3500 рублей серебром, в неотъемлемую собственность бедных нижегородских мещан. Лавки находятся близ Никольской нижнебазарной церкви, а дом — на Рождественской улице, рядом с гостиным двором; низ дома занят снастными лавками, а верх и флигель — гостиницей[500].
Ноября 1 числа, в день торжественного поминовения по Минине, в этом доме совершается поминовение и по Переплетчикове; сюда собираются все, получающие пособие из доходов, приносимых домом, и другие бедные мещане. Священнослужители совершают литию за упокой души славного сподвижника Пожарского и почившего благотворителя, затем следует поминовенный обед, приготовляемый по распоряжению городского головы для всех неимущих города. Это торжественное поминовение о упокоении души Федора Петровича, ревностного почитателя памяти Минина и благодетеля бедных нижегородцев, заведено бывшим городским головой почетным гражданином В. К. Мичуриным.
VII. ВОДОПРОВОД И ФОНТАН
В Нижнем Новгороде давно было предположение поднять воду в верхнюю часть города, где недостаток воды был чрезвычайно ощутителен, но это требовало больших расходов, покрыть которые город не имел средств. Около 1835 года составлялось было и общество для устройства водоподъема, и явился какой-то механик, обещавший устроить бассейны и фонтаны на горе и наводнить их водой из Оки или Волги; но по его расчету нужно было сделать сбор с каждого городского дома по ста рублей ассигнациями. Такое условие нижегородцам показалось невыгодным, и они решились остаться без водоподъема и фонтанов.
Так прошло около десяти лет. Князь М. А. Урусов, с самого начала своего управления Нижегородской губернией (с 1844 года) обративший внимание на недостаток воды в верхней части города, в которой живут почти две трети всех его горожан, деятельно занялся приисканием средств осуществить давнишнее желание нижегородцев — устроить водоподъем.
Скоро заботливый начальник нашел возможность устроить водопровод и фонтан безо всяких налогов на город и безо всяких пожертвований со стороны жителей. Он обратил на это полезное устройство остаток от сумм, собранных с обывателей для построения казарм, и деньги, собранные в разное время на украшение города, — всего сорок тысяч рублей серебром — и поручил составить проект водоподъема инженер-подполковнику (ныне полковнику, заведующему московскими водопроводами) барону А. И. Дельвигу, который прежде участвовал в работах московского Мытищенского водопровода и написал о нем сочинение на французском языке, очень уважаемое инженерами.
По получении высочайшего утверждения проекта, составленного бароном Дельвигом, в высокоторжественный день рождения государыни императрицы Александры Федоровны, 1 июля 1846 года, совершена была, с духовной процессией, закладка водопроводного здания и фонтана. Год и три месяца трудился барон Дельвиг над устройством подъема воды на нижегородские горы.
На самом берегу Волги, у соединения съездов Георгиевского и Печерского, построили красивое здание в готическом вкусе, в котором поместили водоподъемную машину и собрали испытанные врачебной управой двенадцать ключей, текущих из горы, начиная от Живоносновской церкви до новых казарм.
Паровая машина в семнадцать сил посредством нагнетательного насоса поднимает воду по чугунным трубам в гору через Английский сад к Мартыновской больнице, близ которой устроен кран; отсюда трубы идут по Жуковской улице до дома консистории, потом поворачивают влево к фонтану, который, как сказано выше (в 1 главе этой части), устроен на Верхнебазарной площади, близ Благовещенского собора, а оттуда проведены в кремль, в военно-губернаторский дом, и по Алексеевской улице, а потом по Дворянской и через Большую Покровку на Лыков съезд, где близ дамбы также устроен водоем. Впоследствии, по неудобности труб, лежащих по Алексеевской и Дворянской улицам, вода не стала доходить в Лыковский водоем, почему для него собрали ключи, текущие в Почаинском овраге и пустили их также по трубам.