Читать интересную книгу Академия. Классическая трилогия - Айзек Азимов

Ранду погрузился в тоскливое раздумье. Подумав, он спросил:

— А как успехи в обследовании шута Мула?

Тут настала очередь Эблинга Миса растеряться.

— Увы, пока безрезультатно. Да, я бравировал, хвастался перед мэром незадолго до нападения Мула на Академию — в основном из соображений поддержки его, извиняюсь, мужества, по частично и для того, чтобы не утратить собственное. Но понимаете, Ранду, если бы мои математические методы годились для этого, я бы уже давным-давно расщелкал и шута, и Мула в придачу. Тогда бы он у нас заплясал! Тогда бы мы точно установили причину странных аномалий, которые не так давно просто поразили меня.

— То есть?

— А вы подумайте, старина. Мул с необычайной легкостью захватил Академию, разбил их Флот в пух и прах. Однако почему-то ему не удалось победить в сражениях с гораздо более слабыми силами Независимых Торговцев. Академия пала от первого удара. Независимые Торговцы держатся, противостоя всей мощи Мула. Впервые он применил депрессор ядерного поля против кораблей Независимых Торговцев при Мнемоне. Они были потрясены, растеряны, и именно из-за этого проиграли сражение, но депрессор-то они нейтрализовали! Получается, что ему так ни разу и не удалось применить это оружие против Флота Независимых Торговцев!

Зато против кораблей Академии это оружие действовало без промаха вновь и вновь. Оно подействовало и на саму Академию. Почему? С точки зрения наших теперешних знаний, это совершенно нелогично. Значит, есть какие-то факторы, о которых мы не догадываемся.

— Измена?

— Чепуха собачья. Маразм, извиняюсь за выражение. Во Флоте Академии не было человека, который не был бы на все сто уверен в победе. Какой дурак покинул бы сторону, которая должна была заведомо победить?

Ранду подошел к круглому окошку и уставился туда, где не было видно ни зги. Помолчав, он проговорил:

— Но сейчас нет никаких сомнений в том, что мы проиграем, даже если Мул был бы в тысячу раз слабее, даже если бы весь его флот был продырявлен насквозь!

Он продолжал говорить, не оборачиваясь, сгорбившись, нервно потирая сведенные за спиной руки.

— Нам удалось легко улизнуть после того, что произошло в Склепе, Эблинг. Может быть, удалось удрать и еще кому-нибудь. Мало кому, конечно. Большинству не удалось. Да, поле депрессора могло быть нейтрализовано. Для этого нужно было проявить чудеса изобретательности и максимум упорного труда. Все корабли Академии могли просто-напросто отступить к Хейвену или к любому другому миру и продолжать сражаться, как сражаемся мы. Но они этого не сделали. Нет! Они вместо этого перешли на сторону врага.

Подполье Академии, на которое вы рассчитывали, до сих пор никак себя не проявило. Мул оказался недурным дипломатом, пообещав сохранить капиталы и прибыль торговым тузам Академии, и они тоже быстренько переметнулись на его сторону.

Эблинг Мис упрямо проговорил:

— Плутократы всегда были против нас.

— Но у них всегда была власть. Послушайте, Эблинг, по-моему, у нас есть достаточные основания, чтобы убедиться в том, что или сам Мул, или его оружие уже подействовали на некоторых людей не робкого десятка и из Независимых Торговых миров. Как минимум десять Торговых миров перешли на сторону Мула. Еще десять колеблются, как поступить. На Хейвене тоже хватает деятелей, которые не впадут в отчаяние, если нас захватит Мул. Видимо, существует непреодолимое искушение сдаться на милость любого победителя, лишь бы только он сохранил за собой экономическую власть.

— Значит, вы думаете, что Хейвен не сможет справиться с Мулом?

— Думаю, что Хейвен даже сражаться не будет.

Ранду отвернулся от окна. Взгляд его был переполнен страданием.

— Думаю, что Хейвен спит и видит, как бы поскорее капитулировать. Вот почему я хотел с вами поговорить. Я хочу, чтобы вы покинули Хейвен.

Эблинг Мис удивленно надул щеки.

— Вот те раз! Так скоро?

Ранду чувствовал себя бесконечно усталым.

— Эблинг, вы — величайший психолог Галактики. Настоящие корифеи-психоисторики ушли вместе с Селдоном, но вы — самый лучший, кто у нас остался. Вы — наша единственная надежда на победу над Мулом. Здесь вы нам уже ничем не поможете. Вам нужно лететь туда, где еще осталось кое-что от Империи.

— На Трентор?

— Верно. Только там еще могло что-то сохраниться. Там есть записи, Эблинг! Вы сможете углубиться в их изучение и узнать больше о математическом обеспечении психоистории. Может быть, этого хватило бы для более досконального обследования паяца. Он, естественно, отправится с вами.

Мис сухо отозвался:

— Сильно сомневаюсь, что он выразит горячее желание. Он, конечно, панически боится Мула, но если ваша племянница не отправится с нами…

— Понимаю. Торан и Байта летят с вами по этой самой причине. Но, Эблинг, есть и другая причина, более важная. Триста лет назад Гэри Селдон основал две Академии. Вторая должна находиться на другом краю Галактической Спирали. Вы должны найти эту Академию.

Глава двадцатая

Конспиратор

Дворец мэра — вернее — здание, некогда бывшее дворцом мэра, в темноте выглядело зловеще. Город, поверженный захватчиками, спал тревожным сном. Одинокие звезды холодно мерцали в черноте небес над Терминусом…

За три столетия Академия выросла из крошечного поселения ученых в грандиозную торговую Империю, распространившую свое влияние по всей Галактике, и всего за полгода была низвергнута с высот Вселенского владычества, став всего-навсего одной из захваченных провинций…

Капитан Притчер до сих пор не мог с этим смириться.

Как бы ни был символичен угрюмый вид занятого захватчиками дворца мэра, разум капитана отказывался принять это как данность. Он бесшумной тенью скользнул за ограду, держа за щекой крошечную ядерную капсулу.

Низкая темная арка возникла перед ним. Капитан нагнулся. Прошептал, ободряя себя:

— Система сигнализации — как по схеме, капитан. Все в порядке. Она не сработает.

Капитан нырнул в арку и пошел дальше по дорожке, вдоль которой тянулась цепочка затейливых фонтанов — по любимому саду Индбура…

Четыре месяца назад, всего четыре месяца назад он был в Склепе. События того дня до сих пор он помнил так ясно, как будто это было вчера. Воспоминания приходили к нему по ночам, он пытался прогнать их, а они приходили и приходили снова.

Как наяву, он видел старика Селдона, слышал его добрый усталый голос, произносивший слова, которые были безнадежно ошибочны… В памяти возникало мертвенно-бледное лицо Индбура, падающего навзничь, — белое пятно на фоне яркого парадного костюма, быстро собравшаяся перепуганная толпа, отрешенно ожидающая единственного рокового слова «Капитуляция»… фигура молодого человека по имени Торан, исчезающего в дверном проеме с паяцем Мула на спине… Он видел и самого себя, неведомо как выбравшегося наружу и пытающегося завести безнадежно замолкший автомобиль… Он видел, как он пробирается сквозь толпу, бросившуюся бежать из города — неизвестно куда… Он видел себя, в отчаянии мечущегося по конспиративным квартирам, в которых когда-то были связные пункты подполья, функционировавшие в глубочайшей тайне уже восемьдесят лет.

Все квартиры были пусты…

На следующее утро в небе висели зловеще-черные корабли врагов, приземляющиеся где-то позади густонаселенных районов города. Капитан Хэн Притчер чувствовал, как им овладевает отчаяние и беспомощность.

Он честно продолжал поиски.

За тридцать дней он пешком одолел почти две сотни миль, переоделся в костюм работника гидропонных теплиц, чей труп нашел у обочины, отрастил густую разбойничью бороду.

В конце концов он нашел то, что осталось от подполья.

Городок назывался Ньютон. Притчер отыскал район, некогда самый элегантный и фешенебельный. Теперь здесь всё больше воцарялись запустение и разруха. Отыскал он и дом одного рядового подпольщика и застал хозяина дома. Мужчина небольшого роста стоял на пороге, засунув грубые узловатые руки в карманы, и исподлобья глядел на Притчера.

Капитан пробормотал:

— Я от Мирана.

Человек ответил отзывом:

— Рановато в этом году.

Капитан продолжил пароль:

— Не раньше, чем в прошлом.

Однако человек не сошел с места и не предложил ему войти. Он спросил:

— Кто вы такой?

— А вы разве не Лис?

— Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?

Капитан глубоко вздохнул и спокойно ответил:

— Меня зовут Хэн Притчер, я капитан Флота и член подпольной Демократической Партии. Вы позволите мне войти?

Лис отступил в сторону.

— Мое настоящее имя — Орум Пэлли, — сообщил он.

Он протянул руку. Капитан пожал ее.

В комнате был порядок. Не шикарно, но порядок и чистота. В одном углу стоял украшенный орнаментом книгопроектор, который на опытный взгляд разведчика Притчера мог запросто оказаться замаскированным бластером соответствующего размера. Объектив проектора был нацелен на дверь, и судя по всему, им можно было управлять на расстоянии.